– Нет, лучше оставь эти крышки до прихода наладчика. Я запру дверь на ключ, чтобы никто не пострадал.

Итак, план А оказался внезапно заменен на план Б, когда женщины расположились в кабинете Пирьо.

– Ширли, послушай, – сказала она после внушительной паузы. – К сожалению, мы вынуждены отказать в просьбе принять тебя в качестве постоянного члена Академии. Мне жаль, ибо я знаю, как неутешительно тебе слышать о нашем решении.

Пирьо рассчитывала на протест со стороны Ширли, однако никакого возмущения не последовало. Наоборот, она сидела с неподвижным взглядом и застывшим лицом и теребила колени пухлыми руками. Судя по трясущейся нижней губе, сообщение застигло ее врасплох.

– Да уж, тут мало приятного. Но у нас просто-напросто нет свободных мест, не то все могло бы сложиться иначе. В данный момент мы не можем удовлетворить твою просьбу, Ширли, прости.

– Мне это непонятно. Ведь комната Жанетты до сих пор пустует, – выдавила Ширли из себя с некоторой надеждой в голосе.

– Да, действительно. Но ведь Жанетта вернется.

Ширли предпочла молчать. Ее руки пришли наконец в спокойное состояние, взгляд стал не столь потерянным.

– Пирьо, вы ведь лжете, – резко прошипела она.

Пирьо собиралась объяснить ей ситуацию Жанетты, но слова застряли у нее в горле. Она хотела заметить, что позже вполне возможно будет попасть в Академию на постоянное проживание, если только немного потерпеть, а теперь ей был брошен самый настоящий вызов.

– Не понимаю, Ширли, почему ты сердишься на меня и обвиняешь во лжи; мне очень больно это слышать. Думаю, не лишним будет напомнить тебе, что я являюсь здесь главным административным звеном, так что решение о твоем будущем целиком и полностью находится в моих руках, что бы ты ни делала и ни говорила. Так что давай не будем…

– Вполне может быть. И все-таки вы лжете, и я никуда не поеду.

Она буквально выкрикнула последнюю фразу.

– Вот как. Сделаю вид, что ничего не слышала, – холодно сказала Пирьо. – У нас есть для тебя кое-какое предложение…

– Люди сомневаются в вас, Пирьо. Они начали складывать два и два. Вы производите впечатление такой услужливой, а на самом деле только и делаете, что крутите и вертите здесь всеми, как хотите. В вашем обществе я испытываю точно такое же чувство, как в обществе бабника, который, уступая вам место, считает, что тем самым заслуживает себе право тискать вашу грудь. Это ощущение, будто о тебя вытерли ноги. Словно тобой искусно манипулируют. Конечно, я имею право говорить только за себя, но мне это крайне не нравится.

– Ты в принципе всегда можешь говорить только за себя, Ширли. Возможно, здесь кроется причина, по которой оказалось сложно найти тебе место в Академии.

Ширли вскочила с места и с возмущением вытянула указательный палец в направлении Пирьо; ее полное тело при этом угрожающе задрожало.

– Если вы считаете, что сможете остановить меня тем, что отошлете куда-нибудь подальше, вы глубоко ошибаетесь.

Пирьо прищурилась.

– Не понимаю. Остановить тебя перед чем?

– Ну, вот опять… Вы просто-напросто манипулируете. Естественно, вы хотите остановить меня, прежде чем я поведаю всему миру о том, что вы в курсе случившегося с Вандой Финн.

Ширли поджала губы и пыталась совладать с собой, однако гнев и все те мысли, что мучили ее на протяжении последнего времени, заставили ее разрыдаться.

Пирьо вздохнула с облегчением. Немного плача, и вот уже она владеет ситуацией.

– И все же, Ширли, ты снова возвращаешься к истории с ремнем? Иди сюда, я покажу тебе кое-что. И ты сама убедишься, что ошибаешься в своих подозрениях на мой счет и неправильно трактуешь всю ситуацию.

Ширли не собиралась никуда идти; тогда Пирьо развернула монитор к ней.

– Гляди, что я нашла в Интернете. Я поняла, что мне придется это сделать, после нашего последнего разговора про ремень.

Она нажала на первую ссылку, на экране появилась страница под названием «Фэшн бэлтс»[30].

– Посмотри, сколько ремней похожи на тот, который, по твоим словам, Жанетта принесла с чердака. – Она ткнула в несколько картинок. – Вот, наклонные серо-красные полосы. – Она открыла другую ссылку. – И вот у этой фирмы есть несколько образчиков, которые спокойно можно перепутать с тем, что получила от тебя в подарок Ванда Финн. Спустя полгода носки ты уже и не различишь их между собой, Ширли. Совершенно обычный ремень.

Ширли фыркнула. Глаза ее заблестели. В этот момент обе женщины балансировали на острие ножа, каждая из них могла сорваться и упасть, а потому Пирьо следовало вести себя как можно осторожнее и удерживать равновесие. Укрепить Ширли в мысли, что обе они борются за одно и то же правое дело.

– Ширли, я прекрасно понимаю, о чем ты сейчас думаешь. Ремни на интернет-сайтах совсем новые, царапину на пряжке и вмятину на коже в месте застегивания на ремне Ванды невозможно объяснить при помощи этих сайтов. Но смотри, что я еще нашла.

Она открыла несколько ссылок на страницы, где женщины распродавали свою одежду. Там было представлено несколько ремешков, вполне похожих на тот, о котором говорила Ширли. (На то, чтобы их отыскать, потребовалась чуть ли не целая ночь.)

– Взгляни. На одном ремне царапина, на обоих вмятины в месте застегивания. Вообще точь-в-точь такие же, как тот, что ты мне показала. Ты сама видишь сходство? Четыре дырки, а затем эта потертость, такая же, как на ремне, который, по твоему мнению, принадлежал Ванде. Такие следы износа – совершенно обычное дело для ремня, неужели ты не понимаешь?

Слезы текли по лицу Ширли ручьем, пока она стояла, склонившись перед экраном, преисполненная одновременно грусти и облегчения. Пирьо решила не успокаивать ее, а пока поразмышлять над сложившейся ситуацией.

Сейчас Ширли разочарована и смущена, однако проблема заключалась в том, что спустя несколько дней смущение пройдет, останется лишь разочарование. Допустим, она будет сидеть в Лондоне, и вдруг ей придет в голову, что она может разыскать Ванду. Что в этом заключается ее миссия. И вот, через месяц или два Ширли переговорит со всеми на свете, включая родителей Ванды, и наконец обнаружит, что девушка действительно исчезла. Тогда мрачные мысли вновь овладеют ею. И что же? Не разовьется ли в ней былое подозрение с новой силой? Пирьо была уверена, что так и случится.

Конечно, Ширли потребуется привести существенные доказательства и аргументы, чтобы мотивировать свое обвинение в адрес Пирьо и Академии в целом. Но если только допустить мысль о том, что настоящий момент окажется роковым? Что эта женщина атакует ее именно тогда, когда рядом и так уже ошивается датская полиция? Конечно, такое маловероятно, но в животе Пирьо рос и вовсю пинался ребенок, которому она дала святое обещание…