Александр II все же сохранил некоторые уроки отца. Осознал угрозу расшатывания государства. Стал тормозить сползание к пропасти, ограничивать либеральную пропаганду, бездумное рвение к «свободам». Но «общественность» завопила о «реакции», о «возврате всех ужасов николаевщины». Возбуждая себя идеями сокрушить Самодержавие, возникали организации народников, «Земля и Воля», «Черный передел», «Народная воля». От агитации радикалы перешли к терроризму. Причем революционеры получали ощутимую поддержку из-за рубежа.

В Лондоне финансировалась Ротшильдами «Вольная русская типография» Герцена, отечественная интеллигенция зачитывалась его «Колоколом», через границы его завозили свободно. А во время очередного польского восстания в 1863–1864 гг. Герцен истерически вопил: «Всю Россию охватил сифилис патриотизма!», призывал Запад к «крестовому походу» на свою родину. Кстати, руководил восстанием все тот же «диктатор» Мерославский, пытавшийся раздуть польскую революцию в 1840-х гг. Но теперь он был более осторожным. Рассылал приказы из безопасного Парижа.

Террористы «Народной воли» тоже получали финансирование из неведомых источников, у них появились своя типография. Изготовлялись весьма совершенные бомбы, откуда-то поступала мощная взрывчатка не кустарного, а промышленного производства (Стоит отметить, что в пункте 4 программы «Народной воли» предусматривалось расчленение России с отделением «Малороссии, Польши, Кавказа и проч.») Откуда осуществлялась их подпитка? Один из лидеров террористов, Степняк-Кравчинский, зарезавший кинжалом шефа жандармов Мезенцева, получил убежище в Англии.

Он продолжил дело Герцена. Женился на дочери богатого британского купца, друга Энгельса, сошелся с английскими социалистами, итальянскими революционерами. Писал и издавал книги «Подпольная Россия», «Россия под властью царей», «Русская грозовая туча». Его произведения не только пользовались успехом у зарубежной публики, но и поступали в нашу страну, они стали настоящими «учебниками» революционеров. Для их поддержки Степняк-Кравчинский создал в Англии организационный центр, «Общество друзей русской свободы». Его председателем стал британский политический деятель Уотсон, под его эгидой стал издаваться журнал «Свободная Россия».

На Александра II было пять покушений. Но на разгуле революционеров умело играли и либералы в окружении царя. Внушали, что силовые меры ничего не дают, только раздражают «общественность». Что нужно опять смягчить политику, пойти на новый виток реформ по западным образцам. Государь поддался. Министром внутренних дел и председателем Верховной комиссии по борьбе с терроризмом он назначил поборника «парламентаризма» и «расказачивания» Лорис-Меликова. Хотя «борьбу» с терроризмом он повел весьма странно. Упразднил III Отделение Его Величества канцелярии. Провел амнистию для политических преступников – выпустив на свободу агитаторов, активистов, боевиков. Восстановил в университетах исключенных неблагонадежных студентов…

Лорис-Меликов разрабатывал конституцию для России, уже подготовил соответствующий Манифест. Вместе с министром финансов Абазой наседали на Царя, чтобы подписал его. Но либеральные меры по «борьбе с терроризмом» дали свои результаты чуть раньше. 1 (13) марта 1881 г. в Санкт-Петербурге на Екатерининском канале прогремели взрывы двух бомб. Александр II был смертельно ранен.

На престол взошел Александр III – внук Николая Павловича, которого тот еще успел благословить. И он-то взялся выполнять заветы своего деда, «держать крепко». Манифест о конституции, подготовленный Лорис-Меликовым, он похерил. Издал другой Манифест, о незыблемости Самодержавия. Разогнал из правительства и самих реформаторов. Государственные дела взял под личный контроль, а главным его советником стал обер-прокурор Синода Победоносцев. Во главу угла возвратилась триада «Православие – Самодержавие – Народность».

Александр III, резко выправил курс накренившегося корабля Российской державы. Усилил Департамент полиции, расширив ее права. «Народную волю» решительно разгромили, и терроризм сошел на нет. Политику отца новый государь кардинально пересмотрел. Реформы были свернуты. Ужесточалась цензура. Отменялось автономия университетов. Были учреждены городские суды с назначаемыми судьями. Усиливался контроль за органами самоуправления и общественными организациями. А ориентацию на Запад Александр III вообще отверг, поставив на первое место национальные ценности. Возобновилось финансирование Церкви, восстанавливалась разгромленная система церковно-приходских школ.

Твердое наведение порядка в стране благотворно сказалось и в хозяйственной области. Казалось бы, освобождение крестьян, либерализация экономики, широкое привлечение общественности, должно было дать мощный толчок к развитию промышленности, торговли. Но дело обстояло наоборот: экономика России переживала серьезный кризис. Крупные предприятия приходилось поддерживать казенными дотациями. Теперь усиление контроля во всех сферах пресекало махинации и злоупотребления. Александр III последовал примеру деда, повысив таможенные тарифы. Ограничил поток западных товаров на отечественные рынки. Он облегчил и налоговое бремя на простонародье, перераспределив его на состоятельные слои населения.

Такие шаги сопровождалось бурным развитием и промышленности, и сельского хозяйства. Возобновилась техническая революция, начинавшаяся при Николае I. Производство чугуна, стали, нефти, угля, в правление Александра III подскочило рекордными темпами за всю дореволюционную историю России. Эти успехи сказывались в других отраслях промышленности – текстильной, пищевой, в расширении и модернизации сети транспорта. Сказывались и на военной мощи страны. Армия получала новейшее в то время вооружение. Строился могучий флот – по количеству боевых кораблей он снова вышел на третье место в мире после Англии и Франции.

Однако против России опять сплетались международные заговоры. А разрушительные процессы внутри страны Александр III сумел приостановить, но не искоренить. Они развивались и углублялись подспудно. Наша держава незаметно, но неуклонно скатывалась к катастрофам революции… Впрочем, это уже другая тема, и ей посвящены другие мои работы [7, 150, 151]. А нам пора попрощаться со славной и яркой «николаевской» эпохой, с величественной фигурой самого императора Николая Павловича.

Как ни удивительно, в ней обнаруживается немало сходства с другой монументальной исторической личностью. С… первым Русским царем Иваном Грозным. Даже сама формула правления, «Православие – Самодержавие – Народность», у них, по сути, получалась общая. Оба были глубоко верующими, и свою политику строили в первую очередь с православной точки зрения. Оба решительно громили и искореняли заговоры, угрожавшие России и Самодержавию. Но оба часто и миловали виновных. Оба разработали и приняли полные своды законов страны, весьма совершенные для своей эпохи, были устроителями государства. Оба считали собственным долгом улучшение жизни простых людей, их защиту от произвола и хищничества, и их искренне любил народ, видел в них настоящих царей-батюшек. Оба вели победоносные войны, расширили территорию России. Иван Грозный, приняв под покровительство удалой самовольный поход Ермака, начал присоединение Сибири. А Николай I фактически завершил – приняв под покровительство самовольные экспедиции Невельского и поднятие им русского флага на Амуре. При том и другом монархе наша страна значительно усилилась. Против обоих объединились могущественные коалиции западных держав, устроив массированные «крестовые походы» на Россию, разбившиеся у стен Пскова и Севастополя. Николай I, как и Иван Грозный, скорее всего, был отравлен. А после смерти его оболгали и залили клеветой точно так же, как Ивана Васильевича…