Понятно, что тут возможна была некоторая сделка и виновным чаще всего оказывался тот, кто был менее щедрым во время предварительного совещания с Хранителем Священного Огня.

Многоженства у нагарнуков вовсе не было, и брак не расторгался даже в случае смерти одного из супругов. В этом отношении права мужчины и женщины были совершенно равны; никто из них не имел права избрать себе второго мужа или вторую жену без особого разрешения Верховного Совета Старейшин, и то только в том случае, если усопший или усопшая не оставили потомства. Тогда вдовец или вдова получали разрешение избрать себе второго супруга или супругу для восстановления потомства умершего, и перворожденный ребенок считался ребенком умершего и его наследником; достигнув совершеннолетия, он должен был прежде всего отпраздновать тризну по усопшему, и если умерший по каким-либо причинам считался блуждающей душой, наследник обязан был достать ему тело, в котором душа умершего могла бы переселиться в лучшее царство и войти в страну предков. Этот обычай давать сына умершему существовал также в Индии и во многих частях Азии.

Последующие дети считались уже детьми действительного отца и матери. Но любопытно, что брачная церемония посредством Священного Огня устраивалась лишь после рождения сына, а до того времени новый супруг считался лишь заместителем первого, и первый брак оставался в силе.

Все нагарнуки были хорошими супругами и прекрасными, нежными отцами, любящими и заботливыми. На охоту и рыбную ловлю ходили только одни мужчины, так же как и на сбор кореньев, съедобных растений и листьев. Женщины же постоянно пребывали дома, заботясь о детях и хозяйстве. При переходах или переселениях матери несли на руках малых ребят, о старших же заботились отцы. Всю домашнюю утварь и имущество также должны были нести на себе женщины, потому что для мужчины считалось унизительным нести что-нибудь, кроме оружия и принадлежностей охоты или рыбной ловли.

Даже если нагарнук убил на охоте дичь, наловил рыбы или набрал кореньев, их оставлял ее на берегу или в лесу, а женщины его семьи должны были сходить за ними и принести домой.

Когда молодой нагарнук подрастал, он прежде всего начинал охотиться на кенгуру, но охотиться без всякого оружия — брать его измором, соревнованием в беге. Он выходил из дома с рассветом и преследовал поднятое им животное без устали и с невероятным упорством; он бежал за животным в продолжение многих часов, иногда в продолжение целого дня, идя все время по его следу, как хорошая охотничья собака, до тех пор, пока животное, выбившись из сил, не давалось ему в руки.

Тогда молодой воин тотчас же перерезал ему горло своим кремневым ножом и, распластав на ложе из сухих листьев, возвращался домой, попутно делая зарубки на деревьях для того, чтобы женщины могли найти оставленную на месте добычу.

Но если он бежал по следу зверя весь день и все-таки не мог настигнуть или загнать его, то с закатом солнца должен был прекратить охоту и вернуться в свою деревню по возможности незамеченным, тихонько войти в родительский дом и, не говоря ни с кем ни слова, лечь на свое ложе, а поутру, с рассветом, снова быть на ногах и травить зверя до тех пор, пока не затравит его.

Но это требовалось от него лишь в том случае, если молодой человек готовился получить звание воина. Это первое испытание, из которого он должен был выйти победителем. Если бы он отказался от него после целого ряда неудач, то это было бы позором не только для него, но и для всей его семьи, которая из-за этого утратила бы уважение односельчан. После этого женщины стали бы закрывать свои лица при встрече с ним, чтобы не видеть лица малодушного человека, и даже малые дети стали бы провожать его насмешками. Вот почему на памяти людей, говорили нагарнуки, никогда еще ни один юноша из их племени не отказывался состязаться с кенгуру в беге.

Второе испытание для каждого юноши, добивавшегося чести быть принятым в ряды воинов, было испытание его искусства владеть бумерангом, которое он обязан был проявить на глазах всего своего племени, и только в том случае, если испытание оканчивалось благополучно, то есть если испытуемый удостаивался похвал и одобрения старейшин, он получал свое первое вооружение и отныне приобретал право носить копье, лук, стрелы и бумеранг.

Бумеранг состоит из куска дерева, плоского с одной стороны и выпуклого с другой; изготовляется он из железного дерева, отличающегося невероятной крепостью и тяжестью; выбирается такой кусок, который по своему изгибу походит на полусогнутое колено. С одного конца бумеранг слегка обтачивается, с другого же оставляется значительно утолщенным. Способ употребления этого оружия чрезвычайно оригинален, и когда о нем впервые заговорили в Европе, почти никто не хотел верить этому; многие ученые утверждали, что для того, чтобы изготовить бумеранг, нужно обладать громадными знаниями законов физики и механики, и невозможно допустить, чтобы такое орудие могли изготовлять дикари. Между тем это именно так.

Способ употребления бумеранга следующий: туземец крепко схватывает его за середину правой рукой, затем выходит перед той целью, в которую он желает попасть, приблизительно на расстояние семи — десяти метров, опытный же воин отходит в случае надобности на целых двадцать пять метров и поворачивает спину к намеченной цели. Обернув голову назад, австралиец измеряет расстояние, какое должен пролететь в воздухе его бумеранг, с минуту размахивает им взад и вперед, а затем с силой пускает его вперед. Замечательно, что бумеранг, пущенный таким образом, стрелой пролетев расстояние в том направлении, по которому он был пущен, возвращается обратно с невероятной быстротой и страшной силой, громко гудя в воздухе, и разбивает в осколки тот предмет, который наметил туземец. Это оружие в руках опытного человека вернее всякого другого.

Третье испытание состоит в упражнениях с копьем, луком и стрелами, а главным образом с щитом. Под последним словом мы привыкли подразумевать известного вида плоскость, которой воин прикрывает важнейшие части своего тела, защищая себя от неприятельского оружия. Но щит нагарнуков — нечто совершенно иное, ничуть не похожее на то, что мы вообще привыкли называть щитом. Это довольно короткая палица средней толщины, размеры которой позволяют удобно вертеть ее во всех направлениях. Вооружившись этой палицей, претендент на звание воина становится в конце арены, и человек десять-двенадцать старых воинов пускают в него стрелы, копья, камни, бумеранги, словом, кто что хочет, а он должен отражать все эти снаряды одним проворным вращением своей палицы. Обычно он с честью выходит и из этого испытания, так как у нагарнуков чрезвычайно развиты проворство, ловкость, смелость и верный глазомер.

Четвертым испытанием является испытание быстроты бега: испытуемый должен за известный промежуток времени пробежать определенное расстояние.

Пятое испытание состоит в рукопашной схватке между всеми испытуемыми в этот день юношами. Все допущенные до испытаний на звание воина запираются на трое суток в большую пустую хижину, откуда ни под каким предлогом не могут выходить раньше означенного срока; никто также не может в течение этого времени навещать их, а для пропитания им оставляется такое количество пищи, которого по расчету должно хватить на трое суток.