– У тебя не только зад убогий, но и башка тоже. Говорю же, я занята.

– Ладно. – Макнаб бросил взгляд на соседний стол. – Слушай, Кармайкл, хочешь посмотреть, как мы с Пибоди деремся, а потом миримся и целуемся?

– Ясное дело. – Кармайкл дал им отмашку, продолжая одним глазом коситься в данные на экране своего компьютера. – Только вы сперва разденьтесь.

– Извращенец, – пробормотала Пибоди. Пришлось ей встать из-за стола и выйти. Макнаб бросил благодарную улыбку Кармайклу и последовал за Пибоди.

– Эй! – окликнул их Кармайкл. – Значит, стриптиза не будет?

– Ты, конечно, думаешь, что это очень смешно… – с яростью начала было Пибоди, но тут ее спина уперлась в стену рядом с торговым автоматом, а рот оказался занят куда более интересным делом, чем разговоры. Жар обдал ее горячей волной и выстрелил прямо в лицо. Она сумела перевести дух, только когда двое рядовых, проходивших мимо, остановились и зааплодировали.

– Черт! Прекрати сейчас же! Да что с тобой такое, ты что, ненормальный?

– Ничего не могу с собой поделать. Я так соскучился по твоим губам, а тут – вот они, рядом…

– Господи, какой же ты идиот!

Пибоди схватила его за руку и потащила за собой по коридору. Она заглянула в комнату для совещаний и, убедившись, что там пусто, втолкнула в нее Макнаба.

– Послушай…

На этот раз Макнаб прижал ее к двери, и не только ее рот оказался занят, но и его руки.

– Прекрати! – проговорила Пибоди, как только смогла открыть рот.

– Нет уж! Сначала ты меня выслушаешь, – Макнаб склонил голову набок. – Ты же не хотела сказать, что это не имеет ничего общего с сексом. Ты имела в виду, что не хочешь смешивать это с сексом. Ладно, я согласен. – Он отступил на шаг и, к вящему, хотя и тайному, огорчению Пибоди сунул руки в два из своих многочисленных карманов. – Ты все еще злишься из-за того, что было утром, но позволь задать тебе один вопрос. Хочешь, чтобы я всегда с тобой соглашался по любому поводу?

– Нет, но… ну, может быть. Ты же вот хочешь, чтобы я всегда с тобой во всем соглашалась.

– Вовсе нет. Мне нравится, когда ты со мной соглашаешься, потому что тогда мы, довольные друг другом, ложимся в постель, и это может привести к сексу, хотя мы согласились, что секс тут ни при чем, ну, или просто к приятному чувству единомыслия. Но мне, честно говоря, нравится, когда ты со мной споришь, потому что ты начинаешь злиться и становишься жутко сексуальной, и я начинаю злиться и становлюсь жутко сексуально озабоченным, и это опять приводит к сексу, хотя мы согласились, что секс тут ни при чем. Но прежде всего, когда ты не настраиваешься на мою волну, это заставляет меня задуматься. И даже если я не настроюсь с тобой на одну волну, я думаю: это ничего. Раз ты так думаешь, значит, ты так думаешь, потому что то, как ты думаешь, делает тебя такой, какая ты есть. Моей девочкой.

– Черт, – сказала Пибоди после минутного раздумья. – Черт! Надо же, вдруг ты начинаешь рассуждать разумно. – Как Пибоди ни старалась, она не могла больше злиться. Ветер стих, и ее паруса не надувались. – Ладно, черт с тобой. Понимаешь, мне просто жалко стало Хуаниту, а ты на меня набросился, вроде как ты такой принципиальный, а я размазня. Вот я и подумала, может, я плохой коп.

– Это чушь и бред. – Макнаб легонько ткнул ее кулаком в плечо. – Это полная ерунда, Пибоди.

– Бывают дни, когда мне самой не верится, что я всего этого добилась. Нью-Йорк, Центральное управление, Даллас, жетон детектива… Как будто вот-вот кто-то посмотрит на меня повнимательней и скажет: «Какого черта? Отошлите ее обратно на ферму».

– Когда приходят такие мысли, вспомни, скольких плохих парней ты помогла упрятать за решетку.

– Да, верно… – Пибоди перевела дух. – Верно. Вот только… Хуанита – не плохой парень. Не из тех, кого запираешь в камере и говоришь себе: «Отличная работа, теперь можно и пивка». Я понимаю, мы просто делаем свою работу, но как ее не пожалеть?

Макнаб снова ткнул ее в плечо и заглянул в глаза:

– Вы раскрыли дело?

– Да.

– Вот и все. Ты не можешь взять на себя работу прокурора, судьи и жюри присяжных. Твоя работа – дела раскрывать.

– Да знаю я, знаю. Только на этот раз… Даллас кое-что предприняла. Пригласила Рио и Миру, даже священника позвала. Хуаните придется отвечать, но все не так страшно, как могло быть.

– Пусть зато Пенни ответит по полной. Ведь вы с Даллас именно этого добиваетесь, верно? У меня тут есть кое-что вам в помощь. Так, пустячок, но полезный.

– Что?

– Я как раз шел с этим к Даллас, но по дороге увидел тебя. Вечно ты меня отвлекаешь, Пибоди.

– Пошли!

– Погоди…

– Нет. – Пибоди засмеялась и ущипнула его за зад. – Ни в коем случае. Дождемся вечера, может, я оставлю новые следы на твоей тощей заднице.

– Заметь, это ты сказала.

У себя в кабинете Ева изучала карту на экране компьютера, ведя подсчеты в уме. Есть много способов провернуть аферу, думала она. Проблема, – если понадобится, она ее преодолеет, – заключалась в том, что вся недвижимость, принадлежавшая Ортеге, была сдана внаем. Если проводить операцию в любом из этих зданий, даже такую простую аферу, которую она задумала, ей придется выселять жильцов.

Если что-то пойдет не так, если пострадает кто-то из гражданских лиц, отвечать придется ей.

«Но есть много, очень много способов провернуть аферу», – снова сказала себе Ева. Она повернулась к блоку связи и позвонила Рорку. Ответила секретарь Рорка Каро. Уже разучив ритуал, Ева благополучно прошла через обмен любезностями.

– У него совещание, – наконец ответила ей Каро, – но я могу вас соединить, если это срочно.

– Нет. – Но Ева решила держать такую возможность в уме. – Можете мне сказать хотя бы приблизительно, когда он освободится?

– У него еще одна встреча запланирована через тридцать минут. Значит, к тому времени совещание закончится.

– Если он перезвонит мне через тридцать минут, меня это устроит. Если совещание затянется, возможно, мне придется попросить вас его позвать. Спасибо, Каро.

– Рада вам помочь, лейтенант.

Ева запрограммировала кофе и вновь принялась изучать карту.

– Если у вас ничего нет, – сказала она вошедшим Пибоди и Макнабу, не отрываясь от компьютера, – то не отвлекайте меня, уходите.

– Как насчет телефона «позвони и выброси», с которого Хуанита Тернер позвонила, но не выбросила?

Ева вскинула голову и уставилась на Макнаба пронизывающим взглядом.

– Если в телефоне записано, как Пенни Сото говорит об убийстве, я закрою глаза в следующий раз, когда вы будете щипать друг друга на работе. По правде говоря, я готова сама ущипнуть тебя за задницу.