В катрене 8—41 Нострадамус приводит поучительную политическую историю:

Образ хитрого Лиса весьма распространен в мировом фольклоре. Политических фигур, соответствующих этому образу, также было немало – например, средневековый папа римский Бонифаций VIII, который, как говорили о нем, прокрался на престол, как лиса, правил, как лев, а умер, как собака; также уместно будет вспомнить о Джироламо Савонароле.

В катрене 8—74 король становится жертвой собственного пренебрежения к любви подданных:

Таким образом, безразличие монарха к искреннему радушию жителей вновь присоединенных территорий вызовет среди них обратную реакцию.

В катрене 8—82 слуга пытается отравить жестокого хозяина:

Отравленное письмо фигурирует и в катрене 1—41:

К каким конкретным событиям отсылают оба катрена, непонятно. Впрочем, это касается едва ли не большинства пророчеств Нострадамуса.

Катрен 5–5 выглядит как обличение тирании:

Последняя строка непонятна; комментаторы читают ее как «Доставленный в лагерь, читая фальшивую поэму» (или торжественную речь). Однако слово proesme означало также «страз», цветной горный хрусталь, использовавшийся для изготовления имитаций драгоценных камней, и в этом случае lisant («читающий») – опечатка от luisant («сверкающий»). Нострадамус не в первый раз говорит здесь об установлении личной тирании под предлогом освобождения народа. Этьен Ла Боэси писал о тираноборцах, использующих громкие слова о свободе ради установления своей собственной единоличной власти: «Другие, последовавшие за этим попытки, направленные против римских императоров, были лишь заговорами честолюбцев, крах которых недостоин сожаления, ибо легко убедиться, что они стремились не уничтожить корону, но возложить ее на другого, они замышляли изгнать тирана и сохранить тиранию. Подобным людям я первый не пожелал бы успеха, и я рад, что они своим примером показали, как не следует злоупотреблять священным именем свободы для прикрытия низких замыслов».[158]

В катрене 5—26 происходит сенсация: некий «народ рабов» достигает зенита военной славы:

Иногда, по созвучию, в этом «рабском народе» видят славян, что открывает широкий простор для предсказаний о будущем России. Можно, например, увидеть в «провинциале» Ленина или Сталина, сменивших принца (то есть правителя) из дома Романовых. Но предсказания так туманны, что вряд ли дают основание для подобных смелых трактовок.

В катрене 8—100 Нострадамус подводит печальный «промежуточный итог» человеческой истории:

В катрене 9—11 Господь карает людей за неправедную расправу:

Катрен 9—14 непрост для прочтения, однако явно повествует о жестокостях правосудия:

Слово infecteur во французском языке означает «разносчик заразы». Как мы помним, немало «сеятелей чумы» было безвинно лишено жизни по обвинению в распространении эпидемий. Автор этих строк, однако, считает, что в данном случае слово произведено от латинского infector, «красильщик». Во всяком случае, о чанах, до краев наполненных «сеятелями чумы», история не сообщает. Последняя строка неясна до крайности; слова bоrnеаux во французском языке нет и не было. Возможно, Нострадамус «подогнал» под рифму множественное число от borne («скудоумный, ограниченный»). Canon означает не только «канон», но и «труба дымохода». Во Франции смертная казнь путем варения заживо полагалась за очень небольшой ряд преступлений, направленных против государства и монополии короля на власть (в частности, подделку монеты).