— Собираешься разнести тут все на куски, старый мошенник? Что ж, наслаждайся жизнью, не буду тебе мешать, — бросил Найалл, захлопнув за собой дверь. Оскар лишь лениво прищурился ему вслед, словно намереваясь надерзить: «Можно подумать, я нуждаюсь в твоем разрешении, болван!»

Судя по календарю, лето было в самом разгаре. Но это только по календарю — потому что дувший с реки порывистый ветер, похоже, явился сюда откуда-то из самого холодного уголка Сибири. Во всяком случае, так ворчал про себя Найалл, пока, зябко поеживаясь, разыскивал оставленный на причале велосипед.

И конечно, он опять забыл запереть его на замок. К счастью, никому не пришло в голову покуситься на это сокровище — ну что ж, и на том спасибо, порадовался Найалл. Пусть и скромная, но все-таки награда за его рыцарскую попытку восстановить честь трех несчастных исчезнувших принцесс, которых никому не суждено больше увидеть. В воздухе, подавляя привычный запах светлого пива, витал стойкий аромат эспрессо. И ведь это уже довольно давно, уныло подумал Найалл… Похоже, их яркий, солнечный, молодой город постепенно начинает забывать, что находится не где-нибудь в Европе, а в самом сердце Ирландии. Он прошел мимо кафе — хлюпающие звуки, издаваемые очередным любителем эспрессо, втягивающим в себя пенку, и стойкий аромат кофе в воздухе заставили Найалла прибавить шагу и погнали дальше. Наконец ему удалось отыскать грязноватый паб без названия, столики на тротуаре также отсутствовали. Вот и отлично, с удовлетворением решил Найалл, нащупав в кармане несколько банкнот, — все, что удалось собрать, обналичив полученный при увольнении чек. То, что нужно.

— Спасибо, мистер Райчудури, вы спасли меня от голодной смерти, — благодарно пробормотал он, входя в паб.

— Привет, — невнятно пробурчал бармен, окидывая взглядом посетителя. Покрутив ручку, он прибавил громкость — на экране телевизора сурового вида дикторша рассказывала, как где-то на севере двое юнцов трагически погибли, когда на них упал потерявший управление вертолет. — Пинту? — повернулся он к Найаллу.

— Да. «Гиннесс», пожалуйста, — попросил Найалл, почувствовав, что наконец вернулся домой. Заплатив за пиво, он уселся, выбрав столик как можно дальше от входа. Пена на вкус оказалась настолько густой, что могла бы смело сойти за мягкий лед. Болтовню каких-то студентов, обсуждавших в углу ночные приключения, перекрывали звуки работающего телевизора, представитель британской армии взволнованно объяснял, почему армейский вертолет рухнул на землю, сбитый, по его словам, какими-то «неизвестными лицами, о которых на данной стадии расследования еще не имеется достоверных сведений». Невидимый музыкальный автомат наигрывал «Братьев по оружию»,[36]и Найалл, покачивая головой, принялся про себя подпевать, размышляя о том, что каждому в конце концов предстоит умереть. При этом он машинально вытащил из рюкзака дневник Рошин и взвесил его в руке, словно камушек, который собирался зашвырнуть в воду.

Фигуру, бесшумно появившуюся возле его столика, он заметил не сразу. И даже вздрогнул от неожиданности, когда услышал голос.

— Пить в одиночестве — плохая привычка, — проговорил кто-то у него за спиной.

Найалл испуганно вскинул голову и оглянулся.

Ифе он узнал сразу.

То, как она смотрела на него — открыто и бесстрашно, — не оставляло никаких сомнений.

— Ты… Вы… Что за?.. — забормотал он. Перепугавшись, как последний дурак, он едва не расплескал свое пиво, но все-таки взял себя в руки.

— Дай мне пару минут, и я все объясню, хорошо? — попросила она, присаживаясь за стол. — Ты позволишь мне это сделать? — Светлые волосы Ифе были подстрижены так коротко, что голова казалась обритой. На ногах у нее были новенькие армейского типа ботинки — естественно, ярко-розового цвета — и черная куртка на плечах. Когда она уселась, Найаллу показалось, что она прячет что-то на коленях.

— Конечно, — вспыхнув, пробормотал Найалл. Сердце у него заколотилось так, что едва не выпрыгивало из груди — даже кончики пальцев закололо.

Ифе бросила быстрый взгляд в окно — но что привлекло ее внимание, Найаллу со своего места не было видно.

— Я давно хотела спросить… почему наша с сестрами судьба так много значит для тебя? — нервно покусывая ноготь, поинтересовалась она. — Это ведь не просто так, верно? Ведь ты многим рискнул ради нас… Но почему?

— Потому что твоих сестер похоронили, даже не попытавшись выяснить, что все-таки с ними произошло, — тихо ответил Найалл. — А еще потому, что это ведь я обнаружил дневник Фионы, а вовсе не копы. Ты ведь послала их, верно? Я имею в виду — оба дневника. Так что ты обязана была догадаться. Я был… — Он запнулся, лихорадочно подыскивая подходящее слово, — тем, кому ты оказала доверие. Человеком, кому ты поручила выяснить всю правду. И потом… разве у меня был выбор?

— Выбор? А то нет? — хмыкнула она. Но помимо своей воли улыбнулась. — Ведь никто же не заставлял тебя проводить собственное расследование, верно? Ты вовсе не обязан был приезжать туда, метаться ночью по дорогам, чувствуя, как Дональд Кремин и его шайка разъяренных родителей гонится за тобой по пятам. Не говоря уж о том, чтобы выслушивать угрозы Броны засадить тебя за решетку. А насколько я знаю Брону, это случалось каждые пять минут, так?

— Это ведь ее работа, не так ли? — буркнул Найалл. — Я хочу сказать — она ведь из кожи лезет вон, чтобы никто не напал на твой след. Чтобы тебя никогда не нашли. Она здорово постаралась, скажу я тебе.

— Ну наверное, могла бы и получше, — проворчала Ифе. — Ты же ведь меня нашел!

— Нет, мне это не удалось. Я нашел не тебя — а только твои следы.

— Все равно — ты подобрался слишком близко… ближе, чем я могла позволить, — вздохнула Ифе, незаметно окидывая взглядом паб. — Все это время я старательно заметала следы… и заодно обзавелась парочкой новых друзей. У одной девушки, с которой я познакомилась в магазине, оказался мотоцикл. Мы стали очень близки потом… она стала мне почти сестрой. И это она предложила мне помочь сделать то, что не удалось Броне. — Ифе покачала головой. — Ох, ну и отчаянная же она, ты не поверишь! Просто сорвиголова, ей-богу! Как-то раз чуть ли не до полусмерти забила своего парня за то, что этот идиот позволил себе подшутить над ней. В общем, вылитая Рошин… — Ифе внезапно замолчала. Взгляд ее остановился на записной книжке в руке Найалла. — Это?.. — Голос ее дрогнул.

— Да. Возьми, он твой. — Парень перебросил дневник через стол. — Он мне больше не нужен, так что забирай. — Пальцы Ифе сомкнулись на поцарапанном переплете, и Найаллу вдруг показалось, что в этот момент дневник издал слабый стон. Ифе, оглянувшись через плечо, улыбнулась кому-то через окно.

— Наверное, мне следовало оставить его в доме Мойры — и тот, другой дневник тоже, — ведь я уже знала, что они обе мертвы, — продолжала девушка, прижав к себе потрепанную тетрадку. — Ты понимаешь?..