в сияющий белый с золотом вестибюль западного дворца. Но не успели они двинуться дальше, как изукрашенные двери распахнулись, и внутрь ввалились Эйдран и капитан Верис, отбиваясь от шестерки противников в серой броне – к счастью, никто из них не владел магией.

Джарен, Наари и Креста кинулись вперед, обнажая мечи, и ворвались в самую гущу схватки. Кива и глазом не успела моргнуть, не говоря уже о том, чтобы прикинуть, чем помочь, как вся шестерка Серой Гвардии уже оказалась на полу. Не глядя на них, она торопливо подбежала к друзьям, разрываясь между лекарским состраданием и голосом разума: она понимала, что сейчас ничем им не поможет.

Верис тяжело дышал, но все равно ухитрился коротко кивнуть Джарену.

– Ваше Высочество, генерал Эшлин сказала, что вы прибудете.

Эйдран, чья грудь тяжело вздымалась, доложил Джарену:

– Аномалии не обучены, но их очень много. И с ними целый легион Серой Гвардии. Мы долго не продержимся…

Больше он ничего не успел сказать: в двери вбежало еще больше Серых гвардейцев с обнаженными мечами; битва перемещалась из сада во дворец.

Джарен отпихнул Киву себе за спину, как раз когда двое солдат с ревом бросились к нему. Он легко одолел их, потом еще двоих, а Наари и Креста бесстрашно сражались бок о бок с Верисом и Эйдраном. Но сколько бы Серых они ни перебили, в двери вбегали все новые.

– Где Навок? – крикнула Креста капитану, и ее было едва слышно сквозь звон стали и стоны боли.

Верис не стал спрашивать, кто она такая, лишь проорал в ответ:

– Слышал, что он запирал Серафину в библиотеке, но это давно уже было – он мог уйти куда угодно!

Недовольно засопев, Креста врезала противнику ногой в грудь, и тот отлетел. Прежде чем кто-либо успел ее остановить, она выбежала из вестибюля, но не наружу, в сад, где еще шла битва, а вглубь дворца.

– Креста! – потрясенно закричала ей вслед Кива.

Она что, в самом деле рассчитывала разыскать Навока в этом многоэтажном лабиринте? Боги милосердные, тут же две половины! Как и сказал Верис, король Мирравена может оказаться где угодно. А если Креста и найдет его, что она собирается делать? Вокруг наверняка будет полно аномалий, к нему даже подобраться не получится.

Но как бы Кива ни беспокоилась за свою неразумную гордую подругу, за остальных она волновалась не меньше, потому что в двери вбегало все больше солдат, и теперь среди них были и маги. Не в силах просто стоять и смотреть, она рванула вперед, ища на полу брошенное оружие. Но не успела сделать и двух шагов, как под ногами у нее треснула мраморная плитка, и она попятилась.

– Где моя сестра? – прокричал Эйдрану Джарен, рубя лозы, пытающиеся обвить его за ноги.

– Королевские покои! – откликнулся Эйдран, без промаха разя кинжалом мага огня. – Ее не охраняют, но…

Он не успел закончить – аномалия воздуха швырнула его через всю комнату, и Наари немедленно сразила ее, не дав второго шанса применить силу.

Эйдран встряхнулся и кинулся обратно в свалку, как раз когда Джарен выскочил из нее, подбежал к Киве и толкнул ее за колонну, где их было не видно.

– Надо уходить, – пропыхтел он.

Кива окинула взглядом поле боя вокруг и покачала головой:

– Ты нужен здесь.

– Но…

– Я в битве ничем не помогу, – перебила его Кива, – зато путь до королевских покоев знаю. Эйдран сказал, Миррин не охраняют, со мной ничего не случится. Я справлюсь.

Пульс подскочил при одной мысли о том, чтобы идти одной, но это займет всего несколько минут, и к тому же она права: он здесь нужен, а она – нет.

Джарен бросил взгляд на отбивающихся друзей, обернулся к ней с сомнением в глазах. Но наконец кивнул, достал из кармана кожаный мешочек с тремя кольцами и вжал в ее ладонь.

– Забери Печать и разыщи меня.

Склонившись, он яростно, отчаянно поцеловал ее, выпрямился и приказал:

– Если откуда-нибудь вылезет Зулика – убегай. Без нас не выходи против нее, поняла?

Не дожидаясь согласия, он тронул амулет на ее груди.

– И что бы ты ни делала, не снимай его. Миррин обращается с оружием еще хуже, чем ты. Пока амулет с тобой, она не причинит тебе вреда.

Амулет все еще хранил в себе магию Кэлдона и Эшлин, и Кива знала, что он защитит ее от всего, кроме воды. Миррин ее не пугала, но, глядя на Джарена, почувствовала, как ее отвага угасает при мысли о том, чтобы расстаться даже ненадолго. За себя она не боялась, но боялась за него. И не только за него – еще и за Наари, Эйдрана, Вериса, которые сражались прямо за колонной, Торелла, Эшлин и Рессинду, которые вели бой снаружи, в саду, и Кресту, которая отправилась боги знает куда. Оставалось лишь радоваться, что Кэлдон, Типп и Голдрик еще не в Валлении, так что им не угрожали орды врагов. Но это мало успокаивало: остальные-то все еще в непосредственной опасности.

– Иди, Кива, – мягко велел Джарен, заметив в ее глазах растущую тревогу. Поцеловал ее еще раз, совсем мимолетно. – Иди.

И с этими словами он развернулся и бросился обратно в схватку. Серых гвардейцев прибавилось, но, уравнивая силы противников, подоспели и новые королевские стражники. Впрочем, Эйдран, Верис и Наари все равно оставались в меньшинстве, и Джарен немедленно кинулся им на выручку.

Кива дала себе пару секунд, чтобы посмотреть, как взлетает его меч, как умело он сражается даже без магии, и сказать себе, что с ним ничего не случится, просто не может случиться, а потом крутанулась на месте и убежала прочь.

Она мчалась, летела, неслась по устеленным красными коврами лестницам и длинным коридорам с бело-золотым интерьером, едва замечая портреты на стенах и статуи. Все выше и выше, этаж за этажом, пока легкие разрывались от боли, и наконец вылетела в нужный коридор, увидела золоченые двери королевских покоев и подбежала к ним.

Настежь распахнув двери, Кива ворвалась внутрь.

Но застыла, увидев то, что ждало ее внутри.

– Что? – охнула она, тяжело дыша.

Уже медленнее она прошла вглубь комнаты, краем глаза замечая знакомое роскошное убранство, высокие потолки и дорогие ковры, вычурный камин и хрустальный рояль, окна от пола до потолка, выходящие в сад, где до сих пор кипело сражение, и на реку, над которой протянулся мост, соединяющий обе части дворца. Но Кива едва видела комнату и то, что творилось за ее пределами: внимание ее было полностью поглощено тремя людьми, что