– Лхус, – почти беззвучно ответил Ит, продолжая смотреть куда-то мимо Кира.

– Что?..

* * *

– Ит, может быть, что-то другое? Чай, сок? – От напряжения у Кира вздулись вены на лбу – он не верил, что ему удалось «стронуть» ситуацию.

Что «псих» ответил.

– Лхус, – снова повторил Ит.

– Ясно… Да, лхус тоже был бы очень кстати, – осторожно согласился Кир. Покивал. – Он вкусный. Рыжий всегда ягодки съедал, помнишь? Сто лет мы лхуса не видели, как пошла вся эта бодяга на Терре. Да, согласен…

В комнату вошла Берта.

– Кир, там тебя ребята зовут, – спокойным голосом сказала она. – Ты к ним подойди, а я тут посижу. Хорошо?

Кир кивнул и вышел. Конечно, они слушали комнату, и это правильно, это делается постоянно. Из комнаты он вышел нарочито спокойно, но вот через зал рванул уже бегом.

В общей гостиной его встретили Скрипач и Ри – с вытянувшимися лицами, а Скрипач ещё и бледный, как снятое молоко.

– Так, и чего? – с порога спросил Кир.

– Ничего, – выдавил Ри. – Эндемик. Его сюда пять тысяч лет не ввозили. Можно купить через транспортников, но…

– Но это будет стоить столько, сколько стоит жильё и жрачка для нас всех за месяц, – закончил Скрипач. – Думать, впрочем, нечего. Кто со мной к транспортникам?

– Рыжий, стоп! – взмолился Ри. – Они нас тут же сдадут Официальной!

– Во-первых, не обязательно, во-вторых, совсем не факт, – с вызовом возразил тот. – Мы можем сделать покупку анонимно.

– И переплатить ещё двадцать процентов?!

– Да, блин, переплатить!!!

– Слушайте, не орите, оба, – взмолился Кир. – Купить однозначно надо, тут спорить не о чём. Но давайте попросим кого-нибудь из знакомых! Здешних, местных. Их-то никто не будет проверять!

– Кир, спасибо. – Ри закрыл лицо ладонью. – Мы что-то оба разум потеряли.

Скрипач уже разговаривал с Марком – тот снова дежурил у дочери в приёмной, и согласился.

– Марк едет, – сообщил Скрипач. – Ри, ты не смотрел, сколько примерно времени это займёт?

– Дорога туда и обратно, договор, ожидание – всего часов шесть, если повезёт, и восемь, если придётся ждать на таможне, – Ри уставился в открывшийся перед ним терминал. – В общем, до ночи, считай. Сделаем следующим образом. Вы с Марком сейчас же на терминал. Мы будем дежурить и держать вас в курсе. Фэба я сейчас вызову. Может быть, он придумает что-то ещё.

Скрипач кивнул.

– Кир, идём, – позвал он. – Марк сразу пойдёт вниз, сказал, что закажет машину.

– Деньги выведи, – подсказал Кир.

– Я сам выведу, идите, – Ри смахнул послушно растаявший терминал. – Только бы это и в самом деле сработало… Кир, погоди! Забыл спросить, как это вообще получилось? Я не следил в тот момент.

– Ну, стал ему про еду рассказывать, – пожал плечами Кир. – Про Терру. Про то, как Берта и Рыжий готовили. А что?

– Ничего. Всё, бегом.

– Мы только на секунду к нему заглянем, – предупредил Скрипач.

– Я с вами.

* * *

Берта сидела на том же месте, где сидел до неё Кир, и гладила Ита по руке. Тот продолжал смотреть в пространство, но, кажется, взгляд его немного изменился.

– Бертик, что? – тихо спросил Скрипач.

– Ни на какие вопросы больше не отвечает. Только на «что ты хочешь».

– Но отвечал?

– Да. То же, что и Киру. Про лхус.

Скрипач подошёл к Иту, положил ему ладонь на плечо.

– Родной, мы с Киром сейчас смотаемся туда, где можно купить рибир, и привезём, хорошо? – спокойно спросил он. Ит не ответил. – Надо подождать. Сейчас Бертик с тобой посидит, потом Фэб, ты немного поспишь – и мы вернемся. Договорились?

Ит молчал.

– Ну, мы поехали, – Скрипач улыбнулся. – Постараемся побыстрее.

* * *

Дальнейшие шесть часов напомнили Ри какую-то военную операцию. Оба Мотылька сели «на связь», чтобы дать возможность Ри позаниматься со счётом, и периодически докладывали, как там дела у Скрипача и Кира. В результате Ри умудрился продать часть мебели, которую они не использовали, и – с благословения Фэба – комнату, в которой тот жил: удалось выиграть денег ещё на неделю для всей семьи. Берта, Джессика и Фэб по очереди дежурили с Итом, но добиться ещё чего-то, кроме ответа про лхус, у них не получилось. Фэб спокойно объяснил, что это нормально, что всё сразу не бывает и что нужно набраться терпения. Если дело стронулось, то это означает, что баланс уже нарушен, и нарушен не в сторону провала, а в сторону… в общем, в нужную сторону. Возможно, ощущения или вкус сумеют подтолкнуть мозг туда, куда требуется, тогда процесс пойдёт быстрее.

– А сколько вообще занимает этот процесс? – поинтересовалась Джессика.

– По-разному. От суток до месяца. Главное, что он начался.

Они говорили вполголоса, сидя в уголке у входа, а с Итом сейчас занималась Берта. Она давно заметила, что ему нравится, когда его расчёсывают и сейчас именно это и делала.

– Вот такое у нас семейство… неправильное, – говорила она, проводя щёткой по его волосам. – В русском клане, у нормальных людей, всё наоборот. У женщин волосы длинные, а у мужчин – короткие. А у нас – я с ёжиком на голове, а вы оба – с патлами, и спасибо, что не до середины спины, как раньше. Но что поделать, если я не люблю длинные волосы, а вы оба терпеть не можете короткие? Ты же знаешь, почему я длинные не люблю. Папа меня в детстве всегда расчёсывал и заплетал косички. Уже даже когда я в школе училась. Не знаю, почему именно он… у мамы как-то хуже это получалось. И для меня длинные волосы – это словно папа… когда он умер, я волосы отрезала коротко-коротко и больше не отращивала. Ладно, неважно… Надо будет тебе косичек наплести. Смешно получится. Вот поправишься, и ходить тебе с косичками, точно говорю. А мы с Киром будем умные, с короткими волосами. Потому что… помнишь поговорку – волос длинный, ум короткий? Впрочем, Ри эта поговорка не подходит…

– Берта, я следующим, – предупредил Фэб. – Сходите, перекусите, пока можно.

– Потом будет нельзя? – удивилась Джессика.

– Понятия не имею, – пожал плечами рауф. – Но лучше всё-таки перекусите. И Ри с Мотыльками притащите что-нибудь. Я вас через двадцать минут жду, обеих, не уходите надолго. Дверь не закрывайте.

Когда они ушли, он отвёл Ита к постели, уложил – по его мнению, четыре часа в кресле было многовато. Сел рядом.

– Может, ты меня сегодня прогонишь, – сказал Фэб едва слышно. – Если так… то так тому и быть. Я очень хочу, чтобы ты проснулся, родной. Чем бы это ни кончилось, я хочу, чтобы ты проснулся и снова был… собой. И ещё я очень надеюсь, что мои слова ты сейчас понимаешь, точно так же, как понял слова Кира про чай и лхус. Они все, как мне показалось, считают мою веру глупой. А я не могу не верить. Богу – не могу не верить. И я сейчас прошу Бога – за тебя. Чтобы он тебе помог. Чтобы ты справился. Справился и вернулся к нам.