— Ого! — обрадовался Уимзи. — Вот и до дела дошло. Отсюда паспорт и три сотни золотых соверенов.

Шпионы не дремлют. Действуйте осторожно. Сожгите документы и все, что может вас выдать.

— Это он выполнил неукоснительно, чтоб его! Похоже, сейчас мы поймем, где собака зарыта.

В четверг, 18 июня, сядьте на поезд, приходящий на полустанок «Дарли» в десять пятнадцать, идите по дороге до скалы Утюг. Ждите всадника с моря. Он привезет указания для путешествия в Варшаву. Пароль: «Империя».

— Всадник с моря? — ахнула Гарриет. — Господи боже! Это значит, что Уэлдон… что кобыла… что…

— Читайте дальше. Не исключено, что Уэлдон тут не злодей, а герой. Но тогда почему он нам об этом не рассказал?

Гарриет продолжила:

Возьмите с собой это письмо. Помните: молчание и тайна. Борис.

— Н-да, — сказал Уимзи. — Во всем этом деле с начала и до конца я верно угадал только одну вещь. Я сказал, что в письме будут слова «Возьмите с собой это письмо», и они есть. Но остальное мне не по зубам. «Павел Алексеевич, наследник престола Романовых». Не раздобудет ли ваша квартирная хозяйка чего-нибудь выпить?

Подкрепив силы, Уимзи придвинул стул поближе к столу и уселся, вперив взгляд в расшифрованное послание.

— Так. Давайте разбираться. Несомненно одно: из-за этого письма Поль Алексис пришел к Утюгу.

Отправил его Борис, кто бы он ни был. А друг он или враг, этот Борис?

Он яростно взъерошил волосы и медленно продолжил:

— Первая мысль, которая приходит в голову: Борис — Друг, а упомянутые в письме большевистские шпионы оказались на Утюге раньше его, убили Алексиса, а может быть, и Бориса. Какова в этом случае роль Уэлдоновой кобылы? Она доставила всадника с моря к месту встречи? Был ли Уэлдон этим другом-монархистом? Это вполне возможно, ведь… нет, это невозможно. Странно, если хотите.

— Что именно?

— Я хотел сказать, что в таком случае Уэлдон мог приехать к Утюгу в двенадцать часов, когда миссис Поллок слышала стук копыт. Но он не мог. Он был в Уилверкомбе. Зато мог кто-то другой — скажем, друг, которому Уэлдон одолжил кобылу.

— А как тогда туда попал убийца?

— Пришел по краю моря и таким же образом скрылся, а пока там были вы, прятался в нише. Мы не могли состыковать события по времени, только пока считали, что убийца — Уэлдон, Шик или Перкинс. Но кто был этот «всадник с моря»? Почему он не пришел и не сказал: «Я встречался с этим человеком и видел его живым во столько-то»?

— Да он просто боится, что убийца Алексиса убьет и его тоже. Но это очень все запутывает. Теперь нам надо искать двух неизвестных вместо одного: «всадника с моря», который украл лошадь и прискакал на Утюг около полудня, и убийцу, который был там в два часа.

— Да. Как-то это все сложно. По крайней мере, это объясняет Уэлдона и Перкинса. Естественно, оба ничего не сказали о кобыле, потому что она сбежала и вернулась, когда ни одного из них не было возле палатки. Хотя погодите. Странно: откуда «всадник с моря» знал, что в то утро Уэлдон отлучится? Похоже, чистой воды совпадение.

— Может быть, «всадник» испортил машину Уэлдона.

— Да, но даже тогда — как он мог знать, что Уэлдон уедет? Скорее уж следовало предположить, что он останется и будет возиться с машиной.

— Все равно — допустим, он знал, что Уэлдон тем утром хочет поехать в Уилверкомб. Тогда поврежденный провод зажигания — это для него чистое невезение, а то, что Уэлдон в конце концов уехал, — удача.

— А откуда он знал о планах Уэлдона?

— Он мог вообще ничего о нем не знать. Уэлдон прибыл в Дарли только во вторник, а все это дело планировалось задолго до того, судя по дате на письме. Кто бы это ни был, он, вероятно, пришел в ужас, увидев на Хинкс-лейн палатку Уэлдона, и испытал огромное облегчение, когда в четверг утром тот отчалил.

Уимзи покачал головой:

— Ничего себе совпадение! Ну, может, и так. Пойдемте дальше и посмотрим, что произошло. Всадник назначил Алексису встречу, и тот в 11.45 пришел к Утюгу. Там его встретил всадник и дал указания — на словах, как можно догадаться. Затем он вернулся в Дарли, отпустил лошадь и отправился по своим делам. Хорошо. Все это можно провернуть к 12.30 или 12.45, а к 13-3° все Уж точно было закончено, иначе Уэлдон увидел бы его на обратном пути. Что тем временем делает Алексис? Нет бы встать и уйти восвояси — он мирно сидит на скале, дожидаясь, чтобы кто-то пришел и убил его в два часа.

— Может, ему было велено посидеть немного, чтобы не уходить одновременно с всадником. Нет, я придумала лучше: когда всадник ускакал, Алексис подождал немного — минут пять, — пока друг не скрылся из виду. Тут из ниши в скале выпрыгивает убийца, который все подслушал, и заводит с Алексисом беседу. В два часа беседа завершается убийством. Тут появляюсь я, а убийца прячется назад в укрытие. Как вам? Убийца дождался, пока всадник уедет, потому что боялся не справиться с двумя людьми одновременно.

— Сюда, кажется, укладываются все факты. Непонятно только, почему он не убил и вас тоже.

— Так было бы гораздо меньше похоже на самоубийство.

— Верно. Но как вышло, что вы не видели, как эти двое оживленно разговаривали на Утюге, когда в час дня смотрели вниз с утесов?

— Бог его знает! Но если убийца стоял за скалой со стороны моря или если они оба там стояли, я бы ничего не увидела. А они могли — тогда был пик отлива, и песок должен был высохнуть.

— Да, должен. А поскольку дискуссия затянулась, они увидели, что начинается прилив, и вскарабкались на скалу, чтобы не замочить ног. Это было, наверное, пока вы спали. Но интересно, почему вы за ланчем не слышали, как они щебечут? Над водой голоса разносятся далеко.

— Может быть, они услышали, как я спускаюсь с утесов, и замолчали?

— Может быть. А потом убийца, зная, что вы там, специально совершил убийство, так сказать, под самым вашим носом.

— Он мог подумать, что я ушла. Он знал, что в тот момент я его не видела, потому что сам не видел меня.

— Потом Алексис вскрикнул, вы проснулись, и убийце пришлось прятаться.

— Примерно так. Все кажется довольно логичным. А значит, нам надо искать совершенно нового убийцу, который мог знать о свидании Бориса и Алексиса. И ему, — обнадеживающе добавила Гарриет, — не обязательно быть большевиком. У него могли быть личные причины, чтобы избавиться от Алексиса. Как насчет да Сото? Джентльмен, возможно, мстил за Лейлу Гарленд. Она могла рассказать ему какую-нибудь мерзкую историю про Алексиса.

Уимзи молчал, очевидно блуждая мыслями где-то далеко. Потом заговорил:

— Да. Вот только мы знаем, что да Сото все это время играл в Зимнем саду. Но я теперь хочу взглянуть на это с другой точки зрения. Это письмо — оно подлинное? Написано на обычной бумаге без водяных знаков, такая везде есть, она ничего не доказывает. Но если его и правда написал иностранный джентльмен, именуемый Борисом, почему оно по-английски? По-русски, конечно, было бы безопаснее и естественнее, раз уж этот Борис — русский монархист. А кроме того, зачин про жестокую пяту Советов и Святую Русь очень уж туманный и схематичный. Какой серьезный заговорщик так работает? Никаких имен, никаких подробностей про договор с Польшей, а с другой стороны — нескончаемое пустословие про «прославленную прародительницу» и «его высочество». Непохоже на правду. И на деловое письмо непохоже. А похоже на то, что кто-то, весьма смутно представляющий, как делаются революции, хотел подыграть дурачку, помешанному на своей родословной.