Предисловие

Здравствуй, читатель. Перед тобой — сборник не то стихов, не то песен, сам разберешься, если захочешь. Я никогда не считал себя «бумажным» поэтом, т. е. не писал рифмованных текстов, чтобы их потом кто-нибудь читал. Но всю жизнь эти тексты пишу и исполняю их при случае под гитару — для «своих», — по ходу застолья, в горах, на спортивных сборах и т. д. Одни тексты стали песнями, другие нет, но с некоторых пор уважаемые мной люди — профессиональные поэты, выступая перед публикой со своими стихами, стали заодно исполнять и мои тексты — тоже как стихи. Эти люди и надоумили меня издать этот сборник.

По разным причинам мне не нравятся слова «бард» и «поэт», но на вопрос «ты кто такой?» ответ у меня есть. Я русский литератор, т. к. пишу по-русски, а песню считаю разновидностью литературы.

Перед каждым разделом этой книги — короткое предисловие, чтобы было более или менее понятно, откуда что у автора взялось в смысле содержания текстов.

Раздел I

В этом разделе — песни, так или иначе связанные с моим любимым временем в истории России — девяностыми годами прошлого века. Родившись 1 апреля 1956 г., в веселый такой день, я и дальше был достаточно весел, идя по жизни, а уж в девяностые веселья было — хлебай не хочу. Разумеется, было и много трагичного и неприемлемого для нормального человека в эти годы, но в смысле трагизма, считаю, ни одно из десятилетий в российской истории, строго говоря, не лучше и не хуже всех остальных — везде и всегда свои горести и беды, а время, когда ты молод, всегда кажется лучшим после того, как достаточно поживешь на этом свете.

Песни первого раздела книги посвящены моим друзьям и коллегам, с кем я оказался в те годы в самой гуще событий, — мы занимались бизнесом, я работал начальником службы безопасности одного из московских холдингов, председателем правления банка, коммерческим директором совместного предприятия, сам начинал и заканчивал бизнес-проекты — иногда удачно, иногда неудачно, и т. д., и т. д., много ездил, много повидал разного народа. Главные мои чувства к тем, кто был рядом со мной в те годы, — это огромная любовь, это удивление безграничной одаренности наших людей (в общем-то, что захотим, то и сделаем), это уважение к моим руководителям, партнерам и подчиненным, это вечная и искренняя благодарность им за совместную работу. Мне повезло с коллегами и друзьями — так мало кому везет, я это сейчас понимаю и посвящаю им, иногда впрямую, иногда косвенно, те песни, что собраны в первом разделе этой книги.

«Вчера я в полночь-заполночь чаевничал у Нюрки…»

Вчера я в полночь-заполночь чаевничал у Нюрки.

Она торговлю двигает, у ней деньжищ вагон.

Она меня в Анталию пригло́сила, где турки, —

От бизнеса развеяться, отдаться воле волн.

Она мне полюбовница, и я ей полюбовник, —

Не так, чтобы уж очень уж, а два-три раза в год.

Пока я ложкой в чайнике заваривал шиповник,

Она в пиджак мне сунула билет на самолет.

Я жену люблю, Валентину!

Но отвязка всегда нужна!

Ты меня извини, скотину,

Ты меня не ругай, жена!

Это я так в уме подумал,

А в семейный нырнул уют —

И сижу за столом, угрюмый:

Мол, опять на край света шлют.

Вот я легенду двигаю, да складно так и ловко:

«Ты в Тулу съездий к матери, картошки привези,

А я в Самару — в Куйбышев лечу в командировку,

Партнеры ждут. Все схвачено, и сделка на мази».

Она вздохнула: «Ладно уж, раз надо, значит надо»,

Еды мне на дорогу наложила пять кило, —

Держись, мол, там Поволжье, там окопы Сталинграда,

Но я тебя дождуся всем хреновинам назло!

И чтоб мне без гульбы, без шашней!

И махнула мне вслед рукой:

«Будь здоров, дорогой, не кашляй!

Помни главное: я с тобой!»

Я в подъезде пошел вприсядку!

И по правде, и наяву

В Шереметьево, на посадку,

Как ошпаренный, когти рву!

И мы взлетели с Нюркою, я был слегка под «газом»,

Она шептала: «Милый, дорогой мой человек!»

И локтем в полудреме мне подбила оба глаза,

Когда я стюардессу в грузовой повел отсек.

И вот она, Анталия, — и жар, и страсти пламя,

И розы, и настурции — убиться-помереть!

Я Нюрку с ног до маковки осыпал лепестками,

Когда мы с нею ездили развалины смотреть.

Я с судьбою счастливой свыкся, —

Галстук, вазу купил, кинжал,

Я верхом залезал на сфинкса,

Нюрке сверху букет бросал.

Под предлогом просмотра мумий

Я ее затащил в музей

И в глухом углу без раздумий

На нее налетел, как змей!

А напротив, вон, как корова,

Жвачку ртом, как траву, жуя,

Танька, сволочь, стоит, Блинова, —

Смерть-погибель, беда моя!

Под облупленной штукатуркой

Пальцем тыкает в экспонат

И меня углядела с Нюркой,

И орет мне: «Предатель! Гад!»

Она с моей Валюхой — закадычная подруга,

Они по парикмахерским сидят с ней в бигудях.

Она мне рожу хлещет, завывает, словно вьюга,

А я, хрипя и плача, бьюсь, как мышь, в ее когтях!

Мне воздух режет легкие, мне крик забил трахею:

«Танюха, не закладывай, помилуй, пощади!»

Я бусы золоченые повесил ей на шею

И брошку с перламутрами пришпилил ей к груди.

Танька добрая, извинила

Мне мой грех. Я от сердца ей

Наложил в кулек сувениров:

«Все твое! Забирай! Балдей!»

И она вдали, за дверями

Средь густых растворилась трав,

Нюрку взглядами,