Разумеется, никто для нас что-то шить не собирался. Но в ателье не зря был магазин, в котором ушлые портные продавали те вещи, которые или не подошли по каким-то, чаще всего надуманным причинам постоянным клиентам, или же просто не понравились. Известные модельеры может быть и шили для кого-то из правящего клана одежду, но только не для императорской семьи. Здесь все было настолько индивидуально, насколько это вообще можно было себе представить. Так что, отбоя от тех, кто желал бы приобрести шмотки, забракованные, к примеру, княжной Софьей, было хоть отбавляй. Магазин не бедствовал, это точно.

Запасы у хозяев заведения всегда были, потому что случаи были разные, вдруг Великому князю срочно понадобились бы трусы, или там рубашка взамен испорченной, а отправлять кого-то домой, чтобы тот заблудился в княжеской гардеробной в попытке найти эти самые рубашки, было не ко времени. Хозяева магазина вполне могли предложить ту самую рубашку, сшитую на князя, но месяц назад забракованную им.

На девушек сразу нашлось по паре-тройке полных комплектов одежды, фигурой они практически ничем не отличались от княжны. Когда я говорил, что никаких проблем с переодеванием в традиционную имперскую одежду у них не будет, я ошибался. Если лиса нормально отнеслась к довольно вычурным платьям, то Марико совершенно не понимала, как следует в них хотя бы передвигаться, а обувь на высоком каблуке вообще чуть не вызвала нервный срыв. Для меня это было удивительно, потому что я не понимал, как обувь гейши может отличаться от обуви княжны и княгини. Подобрав то, что более-менее соответствовало привычкам и удовлетворяло вкусам Марико, меня отправили одеваться самому, а с бывшей гейшей остались лиса и пара продавщиц из магазина, чтобы дать небольшой мастер класс и элементарно ту успокоить. Никогда бы не подумал, что у недоубийцы сдадут нервы перед горой шмоток.

С подбором одежды для меня вышла небольшая заминка. В императорской семье не было карликов, каким я, наверное, казался тому же князю Петру. Понятное дело, что, увидев меня в одних трусах, хозяин сумел оценить весь трендец ситуации очень быстро. У него просто не было подходящей под мои параметры одежды. Пока он стоял, наморщив лоб и пытаясь хоть что-то сообразить, к нему подскочил помощник и принялся о чем-то шептать, бросая время от времени выразительные взгляды в мою сторону. Наконец, он договорил, а хозяин разгладил лоб и выдохнул с явным облегчением.

— Да, ты прав, принеси их, — отдав короткий приказ, он, широко улыбаясь, подошел ко мне. — Нам очень, просто невероятно повезло, что на складе остались комплекты, сшитые для Великого князя Николая, в то время, когда ему было пятнадцать лет. Но, мальчишки так быстро растут, — он махнул рукой. — Пока заказанные вещи находились в работе, княжич вырос, и они ему стали малы, — портной на мгновение задумался, и по его лицу скользнула тень. — Упокой Господь его светлую душу, — наконец прошептал он, — и покарай тех нелюдей, которые такое с ним сотворили.

Я только криво усмехнулся. Да, теперь мою душу невозможно было назвать светлой даже с большой натяжкой. Так что, князь Николай, похоже, действительно оставил сей бренный мир.

— Разумеется, эти комплекты давно вышли из моды, но мы сделаем довольно большую скидку на них. Вас это устроит? — Вернулся к теме своего обогащения продавец.

— Насколько большую? — я едва сдержал усмешку. Ведь эта одежда, пролежавшая на складе несколько лет, могла пойти только во второсортные магазины, и никак не продаваться в этом месте. Полгода — максимальный срок, который должны были вылежать вещи, а дальше в утиль. Ну, по крайней мере, так гласила реклама этого самого магазина.

— Пятьдесят процентов, — скривился продавец.

— Семьдесят, и окружение князя не узнает откуда вы взяли вещи, когда вам был дан четкий приказ одеть меня подобающе.

— А вы умеете торговаться, — тот вскинулся, но всем своим видом дал понять, что согласен с поставленными условиями. Видимо, не очень торговаться-то я и умею, надо было большую скидку просить.

Принесенные комплекты прекрасно мне подошли. Я снова криво усмехнулся, разглядывая себя в зеркале: то, что пятнадцатилетнему Николаю было мало, прекрасно сидело на девятнадцатилетнем Ёси. Я не знал своего биологического возраста, мне о нем рассказала Фудзико, как оказалось, лиса такие вещи прекрасно чувствовала. Но, с другой стороны, физические параметры моего теперешнего тела походили на те, что были у княжича, просто Николай, который лучше кушал и целенаправленно занимался с лучшими тренерами, выглядел более массивно, а привычка ходить, сидеть даже на толчке с высоко задранной головой делали его визуально выше. Эта «малая» одежда вполне могла быть слегка изменена, стоило лишь немного распустить пару швов и сшить заново, чтобы она села как надо, но не мог же Великий князь носить перешитую шматку, не правда ли? И плевать, что о таком нюансе никто никогда не узнал бы. Резко отвернувшись от зеркала, я посмотрел на нашего сопровождающего.

— Что теперь?

— А теперь мы поедем в загородную резиденцию князя Петра, где вам предстоит погостить некоторое время, — Андрей говорил, как обычно, чрезвычайно вежливо. Но само построение фразы весьма недвусмысленно намекнула на то, что какое-то время мы побудим пленниками, правда в весьма комфортной тюрьме, пока император и его брат будут решать, что со мной делать дальше. — Только сначала вам следует расплатиться, если вы сами взяли на себя финансовую ответственность.

Отдав примерено половину денег с банковского счета, мы вышли из магазина и сели в все тот же лимузин. Всю дорогу, пока нас перевозили в поместье, я молчал и жадно пялился в окно, старательно вспоминая все, мимо чего мы проезжали. Девчонки молчали и выглядели слегка пришибленными, даже всегда позитивная лиса, которая, вопреки моим мыслям вовсе не искала себе спутника жизни, а просто не показывала носа, потому что, по ее словам, не могла переносить запахов стольких мужчин, которые буквально преследовали ее, стоило покинуть каюту. Теперь же и Фудзико, и Марико помалкивали, даже не пытаясь заговорить. Да что там, после того, как Марико успокоилась, в магазине создалось ощущения, что девушки мало отличаются от манекенов, без возражений надевая все, на что указывал продавец.

Но мне сейчас было не до душевных переживаний девушек, я старательно пытался вызвать в себе чувства к этому городу, знакомому мне с детства, который я когда-то хорошо знал и любил. По мере продвижения по улицам меня накрывало ощущение, что и на город мне тоже наплевать. Я — Изгой, мне нет места ни в Японии, ни в