– Ты больше не имеешь над ними власти. Смирись!

– Они потомки моих жрецов!

– Они отдали жизни в бою. Они принадлежат мне!

– Я их не отдам! – ощетинилась Хелла, словно снежная волчица. Вот-вот кинется.

Анна почувствовала, как пальцы Яны сжали ее руку. И…

– Господа, а нас спросить никто не хочет?!

Боги едва что рты не открыли.

Переглянулись.

А потом Громовержец, так и тянуло его назвать этим именем, вдруг улыбнулся.

– И то верно. Куда пойдете, девушки? В царство льда к этой… или на пир ко мне?

Анна первая шагнула вперед. Она не знала, что ответит Яна, но… Вороновы знамя не меняют!

– Тор! Я остаюсь. Я обязана торе Хелле жизнью моего сына. Моя душа, жизнь, смерть и посмертие принадлежат ей.

Лицо бога исказилось, но тут уж вперед шагнула и Яна.

– Лучше и не скажешь! Аня права. С меня тоже за сына причитается. Простите, но где вы были, когда нас убивали? Раньше суетиться надо было!

– ТЫ!!!

Громыхнул грозовой раскат.

Яна даже шагу назад не сделала. Наоборот, словно бы подвинулась, защищая собой Анну.

– Я! И я отвечаю! Мы – остаемся!

Хелла рассмеялась:

– Ты проиграл, Грозовик…

– Я не играл с тобой, Ледышка…

– Но ты хотел забрать мою добычу!

Блеснула молния.

Девушки невольно зажмурились. Первой опомнилась в этот раз Яна:

– Полы не попортил? Расшвырялся тут…

Хелла запрокинула голову и расхохоталась.

– Расшвырялся! Ох…

Смех сыпался колкими льдинками, падал с потолка снежной крупой…

– И шубу хорошо бы, – буркнула Анна.

Может, она и призрак, или вообще – душа, но ведь холодно!

Хелла закатилась еще пуще.

– Грозовик, ты проиграл! Они сделали свой выбор! Они – мои!

Бог, который и так не был особенно приветливым, вовсе уж помрачнел. Правда, молниями больше не швырялся. Оно и правильно. Что Яна в своем мире, что Анна в ее мире насмотрелись…

Их таким было не удивить. После голливудских блокбастеров они еще и сами могли что-то посоветовать в плане спецэффектов.

Страх?

А чего бояться? Они уже умерли, и умерли – правильно. Отдав жизнь свою за други своя. Может ли быть во вселенной смерть почетнее?

Бог тем временем решил перейти к конструктивному диалогу. И еще сильнее сдвинул брови. Яна даже задумалась, не поменяются ли они местами.

– Хелла, ты знаешь законы. Погибшие в битве – мои.

– Девочки сделали свой выбор.

– И все же они должны быть моими.

– Нет!

– Ни фига!

Анна и Яна высказались одновременно. Бог качнул головой:

– Что ж. Посмотрим, как у вас дела?

– Это мой дом, – напомнила Хелла.

– Сделай ты, – не стал спорить Грозовик.

Хелла медленно, словно обрисовывая контур чего-то невидимого, но большого, провела в воздухе круг рукой. Поднялась снежная завеса, спрессовалась в нечто плотное – и перед богиней возникло громадное ледяное зеркало. Побежала трещинка, поделила его на две половины, и девушки увидели – себя.

Вот Анна лежит на полу, и к ней прикладывают какие-то штуки. Кажется, дефибриллятор? Что-то она такое в фильмах видела…

Рядом с ней Борис. Он крепко прижимает к себе Киру и Гошку. И дети ревмя ревут, уткнувшись в его грудь.

Вот Яна. Тигр стоит над ней на коленях, прижимает тело женщины к себе, баюкает, словно куклу… и подойти к нему никто не решается.

– М-да…

Хелла смотрела на это недолго. Картинка так и оставалась застывшей, словно время здесь не двигалось.

Теперь пробрало и девушек.

– Вот блин! – высказалась Яна, которая была и посмелее, и вообще излишней религиозностью не страдала. – Я думала, он не будет так переживать. Ничего ж толком и не было…

Ведь и правда.

Что было-то? Несколько дней вместе. Несколько ночей. Ну и парочка писем. По меркам двадцать первого века постель даже не повод для знакомства. А тут вот как все серьезно оказалось у человека…

– Я знала, что моим будет больно. Но надеялась, что не так, – тихо поддержала Анна.

– И даже сейчас – не о себе. О других, – подвел итог Грозовик.

Хелла опустила голову. А потом подняла лицо, и глаза богини сверкнули невыносимым серо-стальным блеском.

– Грозовик, я этого сделать не могу. Но… если я дам тебе часть своих сил? Ты… ты вернешь их обратно?

Ошалели все.

И люди, и бог, который явно не ожидал такого предложения.

– Ты… ты готова даже на это?

– Готова, – решительно согласилась Хелла. – Понимаешь, я надеялась, что будет… я развлекалась. А получилось иначе. Есть вещи, которые надо делать. Даже богам.

Грозовик ненадолго задумался. Посмотрел в зеркало, где по-прежнему отражалась застывшая статичная картинка.

– Ты заберешь назад свой дар.

– Заберу.

– И у меня тоже будет условие. Если я верну девушек в их миры, я потребую с них первого сына.

– ЧТО?! – рявкнула Яна, шагая вперед.

Эт-то что еще за е-мое?

Отдай мне то, чего дома не знаешь?!

Ребенка моего захотел?! Да я тебе…

Выглядела девушка так решительно, что Грозовик покачал головой:

– Не в жертву. Но так же, как вы, ваши дочери и другие дети будете посвящены Хелле, ваши первые сыновья будут посвящены мне.

– Третьи, – надавила голосом Хелла. – И трон они наследовать не должны.

Грозовик качнул головой:

– Я не собирался забирать у тебя Русину. Это уже невозможно.

– А нам сколько рожать-то придется? – возмутилась Яна. – Шестерых?

– Есть возражения? – сдвинул брови Грозовик.

Анна подергала Яну за рукав.

– Яна, двоих-троих, это же немного…

– Немного?

Яна возмутилась абсолютно искренне.

Двоих-троих – это НЕМНОГО?! Да она пока одного родила, озверела! Это ж сначала ты ребенка делаешь, стараешься, потом вынашиваешь, потом рожаешь, потом хотя бы год выкармливаешь, потом еще в себя приходишь… сколько получается?

Три года из жизни в лес!

Минимум! Так-то, может, и больше. Это мы считаем, когда роды прошли легко, когда ребенок нормальный и здоровый, когда… да нет числа тем допущениям.