Публика не знала о потенциальной сенсации до тех пор, пока о существовании записей с обвинениями Смита не было заявлено в деле Баррела. Согласно полицейским протоколам от 12 июня 2001 года по расследованию кражи собственности Дианы, леди Сара Маккоркодейл заявила: «В квартире Дианы была найдена шкатулка. Мы попросили присмотреть за ней ПБ [Пола Баррела], поскольку я спешила на поезд, а шкатулка была довольно объемистой. ПБ забрал ее. В шкатулке находились письма и аудиозапись об изнасиловании». Кто-то уточнил: «Запись, в которой ДС рассказывает об изнасиловании „неким лицом“…» Шэклтон подтвердила: «Я знала об этом. Мне велели прекратить расследование. – Смутившись, она продолжала: – Это было ужасное дело. Смиту заплатили. Мне пришлось поехать в Твикнем, чтобы встретиться с ним. Он являл собой жалкое зрелище. Это было самое неприятное дело за двадцать два года моей юридической практики». Позже эти слова были изъяты из протокола, поскольку якобы «не были записаны». Но упоминание леди Сары о записях, шкатулке красного дерева и ее содержимом сохранилось: «Там была запись, на которой мужчина, Джордж Смит, рассказывал об изнасиловании „неким лицом“, заявление об увольнении Патрика Джефферсона [sic!], кольцо Джеймса Хьюитта и документы о разводе».

В конце концов с Джорджем Смитом было заключено соглашение, согласно которому он получал вдвое больше обычной компенсации при увольнении. Лишившись комфорта королевского двора, Смит развелся с женой и уехал к отцу в Уэльс. В 2002 году журналист Daily Mail взял у него интервью. Смит все еще страдал от посттравматического синдрома. Он повторил обвинения в изнасиловании и добавил, что это насильник выкрал его записи из апартаментов Дианы. Тайна, связанная с записями и шкатулкой красного дерева, так и не разъяснилась. Сара Маккоркодейл в результате получила шкатулку из полиции. Она, как мы помним с ее слов, передала шкатулку Баррелу, но во время обыска его дома в Чешире в поисках «драгоценностей короны» этой шкатулки не обнаружили. Джордж Смит умер в 2005 году в возрасте сорока пяти лет.

Поскольку на любимого камердинера принца Чарльза, Майкла Фосетта, поступали многочисленные жалобы, ему пришлось уволиться. Чарльз не хотел его отпускать и уступил только после вмешательства Марка Болланда и Камиллы Паркер-Боулз. Фосетт получил должность «личного консультанта» принца Уэльского и дом стоимостью 450 тысяч фунтов в герцогстве Корнуольском. Он по-прежнему был незаменим, потому что взял на себя организацию стильных приемов – «он был настоящим гением в этой области», говорил один из гостей принца[529].

Диана не раз использовала историю бедняги Джорджа Смита, чтобы подразнить Чарльза, – просто не могла устоять перед таким соблазном. Помощник принца вспоминает: «Как-то Диана сказала Чарльзу: „Бедный Джордж… какими ужасными людьми ты себя окружаешь… бедняжка… Такой скандал!..“ Она была умной женщиной и точно знала, на какие кнопки нажимать… Никогда не забуду, как она позвонила, когда мы узнали, что премьер-министром может стать Блэр: „Прошлым вечером я ужинала с мистером Блэром и его супругой… Они беспокоятся о тебе, дорогой, и очень хотят помочь… Это так мило с их стороны! Они боялись, что новости могут меня расстроить, но я сказала, что не возражаю. Представляешь?“»[530]

Диана явно преуспела в своем намерении взбаламутить весь Сент-Джеймсский дворец. Детали грязного дела об изнасиловании будоражили публику даже через пять лет после ее смерти.

Для фотографов Диана была настоящим сокровищем – горшком золота на конце радуги.

Уильям Дидс[531]

«„Третий этап“ жизни Дианы – это период между разводом и ее гибелью, – писал друг принцессы. – Она была преисполнена решимости начать новую жизнь. Получила больше свободы… занималась благотворительностью, стремясь принести максимум пользы. Оставалась великолепной матерью. Казалось, все начинает приходить в норму…»[532]

В начале 1997 года Диана достигла пика известности и славы. Она всего добилась сама – поразительное достижение для скромной девочки-подростка, которой удалось пятнадцать лет назад очаровать принца Уэльского. «В последний год жизни Диана стала совершенно другой, – вспоминает друг принцессы Ричард Кей. – Она сделалась по-настоящему крупной фигурой»[533]. Сидя рядом с Дианой на обеде в Кенсингтонском дворце, писатель Энтони Холден был поражен широким кругом ее знакомств: «Она только что вернулась из Вашингтона, где общалась с Хилари Клинтон… Она говорила с Папой Римским… В разговоре были упомянуты имена шести самых знаменитых людей мира – и со всеми она встречалась в прошлом месяце!»

Диана обсуждала с Холденом возможность создания собственного благотворительного фонда – на протяжении последних лет она не раз возвращалась к этой мысли. А потом она сказала: «Недавно я разговаривала с Колином Пауэллом [видным политиком, генералом Вооруженных сил США], он не советовал мне создавать фонд. Это очень сложное дело, требующее постоянного контроля… Да еще все эти налоги…» «Я был поражен тем, как легко она заговорила о Пауэлле – мне-то казалось, что мы упомянули уже всех, кого только можно было…»[534]Известность и любовь во всем мире Диана заслужила не только своей красотой. Ее уважали за сочувствие к бедным и больным – это замечал каждый, кто с ней общался, – за готовность использовать свои возможности для помощи людям.

Диана задумала совершить шаг, который символизировал бы расставание с прежней жизнью: она решила распродать свои костюмы на благотворительном аукционе. Идея принадлежала Уильяму. Он сказал: «Мамочка, шкафы забиты платьями, которые ты носить уже точно не будешь. Может, передашь их в благотворительный фонд?» Диана ответила: «Неудобно. Они слишком хорошо известны, меня в них часто снимали. Но их можно продать в пользу благотворительного фонда».

Когда Мередит Этерингтон-Смит спросила Уильяма, действительно ли это его идея, он ответил: «„Да. Я не хотел, чтобы мамочка носила старые платья“, – и сказал довольно твердо»[535]. Некоторым платьям было более десяти лет – Диана надевала их давно, еще до того как Виктор Эделстайн сделал ее имидж более изысканным.

Костюмы было решено продать на аукционе Christie's, где работали два близких друга Дианы, Маргерит Литтман и Кристофер Бальфур, в пользу Национального фонда борьбы со СПИДом. Диана обсудила этот план с возглавлявшим аукционный дом Бальфуром в июле 1996 года. Мередит Этерингтон-Смит в то время была директором по маркетингу. Она занималась всеми организационными вопросами, в том числе и составлением каталога.