и видели. Я решил не тратить время, сначала думал, заеду на обратном пути, а когда ехал обратно, всё боялся не поспеть к вам навстречу и разминуться с вами, вот в Туллинген и не заехал.

— Туллинген, — припоминал Волков. — Я там не был, но служили со мной товарищи из этого города, хвалилась они, что он красив. И рассказывали, что богат.

— Не знаю насчёт красоты и богатства, но городишко на вид немаленький, — замечает Хенрик.

— Большой? — уточняет Волков. — Больше Ланна?

Тут оруженосец ответить не может, но за него говорит более опытный офицер:

— Издали кажется не меньше, чем Ланн.

Волков снова склоняется над листами бумаги, смотрит дороги, потом опять разглядывает эскиз замка и спрашивает:

— Думаете, проедем мы по Винцлау с пушками, и никто нас не спросит, куда мы едем?

— Мы видели один отряд из пехоты и арбалетчиков, было их человек триста, — замечает Мильке.

— А ещё тот отряд из двенадцати латных кавалеристов, — напоминает ему оруженосец.

— Ах да, — вспоминает капитан. — Точно. Ещё были кавалеристы.

Волков снова кивает. Да, хорошо, что он отправил Мильке вперёд.

— Я благодарен вам, господа. Вы сделали большое дело. Без вас я, наверное, пошёл бы на Швацц. И потерял бы несколько дней.

И он ничуть не льстил им, теперь ему и вправду было намного проще вести людей и тащить артиллерию, когда под рукой имелось хоть какое-то подобие с топографическими заметками.

И генерал снова и снова разглядывал листы с записями и эскизами, что подготовил ему Мильке, а потом он спросил:

— Значит, Пастушья дорога малолюдна?

— По ней почти все едут на юг, встречных телег будет очень мало, — отвечал Мильке, — я говорил с опытными возницами; а обратно лучше будет возвращаться через Чёрный мост и по Эдденской долине до моста святого Антония.

В общем, Волкову всё было ясно, хотя он ещё надеялся, что до того как его люди спустятся с перевала в долину, маркграфиня всё-таки найдётся. И он тогда сказал Мильке и Хенрику:

— Господа, вы проделали большой путь, отдохните пару дней тут. Отдохните хорошо, дождёмся Брюнхвальда — он подойдёт сюда, возможно, уже завтра, — и Дорфуса, он будет здесь через пару дней. Может, через три.

— И двинемся на перевал? — предположил Мильке.

— Да, пойдём по предложенной вами дороге.

Глава 47

К полудню третьего дня все его люди вместе со всеми обозами уже стояли возле Кауфштайна. Он купил у одного из местных крестьян право выпаса своих лошадей на склоне горы. Хоть ещё и оставалось полдня до темноты, генерал не погнал пушки и обоз вперёд, дал лошадям, да и людям, время отдохнуть перед затяжным подъемом.

А пока солдаты и лошади отдыхали, собрал офицеров и с ними ещё раз прошёлся по всем эскизам, что сделал Мильке. Единственное, что утаил от своих офицеров генерал, так это то, что предстоит штурмовать какой-то там замок. Названия замка Тельвис вообще не упоминал и Мильке с Хенриком то делать запретил.

Он рассказывал своим подчинённым, что им нужно всего-навсего встретить маркграфиню Винцлау у какого-то горного монастыря и по прекрасным долинам проводить даму в её столицу. Хотя он и понимал, что офицеры его вовсе не дураки, да и солдаты тоже. Все осознают, что таскать с собой тяжёлые орудия по горам, и только лишь для встречи маркграфини… Сомнительно сие…

Но и правду он говорить им не хотел. Всякое бывает; даже среди его проверенных людей, набранных в Эшбахте, мог появиться дезертир, который потом начнёт болтать языком всякое по кабакам за кружку пива. А ещё он не хотел говорить о замке Тельвис потому, что министр фон Виттернауф называл его владельцев, хоть и с сомнением, но колдунами. А раз об этом знал министр Ребенрее, то уж местные о том знали наверняка. И как-нибудь, к примеру на постое, могли об этой тайне его людям и поведать. Рассказать о колдунах, что живут в Тельвис. Колдовство, магия, ведьмы…

Это… это последнее, что должны узнать его солдаты об их походе. Опытный в военном деле человек, генерал отлично знал: никогда и ни под каким видом младшим чинам про ведьм или колдунов, да и вообще про всякое нечистое, говорить нельзя. Потому что солдаты — люди необыкновенно суеверные. Какого солдата ни возьми, а он верит в какую-то свою особенную примету. Хоть во что-то… Хоть в не вовремя развязавшийся шнурок, или в не ко времени сбритые усы, или в неспетую песню перед схваткой, или ещё в какую-то чушь. А уж если ему сказать, что надобно лезть на стену замка, хозяева которого — колдуны, так и вовсе можно попрощаться с удачей. Даже самые смелые и проверенные воины будут сомневаться в успехе. Понятное дело — сила-то против тебя нечистая. Как её вообще можно одолеть? Вот потому Волков даже офицерам не называл истиной цели их похода. Мильке, Хенрик, Брюнхвальд и Дорфус лишь знали, что им, судя по всему, придётся с боем брать замок. Но даже и они не знали про нечистую силу.

А к вечеру он на свои деньги закупил у местных пива и баранины для своих солдат. Пиво было… ну, средненькое, да и не очень крепкое, а вот баранина была отличная, солдаты, сапёры и возницы мясом были очень довольны. И Волков был доволен, так как местная баранина была по цене почти вполовину дешевле, чем в Малене. А уж про Вильбург и говорить нечего.

* * *

Ещё до зори все лагерь уже поднялся, лошадей поили и кормили, кормили от души: никакого сена, никакой соломы, только овёс. Людей тоже кормили. Повара трудились с полуночи. И тронулись, ещё пока роса лежала на траве. И правильно. По холодку, пока лошади были в силах, прошли немало, а уже к полдню стало жарко. Даже тут, в горах. Телег и больших возов, что шли к перевалу или от него, было немало. Они мешали движению. А от жары ещё и лошадки притомились.

— Поить лошадей нужно, — произнёс Брюнхвальд, подъезжая к карете генерала. Обычно лошадей на марше не поят и не кормят. Но тут случай был особый. И Волков покивал головой: да, наверное. И тогда полковник продолжил, указывая плетью вперед. — Мильке говорит, что за той горой, за поворотом, у горной речушки поильник устроен, там можно сразу два