— Солнышко, ты будешь ужинать?

— Да.

— Кашку?

— Нет.

— А что ты хочешь?

Молчание.

— Яичницу?

— Да.

В один из вечеров к Анне пришла Лариса рассказать, что Матвею вынесли приговор. Два года условно. Лариса сказала, что будет его ждать. Все время, пока шло судебное разбирательство, она навещала Матвея каждый день. Они решили, что, после того как Матвея освободят, они будут жить вместе. Это поразило всех, особенно Анну. Она знала Лариску лучше других и видела, насколько они разные с Матвеем. Видела, что он ей совершенно не подходит. Лариска так не считала. Она была счастлива и жила будущим. Анна была за нее рада и молила только об одном: чтобы подруга не разочаровалась.

— Ну а как вы? — спросила Лариска. — Как Наташка?

— Лариса, я не знаю, что делать. Просто не знаю. Боюсь, она никогда не простит меня. Надо было подождать, пока она не станет старше, может быть, тогда она бы смогла меня понять.

— Чем дальше ты бы тянула, тем хуже, поверь мне. Ты все правильно сделала.

— Лариса, я теряю дочь.

— Тебе с ней надо поговорить.

— Но я с ней разговаривала.

— Как со взрослой.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты должна с ней серьезно поговорить, понимаешь? Как будто твоя Наташка не ребенок пяти лет, а взрослая женщина. Расскажи ей все, как было. Конечно, без интимных подробностей. Наташка умная девочка, она все поймет.

Анна задумалась.

Потом, когда ушла Лариса и няня, Анна вошла в детскую, где Наташка, как всегда, находилась в компании книжек. Присела рядом с ней:

— Что ты читаешь?

Наташа молча показала обложку.

— Русские народные сказки. Я тоже очень люблю эту книжку. Хочешь, я тебе почитаю?

— Нет.

Наташа снова принялась рассматривать картинки.

— Наташенька, мне нужно поговорить с тобой.

Девочка перелистнула страницу.

— Я знаю, как тебе тяжело. Но ты должна понять, мне тоже. Ты потеряла папу, а я… мужа.

Наташка посмотрела на маму, потом опять вернулась к книжке.

— Я очень любила своего мужа, — продолжила Анна. — И сейчас люблю. Если бы ты знала, как мне не хватает Юры.

Анна вытерла невольно выступившую слезу.

— Мне тоже, — тихо произнесла Наташка и вдруг заплакала.

Слезы упали на Ивана Царевича и Серого Волка. Анна обняла девочку, прижала к себе.

— Иногда жизнь несправедлива, солнышко, — сказала она. — Она забирает у нас тех, кто нам нужен, и не спрашивает, хотим мы этого или нет. Но мы с тобой не остались одни. С нами всегда были люди, которые нас любили. Заботились. Сначала папины друзья, потом… дядя Паша. Он очень, очень любит тебя.

— Почему ты сказала, что он мой папа? — сквозь слезы спросила девочка.

— Потому что это так. Твоя мама встретила его однажды давно и полюбила. На всю жизнь. Наташенька, ты прости меня. Мне нужно, чтобы ты меня поняла и простила. Ты самое дорогое для меня существо на земле.

— Ты меня любишь?

— Господи, милая моя, больше жизни!

— До неба?

— До неба.

Павел прошел паспортный контроль и получил свой багаж. В большом зеленом чемодане пряталась красивая кукла с белыми волосами для Наташки, а во внутреннем кармане пиджака лежала коробочка с золотой брошью для Анны.

В зале Шереметьева-1 суетились люди, тянущие тяжелые чемоданы и сумки к выходу.

Павел остановился в центре зала и огляделся по сторонам. Перед отъездом он договорился с Виктором Васильевичем, что тот встретит его по возвращении. Однако Виктора Васильевича он не заметил. Решив, что водитель ждет его на улице, подхватил чемодан и направился к выходу. И тут он услышал любимый голос, который узнал бы среди тысячи голосов, кричащих одновременно.

— Паша!

Павел обернулся. К нему навстречу бежали Анна и Наташка. Чемодан упал на пол. Павел обнял Анну, а потом поднял на руки девочку. Та не улыбалась, но пытливый взгляд, обращенный на Павла, дал ему понять, что что-то изменилось. Он посмотрел на Анну. Ее глаза сияли счастьем.

— Здравствуй, котенок, — сказал Павел, целуя Наташку в щеку.

— Здравствуй… папа, — ответила она.