— Ну ладно. Что бы такое рассказать? Я в то время был на третьем курсе института. Для меня это происшествие стало таким шоком, что я одно время ужасно страдал, не знал, как жить дальше. Все так и случилось, как я боялся. Когда окончил институт, поступил работать в банк «Синкин». Проработал там, но ничего из этого не вышло. И с этим заведением тоже, похоже, ничего не выходит. Пока еще с отцом об этом не говорил, но вообще-то я всерьез подумываю поехать на какие-нибудь южные острова. Не знаю, что из этого выйдет, но думал, что можно там жить, подрабатывая инструктором по дайвингу.

— На южные острова?

Уцуми вспомнил, что сам несколько дней назад думал, как бы ему хотелось оказаться на каком-нибудь южном острове, ощутить прикосновение горячего ветра.

— Ага. На архипелаге Керама есть остров Дзамами. Я там один раз был. Море там красивое, вода абсолютно прозрачная. Когда ночью с аквалангом погружаешься, через толщу воды видишь луну. Над головой рябь такая серебристая. Так здорово. Думаешь, вот если бы человек мог жить в море, как рыба.

— Вот ты сказал, что для тебя это было шоком. Это потому, что полиция тебя стала подозревать?

Вопрос прервал мечтания Мотохико, и он с рассеянным видом посмотрел на Уцуми.

— И это тоже отчасти. Но больше всего меня поразило, что девочка в то утро вот так взяла и ни с того ни с сего исчезла. Я ее за день до этого, утром, встретил у нашего дома. Милая такая. И вот эта девочка неожиданно исчезла. Разве не удивительно? Будто в другое измерение исчезла — ничего другого на ум не приходит. Я с тех пор стал думать, что в этом мире существуют вещи, которые невозможно объяснить с логической точки зрения, или правильней сказать так — вещи, которые нельзя постичь. Если меня спросят, верю ли я в бога, то я скажу: да. Потому что Юка так загадочно исчезла.

— То есть ты не считаешь происшедшее преступлением?

Уцуми уставился на желтую рыбу, невозмутимо плавающую в аквариуме.

— Так ведь никак не получается разгадать эту загадку, если размышлять логически. Посмотрите на наших соседей, на меня, на мою семью — среди нас преступника нет. А чужих, говорят, никто не видел. Следов никаких не нашли. Разве не странно? В таких случаях остается только к помощи медиумов прибегнуть.

— А неизлечимую болезнь медиум может вылечить?

— Конечно, — серьезно ответил Мотохико, глядя на Уцуми, стоящего рядом, но будто не видя его. Похоже, живые люди этого парня не интересовали.

— Возвращаясь к тому дню, когда Юка пропала, ты сам-то ничего подозрительного не заметил?

— Ничего. — Мотохико впервые посмотрел Уцуми глаза в глаза, и на мгновение тот увидел на его лице испуг. Возможно, парень заметил подступившую вплотную к Уцуми тень смерти.

— Твоя комната находится на втором этаже, с краю. Оттуда ведь не только дорога, но и парковка, должно быть, видна. Если ты что-то заметил в тот день, пожалуйста, расскажи.

— Ничего я не видел. Если бы видел, то сказал бы. Я видел только дохлого пса.

Опять этот пес! Уцуми покрутил головой, разминая уставшую шею. Мотохико, видимо задумавшись, облокотился на стойку обеими руками и уткнулся в них подбородком. Взгляд Уцуми задержался на его тонких руках, торчащих из выцветшей футболки. На запястье был шрам. Мотохико, будто рак-отшельник, пытался укрыться от окружающего мира в раковине своих ладоней.

— Это что у тебя за шрам? Неудачная попытка самоубийства?

— А, это? — Даже не пытаясь прикрыть шрам, Мотохико как ни в чем не бывало опустил взгляд. — Ага.

— Почему?

— Скажем так, хотел убить себя от отвращения к жизни. Мне как-то после того случая с Юкой все опротивело. Мать доставала, отец какой-то жалкий. Стало мне вдруг страшно, решил, что это Господь Бог наказал нас всех. Достало все. Я в своей комнате вены перерезал, а тут мать, как назло, случайно раньше вернулась, ну, такой шум поднялся. С тех пор родители прям трясутся надо мной. Я и с этим баром все завалил, а они ни слова не говорят.

— А что с твоими родителями было после того случая?

Мотохико уставился на монитор. На экране, развевая крылья, скользил скат.

— Да ничего особенного, просто все изменились. Всех Господь покарал.

— Как изменились?

— Мать стала верить только деньгам. Ее Господь алчностью наказал. Только и твердит: деньги, деньги. Вот родители говорят, что собирались ту дачу продавать, так это все вранье. Они решили быстренько подсуетиться и продать только после того, как Юка исчезла. Все спешили, не дай бог, цена на землю упадет. Только о деньгах и думали. То есть продали потому, что боялись понести убытки. И это несмотря на то, что такой печальный и удивительный случай произошел. Только о себе и думали. Противно! Отец после того случая женщину завел. Такая скромная, простая тетка, в муниципалитете служит. Смех, да и только. Это его Господь похотью наказал. Точно вам говорю. Но по мне, так эта тетка получше моей матери будет. Им бы пожениться, чтобы с этой женщиной жить, но тут мать уперлась, не дала развод. Все из вредности. Отец тоже, если бы от матери ушел, ему жить было бы не на что, вот и не может развестись.

— А у тебя какие изменения?

— Я с девушкой, с которой до этого случая встречался, расстался. Ее Юка звали. Случайное совпадение. Стал думать, что если продолжать встречаться с девушкой по имени Юка, то может что-то плохое случиться. И как-то любовь сошла на нет, ну и расстались. Даже не знаю, как такую кару назвать. Кара дурака?

— Может, и так.

Уцуми подустал качать головой и поддакивать.

— Если я так и дальше буду жить, то стану как отец. А с другой стороны, если податься во внешний мир, то прокормить себя не смогу, да и духу не хватает решиться. Так все это задолбало.

Уцуми огляделся по сторонам. Хотя в оформление заведения явно вбухали немалые деньги, было заметно, что убираются здесь не тщательно — в углах скопилась пыль. Посетители, похоже, тоже это место не жаловали.

— А по мне, так ты даже очень ничего устроился, жить можно, — с явным сарказмом заметил Уцуми.

— Мне такая жизнь опротивела, вот и решил покончить с собой, — поникшим голосом произнес Мотохико.

— Ну, порезав вены, умереть, пожалуй, тяжело, — стал насмехаться Уцуми.

Взгляд Мотохико снова приклеился к монитору. Он, видимо, не расслышал, что сказал Уцуми.

— Отец сказал, что мать тебя домой не пускает.

— Ага. — Мотохико осушил стакан с виски, последний кусок льда в котором давно уже растаял. — Разозлилась, что я и здесь все завалил.

— И уволить она тебя не может, так ведь?

Мотохико невидящим взглядом посмотрел на продолжающего дерзить Уцуми.

— Ну, типа того. У нее один бизнес в голове. Заправляет тут всем. Прям как царица какая.

Уцуми посмотрел на маленькую морскую черепаху, бредущую по коралловому лесу. Морда и панцирь у нее были испещрены мелкими царапинами — видимо, поранилась, когда ее вылавливали.