litbaza книги онлайнФэнтезиТигана - Гай Гэвриэл Кей

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 190
Перейти на страницу:

— Я мало в этом разбираюсь. У меня впереди собственные сражения, и есть люди, которым я поклялся в верности, но я не чувствую в вас зла, и, по правде говоря, мне бы хотелось самому взглянуть на этих Иных. Если тебе приснился мой приход сюда, пусть твой сон руководит моими поступками.

А потом, сквозь слезы, навернувшиеся на глаза, Элена увидела, что он повернулся к ней.

— Я пойду с вами, — ровным голосом сказал он без улыбки, и глаза его оставались мрачными. — Я буду сражаться с вами сегодня ночью. Меня зовут Баэрд.

Значит, он все же ее услышал.

Элена стояла, вытянувшись в струнку, стараясь справиться со слезами. В ней бушевали чувства, ужасный хаос чувств, и среди этого хаоса Элене показалось, что она слышит звук, словно в ее душе звенит одна нота. Маттио что-то сказал, но она не расслышала. Она смотрела на этого незнакомца и понимала, встретившись с ним взглядом, что она оказалась права, что инстинкты ее не обманули. В нем была такая глубокая печаль, что она не могла укрыться от глаз ни одного мужчины, ни одной женщины, у которых есть глаза, даже ночью и в тени.

Она отвела взгляд, потом на мгновение крепко зажмурилась, пытаясь оставить себе хотя бы частицу своего сердца, прежде чем все оно целиком погрузится в магию и чудеса этой ночи. «Ох, Верзар, — подумала она. — Ох, мой мертвый возлюбленный».

Элена снова открыла глаза и осторожно вдохнула.

— Меня зовут Элена, — сказала она. — Входи и познакомься с остальными.

— Да, — ворчливым тоном поддержал Маттио, — пойдем с нами, Баэрд. Добро пожаловать в мой дом.

На этот раз она услышала в его голосе обиду, хотя он пытался ее скрыть. Она внутренне вздрогнула, он ей нравился, нравились его сила и его щедрость, и ей очень не хотелось причинить ему боль. Но порывы ее души едва ли удалось бы погасить даже при свете дня.

Кроме того, у нее уже возникли серьезные сомнения, когда они вчетвером повернулись ко входу, принесет ли ей радость то, что с ней только что произошло. Принесет ли ей радость этот незнакомец, который пришел к ней из темноты в ответ на сон Донара или вызванный этим сном.

Баэрд посмотрел на чашку, которую женщина по имени Каренна только что дала ему в руки. Чаша была сделана из некрашеной глины, шершавая на ощупь, треснувшая с одного края. Он перевел взгляд с Каренны на Донара, старого калеку — старейшину, как они его называли, — потом на бородатого мужчину, потом на вторую девушку, Элену. Когда она на него смотрела, ее лицо странно светилось, даже в полумраке этого дома, и он отвернулся: это было нечто — может быть, единственное, — с чем он не мог справиться. Ни сейчас, а возможно, и никогда в жизни. Он окинул взглядом собравшихся. Их было семнадцать. Девять мужчин, восемь женщин, все держали в руках чашки и ждали его. На месте встречи будут ждать другие, сказал Маттио. Сколько еще, они не знали.

Баэрд знал, что поступает безрассудно. Его увлекли за собой власть ночи Поста, сбывшийся сон Донара и то, что его ждали. И, если быть честным перед самим собой, выражение глаз Элены, когда он подошел к ней. Это было искушением судьбы, он редко так поступал.

Но сейчас он поступал именно так или собирался поступить. Он подумал об Алессане: сколько раз он упрекал его или подшучивал над принцем, его братом по духу, за то, что тот позволял любви к музыке увлечь его на опасную тропу. Что сказал бы Алессан теперь или острая на язык Катриана? Или Дэвин? Нет, Дэвин ничего бы не сказал: он бы наблюдал, внимательно и сосредоточенно, и сделал бы собственные выводы в свое время. А Сандре обозвал бы его дураком.

Возможно, так и есть. Но что-то глубоко в его душе отозвалось на произнесенные Донаром слова. Он носил свою «сорочку» в кожаном мешочке всю жизнь — мелкое, тривиальное суеверие. Оберег, не дающий утонуть, так ему сказали, когда он еще был ребенком. Но здесь это значило нечто большее, и чашка, которую он держал в руках, означала признание им этого факта.

«Почти двадцать лет», — сказал Маттио.

«Иные с запада», — сказал Донар.

Это может почти ничего не значить, или значить очень много, или вообще ничего, или все.

Он взглянул на женщину, Элену, и выпил содержимое чашки до дна.

Напиток оказался горьким, убийственно горьким. На какое-то мгновение его охватила паника, иррациональный страх, он подумал, что погиб, его отравили, он стал кровавым жертвоприношением в каком-то неведомом весеннем обряде последователей Карлози.

Потом увидел гримасу отвращения на лице Каренны, когда та выпила свою чашку, и как Маттио передернулся от мерзкого вкуса, и паника прошла.

Длинный стол убрали — сняли крышку с козел. В комнате расставили лежанки, чтобы они могли лечь. Элена подошла к нему и жестом показала на одну из них. Было бы невежливо отказаться. Он прошел с ней к одной из стен и лег туда, куда она ему указала. Она молча села на стоящую рядом лежанку.

Баэрд подумал о сестре, перед его взором возникла ясная картинка, как они с Дианорой идут, взявшись за руки, по темной и тихой дороге, только они вдвоем в целом мире.

Мельник Донар сел на лежанку по другую сторону от Баэрда. Он прислонил костыли к стене и лег на матрас.

— Оставь свой меч здесь, — сказал он. Баэрд поднял брови. Донар загадочно улыбнулся невеселой улыбкой. — Там, куда мы отправимся, он бесполезен. Мы найдем оружие в полях.

Баэрд еще секунду поколебался; потом, осознавая еще большее безрассудство, мистическое безумие, которое не мог объяснить, снял через голову ножны и положил их у стены рядом с костылями Донара.

— Закрой глаза, — услышал он рядом с собой голос Элены. — Так легче. — Ее голос казался странно далеким. То, что он выпил, начинало действовать.

— Это похоже на сон, — продолжала она, — но это будет не сон. Пусть земля дарует нам свою милость, а небо — свет.

Это было последнее, что услышал Баэрд.

Это был не сон. Чем бы это ни было, но не сном, так как никакой сон не мог быть настолько живым, никакой ветер во сне так не обжигал бы лицо.

Он стоял в открытом поле, широком, вспаханном и темном, пахнущем весенней почвой, и совсем не помнил, как здесь очутился. Вместе с ним в поле находилось много людей — сотни две, или больше, — и он никого из них тоже не помнил. Наверное, они пришли из других деревень горной страны, собравшись в других домах, похожих на дом Маттио.

Освещение было странным. Он посмотрел вверх.

И увидел, что луна в небе круглая, большая и полная, и она была зеленой, как первая золотисто-зеленая трава весной. Она ярко сияла среди звезд, образующих созвездия, которых он никогда не видел. Он круто обернулся, у него закружилась голова, он потерял ориентацию, сердце его сильно билось, он искал на небе знакомые очертания. Посмотрел на юг, туда, где должны были возвышаться горы, но, сколько хватало глаз, в зеленом свете видны были лишь ровные поля, уходящие к горизонту, некоторые вспаханные, некоторые полные созревших летних колосьев, хотя ведь сейчас должна быть весна. Никаких гор. Никаких заснеженных пиков, перевала Брачио с Квилеей за ним. Он повернулся в другую сторону. Никакого замка Борсо ни на севере, ни на востоке. Или на западе?

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 190
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?