Опыт «Красного Кавказа» был воспроизведен на новом, более высоком уровне и успешно прошел проверку. Одновременно командующий флотом внимательно изучал кадры — нужны были талантливые люди для замещения должностей, оставшихся свободными после арестов опытных офицеров. Кадровые ошибки здесь могли стоить слишком дорого. Но тут грозовая молния сверкнула над самим Кузнецовым.

Новый эсминец «Решительный» следовал на буксире во Владивосток, но внезапная буря в Татарском проливе выбросила его на камни. Люди, к счастью, спаслись. М. П. Фриновский, поставленный во главе наркомата ВМФ после П. А. Смирнова, потребовал строго наказать — нет, даже не «виновных», но «вредителей». Очередной начальник вышел из рядов НКВД и представление о флоте имел еще более смутное, нежели его предшественник. Доказывать ему что-либо было бесполезно.

Подавленное настроение все же не помешало Николаю Герасимовичу выступить с обстоятельным докладом на заседании Главного военного совета ВМФ, где присутствовали члены политбюро и сам Сталин.

— Вы считаете, что было сделано все для спасения корабля? — Голос с кавказским акцентом был строг, даже суров.

— Все, — ответил Николай Герасимович и вновь заверил собрание в невиновности командира эсминца С. Г. Горшкова, взяв ответственность на себя.

На этот раз все обошлось благополучно: и командир эсминца, и сам командующий получили только по выговору.

Обратно Кузнецов возвращался не один, а с молодой женой, Верой Николаевной. Поездка по Транссибирской магистрали — вот и все свадебное путешествие.

Три месяца спустя — снова вызов в Москву, теперь в качестве делегата XVIII съезда ВКП(б). Был там и нарком М. П. Фриновский, отчего-то мрачный. Выступать Николай Герасимович не собирался, и предложение В. М. Молотова сделать доклад оказалось неожиданным. Всю ночь он работал над текстом, извлекая данные и цифры из памяти, а 17 марта выступил вполне успешно с докладом о необходимости строительства кораблей различных типов.

Следующая ночь прошла в кабинете Сталина, где в присутствии нескольких членов политбюро обсуждался вопрос о переводе флагмана 2-го ранга в Москву. Нет, далеко не случайно предложил ему Вячеслав Михайлович взойти на трибуну...

Днем на экстренном заседании Главного военного совета ВМФ Н. Г. Кузнецов был представлен как новый заместитель народного комиссара, а еще через сутки, 20 марта, стало известно об отстранении от должности и аресте М. П. Фриновского. Так вот почему на съезде он выглядел печальным! Должно быть, как опытный следователь, что-то предчувствовал.

Первое поручение Кремля последовало сразу же — выехать на Дальний Восток для изучения целесообразности строительства торгового порта в бухте Находка. Ответ на вопрос следовало дать вместе с А. А. Ждановым; влиятельный член политбюро входил в состав Главного морского штаба и курировал Военно-морской флот.

Итоги поездки обсуждали на заседании политбюро 27 апреля. Решили порт в бухте Находка строить, а Н. Г. Кузнецова... назначить народным комиссаром Военно-морского флота. В 34 года! Очевидно, Жданов помимо официального поручения имел еще и конфиденциальное — присмотреться в ходе совместной работы к подающему надежды морскому военачальнику, а затем доложить свои выводы.

На флоте вздохнули с облегчением: наконец-то пришел настоящий моряк! Те, кто знал нового наркома по прежней службе, говорили: к людям инициативным, дельным, решительным он относится хорошо, а подхалимов, хитрецов, приспособленцев не терпит; к подчиненным требователен, но к себе еще более; обиду таить не умеет, промахи и старое плохое припоминать не любит, морское же дело знает, как немногие.

Крупных знатоков, увы, действительно оставалось не так уж много. В их числе был начальник Главного морского штаба Л. М. Галлер, в лице которого молодой нарком нашел не только заместителя, но и наставника. Отношения между ними сложились доверительные, чему способствовало совпадение взглядов на строительство Большого флота, необходимость которого наконец-то поняли и в руководстве страны.

...Кильватерные колонны огромных линкоров, могучих орудий, уходящие в серую пучину морские гиганты и подобные муравьям люди: спасаясь от гибели, они бегут по скользкому борту давшего безнадежный крен корабля. Ютландское сражение[24]. Одинокий зритель кремлевского кинозала не раз и не два смотрел беспощадные кадры хроники, размышляя о чем-то, известном лишь ему.

— У могучей советской державы должен быть соответствующий ее интересам, достойный нашего великого дела морской и океанский флот!— решительно произнес Сталин в ходе объединенного заседания палат Верховного Совета СССР 15 января 1936 года.

Сама же программа крупного морского судостроения была принята еще раньше и предусматривала к 1943 году иметь 24 линкора типа «А», с 9 мощнейшими 406-мм пушками каждый, и 16 линкоров типа «Б» — с таким же количеством орудий, но калибра 356 мм.

А авианосцы? Н. Г. Кузнецов считал, что на океанских просторах этот новый класс кораблей уже в недалеком будущем займет ведущую роль. Линкоры, крейсера, эсминцы и подводные лодки без авиационного

прикрытия лишатся боевой устойчивости. Оказалось, что и здесь взгляды военно-морского и политического руководства совпали: Л. М. Галлер уже утвердил тактико-технические требования, и закладка двух первых авианосцев планировалась в 1941-1942 годах.

— По копеечке соберем, а корабли построим, — говорил Сталин.

Ради осуществления этих планов отказались даже от замысла воздвигнуть грандиозный Дворец Советов на месте храма Христа Спасителя. И все же программу пришлось значительно сократить: для развертывания танковых войск и обновления парка артиллерийских орудий, пришедшего в упадок при М. Н. Тухачевском, требовался металл. Много металла!

Уточненный вариант, доложенный Н. Г. Кузнецовым 6 августа 1939 года, предусматривал строительство в течение ближайших 8 лет 6 линкоров, 4 тяжелых и 21 легкого крейсера. Кроме того, предполагалось ввести в строй 12 лидеров, 86 эсминцев, 201 подводную лодку, а еще речные мониторы[25], сторожевые корабли, тральщики, охотники за подводными лодками, торпедные и другие катера. Удалось отстоять и авианосцы, по одному для Северного и Тихоокеанского флотов. Главное вооружение их должно было включать 70 самолетов — истребители И-16, И-153, бомбардировщики Су-2.

Конечно, для такой державы, как Советский Союз, двух авианосцев недостаточно, но, как говорят в Китае, «дорога в тысячу ли начинается с первого шага».