Из Георгиевского зала убрали императорский трон, в величайшем порядке и без малейших повреждений из Зимнего дворца вынесли императорские регалии и бриллианты. Из Эрмитажа удалось спасти ценные картины, зеркала, мраморные статуи, китайскую мебель – сокровища, которые в течение многих лет собирались русскими царями.

Но хоть и много успели спасти, однако в пламени пожара погибло все архитектурно-декоративное убранство парадных залов и личных апартаментов царя. А ведь за 75 лет существования Зимнего дворца его отделывали такие выдающиеся зодчие, как Растрелли и Кваренги, Росси и Стасов и многие другие.

Чтобы выяснить причину пожара, Иван Лужин спустился в дворцовый подвал, где в небольшой комнатке со сводами располагалась лаборатория. В ней была устроена плита для приготовления лекарств, а над ней железный шатер. Однако шатер этот не мешал распространению дурного лекарственного запаха в комнате. И тогда в дымной трубе (под шатром) пробили дыру, чтобы дурной запах уносился вместе с дымом. Но вместе с испарениями уносилось из комнаты и тепло. Ночевавшая здесь прислуга коченела от холода и придумала на ночь затыкать дыру рогожей. Рогожа эта вскоре провалилась, и сажа стала часто загораться.

Так повторилось и 17 декабря. Но трубу прочистили, дым в комнате, соседней с флигельадъютантской, исчез, и все успокоились. Но, как оказалось, ненадолго. Огонь пробился в незаделанную отдушину Фельдмаршальской залы и запылал в перегородке между ее деревянной стеной и капитальной. Стена начала потихоньку тлеть, а потом огонь пробил себе выход в том углу залы, где было большое пространство между деревянными и каменными стенами – прямо над залой Петра Великого.

Сухие вощеные полы, золоченая или окрашенная масляной краской резьба наличников и осветительных приборов вспыхнули мгновенно.

Пожар расползался с неимоверной быстротой, зала за залой обрушивались, и вскоре пламя полностью охватило главное здание Зимнего дворца.

Солдаты и прибывшие пожарные по чердаку добрались до слухового окна (близ чердака малой церкви), потом по снегу и обледенелым листам – до Концертной залы. Ломами и топорами они стали выворачивать кровельные листы. И хотя сильный ветер направлял пламя прямо в сторону Эрмитажа, пожар все-таки не достиг его. Зато он побежал по верхним потолкам самого дворца, и они загорелись одновременно сразу в нескольких местах.

По рассказам очевидцев, зрелище было просто страшным, как будто посреди Петербурга извергался вулкан. Пока еще в среднем ярусе было темно и горело всего несколько ночников, по комнатам бегали испуганные люди со свечами в руках. Потом вдруг над ними загорелись потолки. Везде развевался густой дым, невозможно ничего было видеть, да и просто дышать. Под конец потоки огня заполнили все внутреннее пространство и полились уже наружу – в окна. В один миг весь громадный дворец запылал и превратился в гигантский костер.

Пламя костра то восходило к небу высоким столбом под тяжелыми тучами дыма, то волновалось, как море, волны которого метались зубчатыми огненными языками, то вспыхивало снопом бесчисленных ракет, которые сыпали огненный дождь на соседние здания.

Зарево от пожара видели за 50–70 верст от столицы путники на дорогах и крестьяне окрестных деревень и сел. Дворец горел еще двое суток – 18 и 19 декабря.

Долгое время официальные сообщения (а за ними и большинство мемуаристов) утверждали, что никто не погиб во время пожара. Но вот участник события Колокольцев написал свои воспоминания через 45 лет, уже в более мягких цензурных условиях. В частности, он сообщал, что погибли 30 человек из числа гвардейцев. «И вот когда разбирались эти кучи, представлялись сцены душу раздирающие. Множество трупов людей обгорелых и задохнувшихся было обнаружено по всему дворцу. Находили иных людей заживо похороненных, других обезображенных и покалеченных. Мы не могли без ужаса выслушивать рассказы наших солдат о том, в каких положениях они находили своего брата солдата… Я тоже помню, между прочим, фигуру одного обгоревшего солдата. Это был настоящий черный уголь, в нем положительно ничего невозможно было признать, кроме человеческого контура».

После пожара, естественно, были произведены мероприятия для его дальнейшей охраны от подобных бедствий. И везде дерево заменяли железом, чугуном и кирпичом.

Затерянный город Калахари

Почти 130 лет загадочная история о таинственном городе, затерянном в центре самой знойной пустыни африканского континента – Калахари, будоражит научную общественность, авантюристов и кладоискателей. У нас в стране она известна только благодаря книге южноафриканского журналиста, собирателя тайн и загадок Африки Лоуренса Грина «Острова, не тронутые временем».

7 ноября 1885 г. доклад об обнаружении города перед членами Берлинского географического общества сделал Джеларми Фарини. 8 марта 1886 г. он повторил тот же доклад перед Королевским географическим обществом Великобритании. В этом же году в Лондоне Фарини издал свою книгу «Через пустыню Калахари», в которой, в частности, описал и находку затерянного города. На первом этапе все эти сообщения вызвали неподдельный интерес.

В книге Фарини «Через пустыню Калахари» описаны руины таинственного города

Личность самого первооткрывателя также была легендарной. Канадец Уильям Леонард Хант работал продавцом в лавке и собирался жениться на дочке хозяина. Однажды с невестой он посетил представление Великого Блондена, который ходил по канату над Ниагарским водопадом. Увиденное настолько потрясло его, что он решил повторить эти трюки.

Однако эти планы будущим родственникам Уильяма не понравились. Хант потерял работу и невесту. Зато мир обрел великого канатоходца Фарини – такой псевдоним избрал себе Хант для выступлений. Долгое время он пытался превзойти подвиги Великого Блондена, затмить его бешеную славу. Однажды, например, Блонден на принесенной с собой плитке посреди висящего над ниагарским водопадом каната поджарил омлет. Тут же Фарини спустил на веревке ведро, зачерпнул ниагарской воды и в том же месте постирал дюжину носовых платков. Слава Фарини прогремела по всему миру. Позже он стал работать импресарио и организовывал различные поразительные зрелища, как в Америке, так и в Европе.

Однажды, организуя шоу, где «экспонатами» были живые африканцы, Фарини познакомился с Гертом Кертом Лоувом. Лоув был рожден от бушменки и белого в Южной Африке. Его рассказы об огромных богатствах этих земель, в первую очередь об алмазах, настолько распалили воображение Фарини, что он решился на поездку в эту отдаленную от цивилизации часть света.

Фарини, его сын Лулу и сопровождавший их Лоув на пароходе «Рослин Касл» прибыли в Кейптаун в начале января 1885 г. По железной дороге им удалось добраться до станции Хоуптаун, находящейся на границе Калахари. Дальнейшее их путешествие проходило в фургоне, запряженном сначала мулами, а позже волами и буйволами. В сопровождении нанятых охотников-полукровок, и имея