litbaza книги онлайнИсторическая прозаПервая мировая. Во главе "Дикой дивизии". Записки великого князя Михаила Романова - Владимир Хрусталев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 170
Перейти на страницу:

В Ставке обсуждались вопросы положения на фронтах и материального снабжения войск. Штабс-капитан Царской Ставки М.К. Лемке в этот день записал в своем дневнике:

«Теперь Северный фронт вооружен японскими винтовками и нашими трехлинейками, Западный – только трехлинейными, Юго-Западный – австрийскими и трехлинейными; все германские ружья и берданки переданы в тыловые части. /…/

Генерал По будет здесь, как во Франции Жилинский, представителем всей своей армии»[409].

Великий князь Михаил Александрович, находясь на отдыхе в Гатчине, занимался в числе прочего и текущими военными делами. В его поденных записях от 12 января 1916 г. имеются строки:

«К завтраку приехал хан Нахичеванский, кот[орый] на днях возвратился из Тифлиса. В 3 ч. я был у [Н.А.] Врангеля, где были [Я.Д.] Юзефович и Ларька [Воронцов-Дашков]»[410]. Через три дня, т. е. 15 января, еще одна подобная запись: «В 10 ч. мы поехали в Петроград. Я в Аничкове [дворце] принимал, были: ген. [А.С.] Лукомский, [Я.Д.] Юзефович, нач[альник] арт[иллерийских] уч[илищ] ген. [П.П.] Карачан и мин[истр] [А.Н.] Наумов»[411].

Через короткое время в дневнике М.К. Лемке еще одна интересная подобная запись:

«Армия французов сейчас – 3 600 000 чел., англичан 4 000 000 (из них 2 000 000 пока обучаются дома и будут готовы к весне). Приехав туда, Жилинский на первом же совещании всех представителей союзных армий сбрехнул, что у нас 2 500 000 штыков, но ему сейчас же и доказали, что осенью 1915 г. мы имели только 1 200 000 штыков (к весне мы рассчитываем иметь 2.500.000, а всю нашу армию довести до 6 000 000).

Отход к Парижу был обдуманной операцией, а вовсе не вынужденным немцами отступлением. Во время этого “отступления” немцы получили такие потери, каких не давали десятки наступлений»[412].

Когда Государь Николай II на короткое время появлялся в Царском Селе, то его младший брат Михаил появлялся с визитом вежливости в Александровском дворце. Император записал 18 января 1916 г. в своем дневнике:

«Здешняя жизнь вошла сразу в колею. После утренних бумаг погулял. Погода стояла мягкая. Принял: Григоровича и Наумова. В 2½ часа Штюрмера, которому предложил место председателя Совета министров. Переговорил с ним о всех наиболее важных вопросах. Погулял с Марией. В 4½ приехал Миша, пили с ним чай. После этого принял доброго старого Горемыкина, в последний раз, как Предс. Сов. мин. Читал до 8 час. Весь вечер читал Аликс и дочерям вслух»[413].

Вдовствующая императрица Мария Федоровна всей душой переживала за своих сыновей в это трудное и опасное время. Редко случалось, что в один день ей удавалось с ними обоими повидаться. В своей дневниковой записи от 27 января (9 февраля) 1916 г. она зафиксировала такое событие:

«Поехала навестить Ксению, встретила у нее Сергея М[ихайловича]. К чаю сначала пришел Миша, затем – Ники с четырьмя дочерями. Завтра он уезжает. Я так рада видеть его, вот только он никогда не говорит о том, о чем я хотела бы с ним побеседовать»[414].

Император Николай II за этот день также записал в дневнике:

«Сделал небольшую прогулку; погода была скорее мартовская – то солнце, то мокрый снег. В 11 ч. принимал, перед завтраком был доклад Хвостова (юст.). В 2 ч. поехал со всеми дочерьми в город и прямо в Зимний. Обошел залы, в кот. устроен лазарет на 750 раненых, а сегодня их было 450 чел. Мне понравилось все виденное. Опоздали на ¼ часа к Мама, где Миша пил чай. Взяли его с собою в Царское. Он обедал с нами. В 7 час. принял нового Госуд. контролера – Покровского. Весь вечер занимался»[415].

Сравним поденную запись великого князя Михаила Александровича:

«В 12 ч. мы поехали в Петроград, но поезд наш очень запоздал. Завтракали мы в «Астории», была Маргарита Васильевна [Абаканович]. Днем я поехал по делу к гр[афу] Фредерикс, затем в Аничков [дворец], где принял несколько лиц. Чай пил у Мама. Приехал Ники с дочерьми. Около 6½ я с ними поехал в Царское [Село], где обедал. В 10¼ на Александровской соединился с Наташей и Алешей, и мы поехали домой. Наташа обедала у Маргариты В[асильевны]. Погода была пасмурная, мягкая, 0 гр.»[416].

Как можно видеть из этих дневниковых записей, что морганатическая супруга великого князя Михаила Александровича все еще не была признана Царской семьей.

Графиня Л.Н. Воронцова-Дашкова позднее делилась воспоминаниями об этом периоде лихого военного времени:

«В 1915 году я встречала Михаила Александровича в Петербурге, когда тот приезжал с фронта в Гатчину. В эти приезды он часто заезжал за нами в своем открытом “паккарде“, и мы вместе уезжали на охоту под Гатчину. Там мы останавливались в охотничьих царских домиках; муж мой, большой специалист в кулинарии, готовил сам замысловатые блюда, и время чередовалось меж охотой и беззаботным весельем. Возвращаясь с охоты в Гатчину, Михаил Александрович любил показывать нам мрачный Гатчинский дворец, где протекли его детские годы. Однажды показывая гимнастические комнаты дворца, он сбросил с себя черкеску и, оставшись в одном бешмете, стал на турнике и параллельных брусьях делать самые отчаянные упражнения, взвиваясь, как птица.

В начале 1916 года Михаил Александрович покинул “Дикую дивизию”, получив новый пост командира 2-го кавалерийского корпуса, а незадолго перед революцией переехал в Гатчину в должности генерала-инспектора кавалерии.

В связи с этим назначением предполагалось, что Михаил Александрович встанет во главе особого крупного конного отряда, предназначенного для самостоятельных действий на фронте. Но этому не суждено было осуществиться. Разразилась революция»[417].

Стоит уточнить, что великий князь Михаил Александрович с 4 февраля 1916 г. возглавил 2-й кавалерийский корпус, а 2 июля ему было присвоено очередное воинское звание генерал-лейтенанта.

1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 170
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?