— Спасибо, Макс!

Мэт свирепо орудовал мечом, прорубаясь к принцессе.

Однако все еще верные Астольфу части, жадные на посулы и не заботящиеся о душе, увидели, что могут сорвать большой куш, если одолеют мага, и стали нажимать, одержимые жаждой крови.

Мэт крушил их своим мечом, как досадную помеху. Его сверхострый клинок рассекал доспехи и тела. Воины умирали, но на их место вставали новые, алчущие заполучить его голову. Верхом на драконе Мэт неуклонно продвигался к кольцу монахинь, окруживших Алисанду и отважно бьющихся с неприятелем. Неприятель превосходил их числом, и одна за другой они погибали, но каждая убивала за себя троих. Наконец осталась только горстка монахинь, охраняющих принцессу.

Находясь в двадцати футах от Алисанды, Мэт с вершины Стегоманова хребта мог видеть, как она пытается встать, но одна нога у нее была, похоже, серьезно повреждена. Сердце его разрывалось. Бешено орудуя мечом, он приближался к принцессе: вот он уже в пятнадцати футах, вот — в десяти. Но уже все монахини полегли — кто без чувств, кто без дыхания, и лишь две фигуры в черном еще ограждали принцессу от неприятеля — патер Брюнел со щитом в руке и в стальном шлеме, ревя, как раненый зверь, разил мечом с нечеловеческой мощью, и Саесса, у которой было по мечу в каждой руке, ловко отражала вражеские удары.

Несколько рыцарей разом налетели на них, мечи взметнулись вверх.

Стегоман бульдозером прошелся по последним копьеносцам, отделяющим их от Алисанды, и испустил огненный вздох, усиленный Максом. Доспехи на рыцарях раскалились добела, и они с воплями отступили. Брюнел и Саесса спрятались под брюхом у дракона, пока пламя ревело над их головами.

Соскочив со Стегомана, Мэт встал на колени и, левой рукой подняв Алисанду, прижал ее к своим доспехам, а щитом прикрыл ее со спины. Она напряглась, пристально глядя на него. Мэт откинул забрало — и принцесса обвила его шею обеими руками так порывисто, что у его шлема отвалилась челюсть.

— Мой маг! Ты пришел! Я думала, ты оставил меня тут на погибель!

— Ну что вы, леди! — Он поднялся, держа ее на руках. — Пойдемте. Вставайте на ноги!

— Не могу. Нога сломана. — Она зажмурила глаза от боли. — Не покидай меня, Мэтью!

— Конечно. Вам надо сначала вылечиться и встать на ноги. Я мигом, я сейчас.

— Нет, не бросай меня! Никогда не бросай меня! — Она всей тяжестью повисла на его шее. — Поклянись, что никогда не оставишь меня — никогда!

— Вы — принцесса, вы — сердце и голова битвы. — Он изучающе взглянул на ее ногу. — Я попробую вылечить вас, прямо на месте!

— Поклянись! — крикнула она.

— Быстро, маг! — прогромыхал Стегоман. — Они нажимают, нас окружает сотня рыцарей. Они возьмут меня числом.

Выпустив еще один огненный залп, он отбросил рыцарей снова назад — но не слишком далеко.

Мэт бегло взглянул на нападавших и решил сделать стишок коротким и прямолинейным.

Хоть как врач я ее и не трогал пока —

То пускай исцелится принцессы нога!

Алисанда ахнула, с испуганными глазами осторожно ступила ногой на землю и, сделав шаг, выпрямилась гордо и уверенно. Но лицо ее было ледяным, и она избегала смотреть на Мэта.

— Да, леди. Вот оно!

Мэт обернулся: Саесса отбрасывала в сторону меч. Такая горечь была в ее глазах, что он содрогнулся.

— Да, — продолжала она. — Вот чего я искала, сама того не зная, — полноты любви, не одну ее телесную сторону. И в этом мне было отказано. — На миг ее глаза поймали взгляд Мэта, потом она подняла подбородок с самым решительным видом. — Что ж, пусть моя жизнь хоть на что-то пригодится. Дух!

— Да, госпожа! — Пятнышко света заплясало перед ней.

— Час настал. Войди в меня и надели меня своей силой.

Губы ее раскрылись, и демон скользнул ей в рот. Сомкнув губы, она постояла с минуту, словно бы глотая что-то невкусное. Потом сбросила монашеское платье и кольчугу, оставшись в прозрачной короткой сорочке. Тело ее засветилось.

Рыцари окаменели, все как один уставившись на нее. Мэт — тоже. Вот, значит, что она задумала!

Патер Брюнел задрожал и отвел глаза. Саесса бегло скользнула по нему глазами и двинулась к толпе вражеских рыцарей. Бедра ее при движении медленно и томно покачивались в магнетическом ритме, она шла к стене живой стали, и глаза ее были откровенным приглашением и зовом. Мэт почувствовал, как в нем разгорается желание, и поспешно опустил взгляд, Стон пронесся по рядам рыцарей. Один из них сорвал с себя шлем и рванул пряжки на доспехах, его примеру последовал второй, третий и так далее, пока весь воздух не наполнился звоном и звяканьем срываемых доспехов. Рыцари пошли к Саессе.

Но взгляд ее устремился сквозь них, ища чье-то лицо в задних рядах — бледное бородатое лицо под остроконечным колпаком, возвышавшимся над шлемами. Малинго не сводил глаз с ее тела, конвульсивно дергая губами, весь в испарине.

— Иди ко мне! — позвала она.

Колдун, казалось, разрывался между страхом и вожделением. Но он слишком долго воздерживался от женщин и теперь не мог устоять перед Саессой, даже в разгар битвы. Выхватив меч, он стал прорубаться сквозь ряды собственных рыцарей с криком:

— Болваны! Хамы! Мусор у меня под ногами! Прочь! Пропустите меня к этой женщине!

Рыцари в оторопи отшатнулись, и Малинго бросился к Саессе.

Она обернулась к Брюнелу.

— За мной, пес! Мы теперь с тобой на равной ноге. Твоя жизнь, как и моя, годится только для искупления вины.

Священник поднял голову — и Мэт содрогнулся. Лицо его было только отчасти человеческим. Словно рябь пробегала по нему — след борьбы с лунным светом и зовом собственной плоти.

Когда он увидел, как Малинго пробирается к Саессе, наступил переломный момент.

С воем патер Брюнел сорвал с себя сутану. Тело его вытянулось, он встал на четвереньки. Нос и рот соединились и вытянулись в пасть, уши выросли и заострились. Вырос хвост, и все тело покрылось шерстью. Превращение завершилось, и волк прыгнул вперед с глухим рычанием.

Тем временем вражеские рыцари сообразили, что Малинго соперничает с ними, и потянулись к Саессе, простирая к ней жадные руки.

Оборотень ворвался в их ряды, набрасываясь на всех без разбору, вцепляясь в глотки и яростно урча. Ошеломленные рыцари успевали только загораживать лица руками. Волк пронесся сквозь их строй, как торнадо, выйдя прямо на Малинго.

Саесса пробежала по проложенному им проходу, раскинув руки. Волк, когда она поравнялась с ним, побежал рядом.

Малинго алчно потянулся к ней. Она бросилась к нему в объятия, в его руки, разрывающие на ней сорочку. Их губы слились в долгом глубоком поцелуе. Вдруг она оттолкнула его, разразясь бурным издевательским смехом.

Малинго с минуту стоял, совершенно сбитый с толку. Потом снова потянулся к ней.