Вопрос: К вопросу о «микро-холодной войне ». Обозреватель The Economist Эдвард Лукас охарактеризовал нынешние отношения между Россией и Западом как новую «холодную войну ». Согласны ли Вы с этим мнением?

Ответ: На самом деле «холодной войны» нет. Это в основном изобретение западных политиков, которые находятся на крайне антироссийских позициях и не хотят видеть тех изменений, которые произошли в России со времен распада Советского Союза. Им нужна «холодная война» для того, чтобы идеологически подпитывать работу военно-промышленного комплекса, они делают карьеры на оживлении призрака «холодной войны». Как, например, некоторым британским журналистам, которые выпускают об этом книги, сравнивают Россию чуть ли не с гитлеровской Германией и несут всякую ерунду, которая с большим удовольствием заглатывается частью западного общественного мнения, которое, по-моему, соскучилось без врага.

Вы посмотрите: в 90-е годы даже Джеймсу Бонду не с кем было сражаться! Когда врагом были русские — был, по крайней мере, достойный противник. Потом появились какие-то маньяки, которые хотят уничтожить мир, какая-то Северная Корея — все это несерьезно. И вот в последнее время Россию снова стали изображать в качестве противника Соединенных Штатов и Запада, и сразу Джеймс Бонд «заиграл», у него появились новые ресурсы, новые соки потекли по его увядшему престарелому телу. Есть спрос на образ врага в лице России на Западе. Это мобилизует Запад. Это позволяет ему держаться единым строем.

А единство это — под большим вопросом. Когда началась война в Ираке, единство Запада распалось: половина НАТО не поддержала действия Соединенных Штатов. И враг в лице России — это очень удобный фактор объединения западных держав, это удобный фактор, который позволяет США не отпускать слишком далеко от себя своих европейских союзников. Призрак России как угрозы Западу по-прежнему помогает строить политические карьеры. Поэтому призрак «холодной войны» будет еще долго востребован.

Я недавно был на дебатах в Лондоне, где, не успела дискуссия закончиться, один из ее участников — певцов «холодной войны», помчался подписывать свои книги и очень боялся, что люди разойдутся, а он не успеет им книги подписать. Ему было важно на волне критического отношения к России завоевать максимальное количество очков. То есть, это игра, которую люди ведут совершенно сознательно, строят карьеры, добиваются успеха, получают деньги, делают себе имена. В этом контексте «холодная война», как какая-то фарсовая, виртуальная реальность, она, безусловно, существует, но, повторяю, как нечто выдуманное, на чем делают деньги и карьеры, и что используется в политических целях на Западе.

Вопрос: Существуют ли сегодня фундаментальные идеологические противоречия между Россией и Западом? Запад и Россия — это партнеры, соперники, конкуренты?

Ответ: Сегодня нет противоборства идеологических систем, нет соперничества политических систем, нет вообще борьбы за первенство в мире, нет глобального состязания ценностей, а есть нормальное геополитическое и геоэкономическое соперничество. В этом смысле мы скорее вернулись к ситуации начала двадцатого века, когда державы, близкие по общественно-политическому устройству, Франция, Великобритания, Германия, Соединенные Штаты, Япония, Россия, занимались тем, что пытались максимизировать свое влияние в мире, естественно, сталкиваясь друг с другом в борьбе за эту максимизацию. Мы скорее вернулись на сто лет назад, а не на пятьдесят. Никакой «холодной войны» нет. Это выдумка, но выдумка очень нужная и удобная для представителей достаточно серьезных кругов на Западе, которые используют ее в своих интересах.

Вопрос: Возврат к началу XX века … Но в начале века разыгралась Первая мировая война .

Ответ: Совершенно верно. Я не говорил, что геополитическое соперничество не может привести к мировой войне. В этом смысле «холодная война», которую все обрисовывали как совершенно ужасный период развития человечества, на самом деле, если посмотреть ретроспективно, был сравнительно стабильным периодом развития человечества.

Во всяком случае, Соединенные Штаты в годы «холодной войны» вели себя более осторожно, чем сейчас. Потому что им был противовес. Да, они вошли во Вьетнам, вошли в Камбоджу, но все-таки тогда не было такого наглого, одностороннего, абсолютно неспровоцированного использования военной силы, как против Югославии и Ирака. Во Вьетнаме хотя бы была попытка спасти Южный Вьетнам как геополитический плацдарм Соединенных Штатов, поскольку Север вел против южновьетнамского режима партизанскую войну.

А нападение на Ирак вообще было неспровоцированным. Это было чистое упражнение в осуществлении американской гегемонии. Да, Саддам Хусейн был диктатором, но он ничем не угрожал Америке, Саддам Хусейн не имел никакого отношения к 11 сентября 2001 года, Саддам Хусейн не имел никакого отношения к Аль-Каиде, и на территории Ирака не готовилось ни одной террористической группы. Сейчас это признано самими американцами. Все причины нападения на Саддама Хусейна были высосаны из пальца. То есть, была поставлена задача его свержения и установления режимов так называемого «демократического типа», которые бы отвечали интересам США на Большом Ближнем Востоке. Эта затея провалилась, но она же была предпринята!

Некоторые сегодня говорят, что мы движемся к мировой войне. Этого нельзя исключить, но причиной будет не «холодная война». И не конфликт между Россией и США. В этом случае спусковым курком Третьей мировой войны может стать, на мой взгляд, нападение Соединенных Штатов на Иран. Ответ со стороны иранского государства может последовать в виде террористической деятельности или даже ядерного терроризма, этого нельзя исключить. Совсем недавно в Соединенных Штатах обсуждался вопрос о возможности нанесения удара по подземным ядерным заводам Ирана с помощью тактических ядерных средств. Если американцы пойдут на это, — я надеюсь, что не пойдут, но если пойдут, — то им надо ждать в ответ ядерных взрывов на территории Соединенных Штатов.

Так что мы можем оказаться вовлеченными в Третью мировую войну, но не из-за конфликта между США и Россией, а из-за того, что США пытаются всеми способами утвердить свою гегемонию и, как мы видим на примере Ирака или Косово, слишком часто эти способы крайне неразумные, по сути преступные и агрессивные, и это может вовлечь нас в третий мировой конфликт.

Вопрос: Пострадал или улучшился имидж России в мире в последние годы?

Ответ: Мы склонны оценивать имидж России с точки зрения того, что думают о России на Западе. Я считаю, что это большая ошибка и большое заблуждение. Мы склонны весь мир рассматривать как Запад. И Запад активно навязывает всем такую точку зрения, когда говорит о мировом общественном мнении. Когда на Западе пишут — «мировое сообщество», имеют в виду 25 стран НАТО или 27 стран Европейского Союза. Но это же смешно. Нет такого мирового сообщества, которое ограничивалось бы 27 странами. Есть мировое сообщество, в которое входит более 200 государств. И если мы посмотрим на отношение к России на Западе, то там действительно есть тревожные тенденции. Потому что, повторяю, есть люди, группы, организации, группы интересов, которые заинтересованы в том, чтобы навязать России «комплекс вины», чтобы подчинить ее своим интересам, чтобы поставить ее в затруднительное положение, чтобы вынудить ее идти на западные, в частности, американские условия.