– Приманку? – переспросила Эгвейн, но тут же поняла мысль подруги.

Найнив кивнула:

– Приманка. Ловушка. Или ложный след. Но будь то ловушка или попытка отвлечь внимание, все настолько явное, что никого этим не обманешь.

– Если только им не безразлично, увидит нашедший эту приготовленную западню или нет. – В голосе Илэйн явственно слышалось сомнение. – Или, быть может, ловушка нарочно устроена столь явно, чтобы идущий по следу сразу отбросил Тир.

Эгвейн не хотелось верить в то, что Черные Айя могут быть настолько уверены в себе. Она вдруг поняла, что судорожно схватилась за свою поясную сумку и большим пальцем водит по округлости перекрученного каменного кольца, что лежит в ней.

– Может, они хотели посмеяться над тем, кто найдет эти вещи, подразнить его, – произнесла Эгвейн тихо. – Может, думали, что нашедший сломя голову погонится вслед за ними в гневе и гордости.

«А если они знали, что именно мы все это найдем? Неужели рассчитывали на такие наши действия?»

– Чтоб мне сгореть! – прорычала Найнив. Видимо, это был шок: подобные выражения никогда не слетали у нее с языка.

Еще какое-то время девушки молча смотрели на выложенные в ряд трофеи.

– Что же теперь нам делать? – спросила в конце концов Илэйн.

Эгвейн стиснула в кулаке кольцо. Снови́дение тесно связано с Предсказанием; и будущее, и события, происходящие в других местах, – все могло появиться в снах сновидицы.

– Возможно, узнаем после сегодняшней ночи, – сказала Эгвейн.

Найнив посмотрела на нее молча и без всякого выражения, потом выбрала темную юбку, которая выглядела менее дырявой и рваной, и начала укладывать в нее находки.

– Пока что, – промолвила она, – мы отнесем все ко мне в комнату и спрячем. Думаю, времени у нас еще хватает, а иначе мы рискуем на кухню опоздать.

«Опоздать, – подумала Эгвейн. Чем дольше она сжимала сквозь кошель кольцо, тем яснее чувствовала, что времени остается все меньше. – Мы уже отстали на шаг, но вдруг еще не слишком сильно опоздали?»

Комната, отведенная Эгвейн, располагалась на той же галерее, что и кельи ее подруг, и мало чем отличалась от комнаты Найнив. Кровать была чуть шире, а стол – немного меньше. На маленьком половичке вместо завитков красовались цветы. Вот и все отличия. После конурок послушниц подобная комната представлялась чуть ли не опочивальней во дворце, однако, когда три подруги собрались там поздним вечером, Эгвейн захотелось вернуться в галереи послушниц – без кольца на пальце и без семи полос на подоле платья. И Найнив, и Илэйн выглядели не менее взволнованными и встревоженными, чем она.

Девушкам пришлось изрядно потрудиться на кухне в пору обеда и ужина, а в перерыве они бились над разгадкой, имеет ли какой-то смысл то, что они нашли в кладовой. Не было ли все западней или попыткой увести их поиски по ложному следу? Известно ли Амерлин об оставленных беглянками вещах, а если она знала, почему не упомянула о них? Никаких ответов обсуждение не дало, Амерлин же так и не появилась, и потому спросить у нее они не могли.

После обеда на кухню пришла Верин, так хлопая глазами, будто не вполне понимала, с чего она сюда заявилась. Увидев Эгвейн и ее подруг, стоящих на коленях в окружении котлов и кастрюль, она поначалу словно бы удивилась, потом подошла к усердно трудившимся девушкам и громко – так, что все рядом могли ее услышать, – спросила:

– Нашли что-нибудь?

Илэйн, по самые плечи заползшая в громадный котел для супа, со звоном ударилась головой о его край, вылезая наружу, а ее голубые глаза округлились так, что заняли, казалось, пол-лица.

– Ничего, кроме грязи и пота, Айз Седай, – отозвалась Найнив и дернула себя за косу, оставив на темных волосах хлопья грязной мыльной пены. Девушка поморщилась.

Верин кивнула ей, будто именно такого ответа и ожидала.

– Что ж, тогда продолжайте искать. – Хмурясь, она вновь обвела взглядом кухню, словно была озадачена тем, что очутилась здесь, и удалилась.

Еще на кухню заходила Аланна, уже после полудня, ей понадобились миска крупного зеленого крыжовника и кувшин вина. А потом заглянула Элайда, после нее – Шириам, которая появилась после ужина, как и Анайя.

Аланна спросила у Эгвейн, не хочет ли та побольше узнать о Зеленой Айя, и поинтересовалась, когда же девушки намерены возобновить свое обучение. Принятые имели право сами выбирать, чему именно учиться и как часто посещать занятия, но это вовсе не означало, что они могут вообще не заниматься. Разумеется, первые несколько недель будут напряженными, придется несладко, однако не определиться со своими уроками у них не получится, иначе выбор сделают за них.

Элайда же просто постояла какое-то время с каменным выражением лица, уперев руки в бока и разглядывая девушек. Так же вела себя Шириам, она даже приняла почти такую же позу. Подобным же образом стояла и Анайя, однако взгляд ее был более участлив – пока она не подметила, что девушки посматривают на нее. Тогда лицо ее обрело такое же выражение, какое прежде было у Элайды и Шириам.

Насколько могла судить Эгвейн, ни одно из этих посещений ничего особенного не значило. Наставница послушниц, безусловно, имела резон проверить, сколь усердны ее подопечные, равно как и проследить за трудившимися на кухне послушницами, и у Элайды были причины приглядывать за дочерью-наследницей Андора. Об интересе Айз Седай к Ранду Эгвейн старалась не думать. Что касается Аланны, то она была не единственной из Айз Седай, кто предпочитал набрать на кухне всякой еды на поднос и унести его в свои апартаменты, вместо того чтобы трапезничать вместе с остальными. Половина сестер, живших в Башне, слишком занята своими делами, чтобы спускаться на обеды и ужины, да и неохота им время тратить на поиски кого-нибудь из служанок, чтобы отправить ее на кухню за подносом. А Анайя?.. Что ж, Анайя вполне могла переживать насчет своей сновидицы. Но явно не настолько, чтобы как-то попробовать смягчить наказание, назначенное самой Амерлин. Возможно, это и могло быть причиной ее визита. Могло быть.

Вешая платье в шкаф, Эгвейн в очередной раз повторяла себе, что даже оговорку Верин вполне можно объяснить совершенно заурядным случаем: погруженная в собственные размышления, Коричневая сестра частенько бывала весьма рассеянна. «Если то была оговорка». Сидя на краешке кровати, Эгвейн надела сорочку и начала скатывать чулок по ноге. Белый цвет становился для нее почти так же неприятен, как и серый.

Найнив стояла у камина, держа сумку Эгвейн в одной руке и подергивая себя за косу другой. Илэйн сидела у стола, нервно размышляя вслух.

– Зеленая Айя, – произнесла золотоволосая девушка. Мысленно Эгвейн отметила, что с полудня эти слова были сказаны подругой, наверное, уже раз двадцать. – Я могла бы выбрать себе Зеленую Айя, Эгвейн. Тогда у меня будет три или четыре Стража, и за одного из них я могла бы выйти замуж. Кто, как не Страж, будет лучшим принцем-консортом Андора? Если, конечно, не… – Тут она осеклась и умолкла, залившись румянцем.