еще в тот момент, когда за нами прибыли обещанные экипажи. Да, подводы, но какие! Они были покрыты коврами и пледами, украшенные лентами поверх свежего сена, бляхи на упряжи сверкали, в гривах лошадей позванивали колокольчики — королевский выезд, да и только!

— Я поеду с детьми! — сказала Хуанита, едва увидев это великолепие, и первой вскарабкалась на подводу. Диего передал ей сыновей. — Ух! Красота!

Племянников уговаривать не пришлось — они живо расселись по местам, только Элизу пришлось подсаживать, ну а дамы с комфортом разместились в моем автомобиле.

Со стороны наш выезд выглядел, пожалуй, как настоящий цыганский табор, только дрессированного медведя не хватало, но что с того? По пути к процессии присоединился Пинкерсон на своем кошмарном рыдване — я накануне отправил ему приглашение, а уже на выезде из города нас нагнали Таусенды. Тетушка и кузен должны были ждать на месте — Сирилу я передал инструкции через Хоггарта, и он обещал прибыть во всеоружии.

И, должно быть, только мы с Франческой видели, как за нами следует троица призраков: они так напрашивались, что отказать не было никакой возможности. Линн хотелось повеселиться с сестрой — Таусенды, конечно же, взяли ее с собой, — ну а Хоггарт заработал приглашение себе и супруге, поработав почтовым голубем. А что делать? Телефонные разговоры легко прослушать, не телеграммы же родственникам отправлять и не Сэма с записками гонять? Призрачная связь намного быстрее и удобнее! Ну, если у тебя есть средство воздействия на строптивого почтаря, а адресат может его видеть.

Когда мы добрались до места, я понял, что лорд решил веселиться с размахом. На заснеженном поле уже пылал костер, рядом разбили шатер, привезли скамьи и столы… Не пикник, а настоящий пир на выезде — от костра уже аппетитно тянуло жареным мясом, не иначе, олениной, добытой лордом лично.

— Вот и вы, наконец! — встретил нас Блумберри. — Как вам?..

— Великолепно! — искренне ответил я, помогая дамам выйти из автомобиля.

— Пони для всех ребятишек, — радостно продолжал лорд, — для взрослых тоже лошади имеются, если кто вдруг захочет прокатиться…

— Вы нарочно устроились поближе к развалинам? — негромко спросил я, пользуясь тем, что дети с радостными воплями кинулись гладить пони.

— Конечно. Праздник скоро, надо же предков уважить, — без тени иронии ответил он.

— Я прихватил бутылочку их излюбленного пойла.

— Вот и славно! Идемте к гостям, Виктор… Только медленно — я хочу знать, что вы опять затеяли!

Я рассказал — в который уже раз, и Блумберри понимающе кивнул.

— Ох уж эти девицы… сплошные переживания на пустом месте! Ну да, надеюсь, племянница ваша перестанет плакать: глядите, Айвор уже выбрал ей лошадку поспокойнее. Не беспокойтесь, всё будет в порядке.

— Я и не беспокоюсь. Даллас вчера хохотал на весь дом, когда я спросил, умеют ли его отпрыски ездить верхом.

— Да, я сказал, что с ваших смирных коняг даже младенец не свалится, — встрял зять, незаметно подкравшийся с тыла, — не то что эти сорвиголовы. Видели бы вы, что они вытворяют…

— Мы и сейчас видим, — заверил Блумберри, глядя, как младшие Макалистеры с гиканьем носятся наперегонки, ухитряясь на ходу обстреливать противников и непричастных снежками. — Настоящие кавалеристы! Кстати об армии: где полковник и остальные?

— Обещали быть вовремя, — развел я руками. — Появятся, куда они денутся… Вит, а ты что не вместе со всеми?

— Не знаю, — ответил сын, глядя на меня снизу вверх, — потянуло вдруг к развалинам.

— Предки шалят, наверно, — сообразил я. — Я же тебя им не представил! Пойдем. Макс, Даллас, мы недолго…

— Мы с вами! — в один голос ответили они.

Зять добавил, когда мы уже пробрались внутрь развалин:

— После дивных историй о призраках я просто мечтаю повстречаться с ними лично!

— А ты кто таков будешь? — поинтересовался знакомый голос у него за спиной, и Даллас споткнулся.

В тени призраки были достаточно хорошо различимы даже среди дня. Впрочем, сегодня он выдался пасмурным, то и дело принимался идти снег.

— Это муж моей сестры, — представил я. — Даллас Макалистер.

— Макалистер? Знавал я одного Макалистера, — задумчиво произнес Харальд, почесав в затылке. Зять смотрел на него в полном восторге. — Хороший был воин. Не родня?

— Как теперь узнать? — развел руками Даллас. — Про нашего родоначальника известно лишь, что он повстречался с Ку-Ши, когда тот вышел на охоту, и не просто выжил, но и ухитрился отсечь чудовищному псу половину хвоста.

— Хвост, говоришь? А какой он был из себя?

— Зеленый, заплетенный в косичку, — был ответ. — Примерно в руку толщиной. Жаль, до наших дней доспехи предка не сохранились!

— Нет, это не тот Макалистер, — покачал головой Дональд Вишенка. — Тот носил на шлеме хвост оборотня. Ну да неважно! Видно, он тоже был славным бойцом!

— Вообще-то он просто пас скот, — скромно сказал Даллас, — но в те времена редкий мужчина не умел держать оружие.

— И то верно! Ну а этого можешь и не представлять, — ухмыльнулся Харальд Кин, взглянув на Витольда. — Сразу видно нашу породу! Твой?

— Мой, — подтвердил я. — И там еще дочь и парочка внуков бегают…

— Потомок, да ты времени даром не терял!

— Куда мне до Далласа! — улыбнулся я. — Мы, пожалуй, пойдем, пока нас не хватились.

— Идите, идите, — ответил Дональд.

— Надо и мне сыновей привести, представить, — шепнул Блумберри, но призраки его услышали и захохотали на все развалины:

— Спохватился! Они давным-давно тут всё излазили, как-то ночью нас и дождались…

— Я так и думал, — вздохнул лорд. — Негодяи. Все в меня.

Мы выбрались из развалин, отряхнули снег, и я спросил сына:

— Ну что? Не страшно было?

— Нет, — помотал он головой. — Кого бояться? Собственных предков? А еще я подумал…

Тут Витольд поманил меня ближе, пришлось нагнуться, и он шепнул мне на ухо:

— Что, если и мамины предки были в этой дружине?

— Вполне вероятно, — ответил я, выпрямляясь. — Я уже ничему не удивлюсь! А теперь беги к остальным, я догоню…

— Погодите, давайте понаблюдаем, — остановил меня Даллас.

— За чем именно?

— Хищница выбрала новую жертву, — пояснил он. — Ну, ей так кажется. Смотрите, смотрите, она прикидывается беспомощной и заманивает в ловушку…

Я присмотрелся: Элиза никак не могла вскарабкаться на лошадь, а помогал ей… Мэтью!

— Так вы в курсе ее… м-м-м… дурного поведения? — не придумал я ничего лучше.

— Конечно. Я же не слепой.

— И вам не было жаль Лауру? — нахмурился я. — Она немало натерпелась от этой, с позволения сказать, «подруги»!

— Виктор, — сказал он, — я знаю свою семью. Неужели я не понимал, что Лаура, всегда бывшая примерной дочерью, если не брать в расчет обычные шалости, не может в одночасье настолько измениться и