велел ей идти в Инфермари-клоуз. Выходя, она почувствовала на себе его долгий, задумчивый взгляд.

Марвуда Кэт не застала, зато дома оказались Сэм и Маргарет. Сэм передал ей письмо.

– Хозяин не хотел оставлять его у Ньюкомба, – пояснил слуга. – От слухов и без того спасу нет.

– Я не виновата, – сердито бросила Кэт. – Это все из-за его поведения – он только хуже делает! Передайте ему, что мне отнюдь не льстит, что меня считают его любовницей.

Кэт резким движением распечатала письмо. Марвуд обошелся без приветствий.

Ордер на ваш арест аннулирован. Можете возвращаться к господину Хэксби, когда пожелаете.

Дж. М.

Скомкав листок, Кэт сунула его в карман.

– Ордер на мой арест отменили. Ничего не понимаю.

– Вы разве не слыхали, госпожа? – Сэм расплылся в широкой улыбке. – Олдерли прикончил содомит Милкот. Убийца во всем сознался.

Чертежное бюро показалось Кэт знакомым и вместе с тем чужим. Оно было не похоже на место, жившее в ее воображении, – место, куда она жаждала вернуться все две недели своего изгнания. Хэксби и Бреннан встретили ее одновременно и с энтузиазмом, и с настороженностью.

Хэксби сидел у огня. Указав девушке на табурет рядом с собой, он взял ее за руку.

– Случившееся нужно воспринимать как предостережение, – заметил он. – Чем быстрее поженимся, тем лучше. Когда станете моей женой, я сумею вас защитить.

Кэт покорно склонила голову. Мысль о том, что Хэксби станет ей защитой и опорой, показалась девушке смехотворной, и все же она понимала, что в браке с ним есть свои преимущества: она больше не будет девицей без роду и племени, живущей под чужим именем, у нее появится свое место в мире.

– Даже без Кларендон-хауса работы у нас по горло, – между тем рассуждал Хэксби. – И Драгон-Ярд, и часовня в Иерусалиме. Вчера доктор Рен заходил узнать, как у меня дела, и справлялся о вас. Он говорит, что у вас удивительно верная рука – вам отменно удаются мелкие детали. А я возразил – что же тут удивительного? Женские ручки от рождения намного изящнее наших. Не зря дамы столько вышивают. – Пальцы Хэксби конвульсивно сжались. Он устремил на Кэт голодный взгляд. – Только представьте, дорогая, каких высот мы с вами сможем достичь, когда поженимся и будем жить под одной крышей.

Вечером Кэт снова отправилась в Инфермари-клоуз в надежде застать Марвуда. На этот раз ей посчастливилось. Покинув Уайтхолл, он зашел домой, чтобы переодеться, перед тем как отправиться в театр. Марвуд принял ее в гостиной.

– Что за история с господином Милкотом? – спросила она, едва переступив порог.

Марвуд встал.

– Значит, новость дошла и до вас? Милкот сознался в убийстве Олдерли. По собственной воле дал письменные показания магистрату.

На глаза Кэт выступили слезы. Она отвернулась, пытаясь взять себя в руки.

– Что с вами? – спросил Марвуд.

Кэт вдруг охватил гнев. Она резко развернулась.

– За меня не тревожьтесь, со мной все хорошо. Я всего лишь удивлена и немного огорчена. Господин Милкот производил впечатление приятного джентльмена.

– Судя по всему, ваш кузен его шантажировал, это и стало причиной убийства. Я подал запрос, чтобы ордер на ваш арест немедленно аннулировали, и препятствий никто чинить не стал.

– Спасибо, – холодно произнесла Кэт.

Марвуд испытующе смотрел на нее.

– Благородно со стороны господина Милкота, не правда ли? Несмотря ни на что.

Под пристальным взглядом Марвуда Кэт чувствовала себя не в своей тарелке. Она спросила:

– А что известно про другое дело, сэр?

– Вы о чем?

– Я про тетушку Квинси.

– Я больше не имею отношения ни к этой истории, ни к этой даме. – Марвуд выдержал паузу. – Наверное, вы с господином Хэксби скоро поженитесь?

– Да, сэр. – Из чистого упрямства Кэт не отводила глаз. – Мы только сегодня об этом говорили. Господин Хэксби очень великодушный человек. Его даже не смущает, что у меня нет приданого.

– Осмелюсь заметить, что господин Хэксби получит от вашего союза выгоду иным путем. К тому же вы, вероятно, сможете претендовать на долю имущества Олдерли, если оно чего-нибудь стоит. – Вдруг Марвуд изменился в лице. Он стукнул кулаком по столу. – А еще я должен передать вам безделушки, которые забрал из квартиры вашего кузена.

Открыв дверь, Марвуд позвал Сэма. Когда вошел слуга, Марвуд отдал ему ключ и велел принести сумку, висящую в дальнем углу запертого шкафа в хозяйской спальне. Кэт и Марвуд молча слушали, как Сэм неровной поступью взбирается по лестнице: несмотря на костыль и потерю ноги, он преодолевал ступеньки с поразительной быстротой и ловкостью. Судя по стуку у них над головами, слуга добрался до спальни.

«Благодарность проявлять сложно, – мысленно рассуждала Кэт, – и жалость тоже. Марвуд, должно быть, сокрушен: этот простофиля, видимо, претендовал на руку и сердце леди Квинси».

– Не сомневаюсь, вы тоже скоро вступите в брак, сэр, – заметила Кэт.

Ее слова прозвучали резче, чем она намеревалась.

– Это вряд ли.

– Отчего же? Что может быть естественнее для мужчины, чем обзавестись супругой? – «Если только речь не идет о мужчине вроде Джорджа Милкота», – мысленно прибавила Кэт. – Вы достаточно обеспечены, чтобы создать семью.

– Я незавидный жених, у меня есть изъяны.

Сэм медленно спускался по лестнице.

– Вы об этом? – Кэт дотронулась до своей щеки. – Стыдитесь шрамов? – Как ни странно, она вдруг разозлилась. – Очень глупо, сэр. Они почти незаметны, вы делаете из мухи слона.

Марвуд повернулся к ней правым неповрежденным профилем. Тут в комнату вошел Сэм и положил сумку на стол перед хозяином.

– Это ваше, – произнес Марвуд, пододвигая сумку к Кэт. – Конечно, богатство невеликое, но, по крайней мере, никто не скажет, будто господин Хэксби взял в жены бесприданницу.

Расстегнув сумку, Кэт принялась разбирать содержимое. Она сразу узнала изящные золотые настольные часы из Барнабас-плейс. Они принадлежали дяде. В кошельке лежали три фунта десять шиллингов. А вот тетин набор французских вилок, их привезли из Парижа и использовали только по особым случаям. Карманные часы, но без ключа завести их невозможно. В красивой деревянной шкатулке Кэт обнаружила мускатный орех на сумму фунтов пять или даже больше. А еще…

Портрет ее матери на фоне Колдриджа – поместья, которое должно было достаться Кэт. Однако глаза на холсте были повреждены. Кэт подняла взгляд. Марвуд смотрел на нее.

– Картина висела на стене в квартире Олдерли, – пояснил он. – Должно быть, он тыкал в нее кинжалом. Это ваша мать?

Не в силах выговорить ни слова, Кэт кивнула.

– Красивая женщина. – Чуть запнувшись, Марвуд прибавил: – Я думаю… Если захотите, умелый мастер наверняка сможет отреставрировать картину. Нынешние умельцы просто чудеса