соскучилась по всем вам. Хочу сказать, что вы справляетесь со своей игрой: мистер Лоуренс-старший уже в курсе вашего общего «недовольства».

— Это еще что-о, - протянула она и, усадив меня за стол, накинула на плечи разноцветный плед, связанный, думаю, если не ее бабушкой, то ее мамой. - Один из наших подслушал разговор мистера Лоуренса с его помощником. Все представилось им даже страшнее, чем мы планировали: бунт среди рабочих, которым не платят в Бентоне, перерастает в бунт дорожников. Вот этого мистеру Лоуренсу точно не хотелось бы, понимаешь?

— Но дорожники получают, и у него есть все отчеты. Как его можно было убедить и в этом? – удивилась я.

Элоиза принесла чай, и мы замолчали. А потом перевели разговор на тему фабрики. Появление Ленни было неожиданностью и для меня, и для Пенелопы.

— Я, как только узнала, что вы дома, готова была тронуться в путь, но Дин не позволил выехать в ночь, - Ленни с разбегу бросилась меня обнимать. Со слезами на глазах, почти захлебываясь, она бормотала:

— Если бы ты умерла, Вики?.. Если бы ты умерла?

— Так, милая, я жива, здорова и очень даже светла головой сейчас. И мне хотелось бы получить отчет от тебя, - я с трудом освободилась из ее объятий и выдохнула.

— У нас все хорошо. Без тебя мы работали с Пенелопой. Могу заверить, что она много строже, чем ты. Иногда я даже планировала написать тебе письмо и нажаловаться, - с улыбкой глядя на Пенелопу, Ленни пыталась и пошутить, и прощупать почву на тему возможности шутливых замечаний в адрес Пенелопы. На будущее.

— У меня не забалуешь, Ленни. Миссис Лоуренс слишком хорошо платит, чтобы ее дело загнулось из-за нерадивых работников. Я этому случиться не позволю! - Пенелопа начала угрожающе, но потом засмеялась и толкнула испуганную Ленни в плечо. Та с радостью выдохнула, и мы все рассмеялись.

— У вас здесь слишком шумно и весело, чтобы все думали, что миссис Лоуренс вас ущемляет, - голос Агнес за моей спиной как всегда напугал, несмотря на то, что говорила она почти шепотом.

— Агнес, а где Марго? – я встала навстречу нашей уже признанной актрисе, чтобы обнять.

— Я здесь, миссис, здесь, - Марго вышла из-за угла и поторопилась к нашему большому и теплому столу: Элоиза во всю топила печь, и стол недавно подвинули к ней ближе. Можно было отклониться на горячий камень спиной. - Решила осмотреться: вдруг Ирен со своими курицами или Луис вас слышат. Вы и правда слишком громко здесь шумите.

— Как я понимаю, теперь все знают про наш заговор? – я с недоумением глянула на Пенелопу.

— Я в людях понимаю, Вики. Эти двое, как и я, камень зубами будут кусать за тебя. Иначе им светит только дом Ирэн. Так ведь? – сменив взгляд на более страшный, Пенелопа глянула на девушек.

— Так, Пенелопа, и не только мы. Решили сразу не вести всех сюда… - снова очень тихо и скромно начала Агнес.

— Кого? – с опаской переспросила я.

— Часть нашей бывшей труппы. Еще три человека присоединились к нам. Они были в «Метрополитен-опера» и знают, что там сейчас дают. Одна девушка, которая приехала, она просто божественно поет, - быстро и по делу рассказала Марго.

— Отлично. Главное, что вы растете. И не забывайте тратиться вкладываться в этот рост. Платите своим людям, - радостно ответила я. Мне и правда очень нравилось, что поселок становится похожим на маленький городишко.

После, наверное, еще пары чашек чая, я пошла к фабрике. Хотелось бы прогуляться с Пенелопой, но не следовало особо светиться, ведь Оскар легко мог кого-то подкупить, чтобы проследить за мной. Пенелопа обещала прийти на стройку позже меня. Внутри все свои, в этом она меня уверила.

Часть рабочих уже ставили двери по бокам здания. С торцов мы решили ставить большие ворота, чтобы легко устанавливать агрегаты, грузить и вывозить продукцию. Пол должен был быть дощатым. Несмотря на то, что крыши еще нет, люди уже крепили брусья, на которые должны стелиться доски. Муж Пенелопы был достаточно умен, чтобы ускорить процесс. Если они и правда были зачинщиками предыдущего бунта, то люди, против которых они вышли, явно этого заслуживали. Таких ответственных работников я не встречала за всю свою длинную жизнь.

После фабрики я осмотрела баню, которая уже во всю работала, как мы и запланировали. Вечерами люди шли табуном, чтобы отогреться, помыться после работы под пронизывающим ветром и промозглым дождем. К нам стали чаще наведываться люди с шахты. А после бани они пропускали кружку бормотухи у Луиса или смотрели представление наших девочек.

Обо всем мне рассказывала Агнес, когда мы шли по поселку. Начавшиеся стройки протянулись куда дальше лавки Беккера, стоявшей когда-то на отшибе. Несмотря на то, что землекопы прошли дальше, и здесь теперь нет огромного лагеря, а ночуют единицы, город как будто совсем не потерял жителей.

— Сэм нашел нам пару ребят, которым мы платим теперь, - Агнес указала на парочку трущихся возле их «театра» лодырей. - Потому что пьяные или сильно наглые мужики не понимают спокойного отказа.

— Только они у вас бездельничают днем, Агнес, - заметила я.

— Да, согласна. Надо придумать им какую-то работу.

— А Сэм сказал, что знает их лично? Надежные, говоришь?

— Да, сказал, что верит, как себе, - уверенно ответила Агнес. – Только лентяи и хитрецы еще те. Но вечером им цены нет.

— Тогда я знаю, чем их занять с утра и до начала вашего представления. Позволишь с ними поговорить? – спросила я.

— Конечно, Вики. Это же твой город, - вдруг ответила Агнес.

— Мой? – я даже забыла, чем хотела заняться и о чем говорить с этими лоботрясами.

— А ты не