litbaza книги онлайнФэнтезиУрман - Федор Чешко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 105
Перейти на страницу:

— Лежи, говорю! Хочешь ногами владеть, как прежде, — не рыпайся. Опамятовал мне на беду…

Кудеслав снова попробовал приподнять голову и увидал Векшу. Ильменка сидела рядом, умостив под себя короткорукавый косулий тулупчик (Мечник обычно надевал его под панцирь, чтоб при ударах железные пластины не мозжили тело). Сидела и дышала. Лицо ее было таким, будто его только-только из воды вынули, — белым и мокрей мокрого. Вот что, стало быть, капало и брызгало давеча.

А Белоконь хрипел:

— Ты, чем рыпаться, думай… думай лучше, какую жертву Роду принесть, а какую Радуницам да Навьим. За избавление. Но ты… и сам молодец. Кто б еще успел из-под давилки вывернуться? Тебя только самую чуть, вскользь… А будь ты медлительней, так по самые уши бы… Не выхаживать — выкапывать бы пришлось…

Хранильниковы слова с трудом пробивались сквозь плотный гуд в ушах; Мечнику казалось, что если он только попробует заговорить сам, то голова непременно в тот же миг оторвется от шеи и вприпрыжку укатится куда-нибудь под горку. Но он все-таки попробовал:

— Хорош молодец…

Кудеслав сам поразился: оказывается, его забитый песком пересохший рот способен выплевывать вполне разборчивые слова.

— Молод… Ой! Молодцы в давилки не попадают…

Волхв трудился, сопел, бормотал невнятно:

— Дурень! «Кто у очага греется, тому ништо и не деется; а кто в лесу добывает, того судьба ломает, зато и славою наделяет!» Слыхал? Понял? Вот и молчи. Скоро уж встать позволю… коли устоишь.

Мечник устоял. Земля под ногами, правда, покачивалась; в ушах будто бы Зван со своим подручным затеяли меч отковывать; перед глазами вдруг стало уж вовсе сумеречно (впрочем, может быть, это на Волчье Солнышко облака натянуло)…

В общем-то, Кудеслав впрямь легко отделался. Прав Белоконь: надобно будет воздать и Светловиду-Роду, и Навьим, и Радуницам, и, верно, Лесному Деду еще — его ведь владения, ему тут решать, чему быть, а чему пока погодить…

Наверное, Мечник и сам бы дошел до речного берега, но этого ему не позволили.

Ему позволили только самому нести свои рубаху и полушубок, потому что Векше при ее полутора-рукости не удавалось захватить все (шлем на голову, пояс через плечо, топор под мышку, доспех в охапку, а дальше? И кстати, со всем этим еще и самой как-то брести нужно!).

А волхв нести ничего не мог: у него был посох, и еще он помогал идти другу Кудеславу (вернее, мешал ему идти собственными ногами).

— Ты, — дорогою говорил хранильник, — между прочим, от давилки не только сам уберегся, но и меня уберег. Я след в след за тобой бежал. Так что перепрыгни ты через тот ремень или успей свернуть, бревнышко бы мне, старику, досталось. То-то бы возликовала одна твоя знакомица! Возликовала бы, рыжая?

Векша опять фыркнула, сверкнув на волхва глазами.

— Ну вот! — обрадовался тот. — Я же говорю: не векша она — рысь кусючая.

Кудеслав вдруг уперся.

— Погоди-ка. Тот, кого я гнал, — он так и сумел удрать?

— Еще чего, — ухмыльнулся волхв. — Ты гнал, я догнал. И — посохом по темечку. Не бойся, живехонек он. Раньше тебя очухался.

— А куда ты меня ведешь?

Хранильник вмиг посерьезнел.

— К берегу, — сказал он. — Там оба — и твой, и этот. И Ковадло там — стережет.

— Костер какой-никакой там развели?

— Развели.

— Хорошо…

Кудеслав покосился на ушедшую было вперед Векшу, окликнул ее:

— Ты… покуда здесь будь. Или там, где все, — возле челнов. А мы скоро…

Все действительно получилось скоро. И легко — даже костер не понадобился. Вот только ничего особо для себя нового Мечник от полоняников не узнал. Почти обо всем рассказанном (во всяком случае, почти обо всем главном) он уже и сам успел догадаться.

А вот Белоконь…

Нет, он тоже не удивился.

Волхв мудр, и он волхв; еще до начала событий нынешней черной весны он наверняка видел и знал многое, очень многое. Почему же, выслушав полоняников, хранильник так помрачнел?

Неужели он не догадывался?

Или догадывался, но боялся верить своим догадкам, просто не мог им верить, а тем более — делиться ими с кем-либо?

Наверное.

Ведь если такое и о таком человеке рассказать даже близкому другу, а потом окажется, что неправда, ошибка…

На мысе-когте, забирая скудные останки родовичей, волхв велел Кощею отвести мокшан в их град и воротиться в общину с Велимиром и сыном Звана.

Потом вышло так, что Мечник и Белоконь на несколько мгновений остались одни в очаленном к берегу челне — Векша незаметно ушмыгнула в кусты, а гребцы, перебивая друг друга, орали возле потухающего костра, рассказывая проведшим ночь на мысе родовичам, как выслеживали и побеждали супостатов.

Вот в эти-то мгновения Кудеслав спросил по-прежнему хмурящегося Белоконя:

— Скажи… А ты не мог про все ведовством дознаться, пораньше? Ну, что случатся этакие беды? И упредить… Неужели же боги…

— Боги и духи-охранители знают все, — тихо сказал волхв. — Но они не всегда соглашаются посвящать в свои знания людей. Помнишь, я при всех стариках пробовал в общинной избе? Помнишь, что из того получилось? Я мог помогать вам, но не как хранильник — просто как человек. Мог, ан не смог…

— А почему ты взял сторону общины? То все «вы» да «вы», а тут вдруг…

— А ты почему? — Белоконь прищурился ему в глаза. — То все: «Родовичи меня отторгают, обижают, Урманом кличут!» А тут вдруг…

Кудеслав растерялся.

— Мало ли кто отторгает, — промямлил он наконец. — Не отторгли же! Род-то покуда мой…

— А его, злоумыслителя этого, род извергнул, что ли?

Еще несколько мгновений колол волхв Мечниковы зрачки своим насмешливым прищуром. Потом, так и не дождавшись ответа, вдруг сник и потупился.

— Не так-то уж я вам и помог, — глухо сказал он. — Наоборот: не будь моей глупости, может, и не дошло бы у вас до оружной распри. Но пойми — не поверил я, ни единому слову я не поверил, когда этот сморчок мокшанский прислал ко мне гонца с известием, будто в гнилой балке чужие люди живут. То, понимаешь, враны железноносые, то люди без голов, то люди с оружием… Не поверил. Сказал: не мое дело, Яромира лучше предупреди. Действительно, отчего ж он меня-то?!

Мечник горько помянул про себя косноязычие старого мордвина. То есть не косноязычие, а… Да леший с ним, вовсе не важно, как это называется. А вот назови мокшанский старейшина наконечник наконечником, не пришлось бы Кудеславу зря обидеть Ковадло. А то: «набалдашено»… Эх!

Вслух же он другое сказал:

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?