– Не может быть! – В его глазах вспыхивает огонь.

– Я их сохранила – сама не знаю почему. Впрочем, теперь-то знаю… Подумать только, что все эти пятнадцать лет они пролежали у меня в шкафу в чемодане и вот теперь пригодились!

– Ты просто ангел, Лотти!

Я улыбаюсь, чувствуя, как нарастает во мне сексуальное томление. Господи, дай мне силы пережить этот оставшийся час!

– Надо сообщить Флисс, как у нас дела, – быстро говорю я и хватаю телефон, чтобы набрать короткую эсэмэску.

«У меня отличные новости: МЫ ВЫИГРАЛИ!!! Все было просто отлично. Мы с Беном оказались замечательной командой. Я очень, очень счастлива ☺»

Я ставлю смайлик и сама улыбаюсь во весь рот. Флисс просто не поверит своим глазам! Надеюсь, мои новости ее немного подбодрят – когда мы разговаривали в последний раз, она, кажется, была чем-то очень расстроена. Интересно, в чем там дело?

И я добавляю к тексту послания еще несколько слов:

«Надеюсь, у тебя тоже все хорошо. Как твои дела? Любящая тебя Л.».

София, столица Болгарии, мне в общем нравится. Я бывала здесь уже много раз и могу сказать только одно: это уютный, красивый и радостный город. Здесь много музеев, театров, прекрасных церквей в византийском стиле и роскошный книжный развал под открытым небом. Тем не менее сейчас мне не до местных достопримечательностей. Вспотевшая, злая и раздражительная, я стою́ у багажной карусели, ожидая, пока появятся наши чемоданы. На часах шесть вечера. По моим расчетам, я давно должна была быть на греческом Иконосе, но вместо этого застряла в Софии неизвестно на сколько часов.

Единственный плюс, который я нахожу в нынешней ситуации, заключается в том, что в данном случае Дэниел совершенно ни при чем. В том, что меня занесло в Болгарию, он абсолютно не виноват. Мне просто не повезло, хотя, возможно, такова была кара Божья. (Неужели Ты решил таким образом наказать меня за те глупые слова, которые я произнесла в школе на уроке религиоведения, когда мне было одиннадцать лет? Но ведь, Господи, я тогда просто пошутила!) Впрочем, сейчас мне хотелось бы обвинить во всем Дэниела. Больше того, мне хочется как следует его пнуть, но, поскольку Дэниела нет рядом, я пинаю свою ни в чем не повинную багажную тележку.

Пассажиры стоят вокруг карусели не меньше чем в пять рядов. Здесь люди не только с нашего самолета. Дожидаются своего багажа пассажиры других рейсов, и, надо сказать, настроение у большинства далеко не самое радостное. Но мрачнее всех выглядят наши товарищи по несчастью с рейса номер 637, который так и не долетел до солнечного курортного Иконоса. Они совершенно не улыбаются и не шутят; напротив, их нетерпение с каждой минутой делается все острее, реплики – все раздраженнее, движения – резче.

Черт нас сюда занес! (Я имею в виду Софию.)

Я давно летаю в служебные командировки и научилась относиться с философским спокойствием к ненавязчивому сервису, постоянным отменам и задержкам, а также путанице и бардаку, которые свойственны всей современной системе воздушных перевозок, но сегодняшнее безобразие переходит всякие границы. Я, например, не понимаю (думаю, и остальные пассажиры тоже), почему мы не могли продолжить наше путешествие сразу после того, как больную женщину увезли на «Скорой помощи» в местную больницу. Увы, сначала представители авиакомпании долго искали багаж бедняжки, потом мы никак не могли получить разрешение на взлет, а в итоге выяснилось, что у нас какие-то проблемы с двигателем. В результате нам всем пришлось остаться в Софии на незапланированную ночевку. Правда, авиакомпания разместила нас в довольно неплохом отеле в городском центре (я его знаю: четыре звезды, уютные номера и отличный бар на крыше), но в данном случае я предпочла бы лететь дальше, даже если бы мне предложили президентский люкс в «Ритце».

– Вон наш!.. – кричит Ной в пятьдесят первый раз. Он упрямо пытается присвоить каждый черный чемодан, проезжающий рядом с ним по транспортеру, хотя ему прекрасно известно, что наш черный чемодан отличается от других хорошо заметной красной ручкой. (Лично я вообще уверена, что в данную минуту наш багаж летит куда-нибудь в Белград.)

– Нет, Ной, это не наш, – терпеливо говорю я (тоже в пятьдесят первый раз). – Смотри внимательнее!

Какая-то женщина пребольно наступает мне на ногу, и я изо всех сил пытаюсь припомнить все немногие известные мне болгарские ругательства, но тут в моем кармане оживает телефон, сигнализируя о поступившем сообщении.

«У меня отличные новости: МЫ ВЫИГРАЛИ!!! Все было просто отлично. Мы с Беном оказались замечательной командой. Я очень, очень счастлива ☺ Надеюсь, у тебя тоже все хорошо. Как твои дела? Любящая тебя Л.».

Я настолько поражена, что не в состоянии пошевелиться. Как это они выиграли?! Почему?! Кто допустил?!!

– Это от кого? – спрашивает Ричард, увидев, что я читаю эсэмэс. – От Лотти?

– Д-да… – Я настолько растерялась, что не могу даже солгать.

– Что она пишет? Она уже поняла, какую сделала ошибку? – Его взгляд полон надежды, и я мысленно чертыхаюсь. – Как прошла эта их викторина? Они опозорились, конечно?

– Вообще-то… – Я ненадолго задумываюсь. Как сообщить ему новость, в которую я и сама едва поверила?

– Вообще-то наоборот. Они выиграли.

Лицо Ричарда вытягивается:

– Выиграли? Ты шутишь!

– Нисколько.

– Но как же?.. Они же ничего не знают друг о друге!

– Не знают. И тем не менее…

– Ты сама говорила, что они непременно сядут в лужу! – В голосе Ричарда начинают звучать обвиняющие нотки, и мне это совсем не нравится.

– Говорила, – огрызаюсь я. – Ну и что? По-видимому, есть какое-то разумное объяснение… Может быть, это я что-то не так поняла. Сейчас я ей позвоню…

С помощью клавиши быстрого набора я звоню Лотти и поворачиваюсь к Ричарду спиной.

– Флисс?! – С первого же мгновения я понимаю, что моя сестрица вне себя от восторга.

– Поздравляю, дорогая! – говорю я, пытаясь подделаться под ее радостный тон. – Вы и правда выиграли? Как вам удалось?

– Слушай, это что-то совершенно невероятное! – восторженно кричит Лотти. – Жаль, тебя не было. Мы все разыграли как по нотам. Мы были Дирк и Салли из того старого телесериала… Ну, помнишь, который мы постоянно смотрели на Иконосе?

– Ну да… – растерянно бормочу я. – Молодцы.

– Мы сейчас празднуем – пьем шампанское и едим замечательные канапе с омарами. Завтра мы решили побывать в нашем пансионе… А еще Бен сочинил для меня стихи на французском. – Она блаженно вздыхает. – У меня просто чудесный, чудесный медовый месяц!

Я в ужасе смотрю на зажатый в руке «Блэкберри». Шампанское? Стихи на французском? Чудесный медовый месяц? Как прикажете это понимать?!