– Почему через труп? Через мой гроб! Тьфу! Совсем с вами запутался!

– Прекрати вопли, ребенка разбудишь!

– А ребенок все равно не спит! – Настя выскочила в коридор. – Что у вас тут опять происходит? Бои местного значения? – И она хихикнула. – Так как же все-таки правильно: только через мой гроб или через мой труп?

– А ну иди спать, а то сейчас здесь действительно появится хладный труп! – Олег шлепнул Настю по попе и подтолкнул к выходу из коридора.

– Олег, я поняла, где он мог спрятать пистолет. Я хочу проверить. – Арина, воспользовавшись тем, что муж отошел от двери, открыла ее.

– Сейчас шесть часов утра. Почему не подождать еще час, тогда можно будет позвонить охране ООН, они сходят и проверят. Зачем пороть горячку? Ты же не спишь уже вторую ночь! – Олег ухватил ее за руку.

– Ждать нельзя. Чоудхури наверняка вернется за оружием. Сейчас он побоится приезжать. Это привлечет внимание. Номера машин, которые приезжают в неурочное время, записывают. Охрана на воротах. Это точно. А в семь многие начинают работать, и его приезд не вызовет подозрения. Так что нужно ехать сейчас. А звонить охране я не хочу. Вдруг я ошибаюсь, не хочу опять опозориться.

– Правильно! Ковай айрон пока горячо! Мамуля! Давай я с тобой поеду! – Настя, прятавшаяся за дверью комнаты, опять выскочила в коридор, подбежала к Арине и просительно заглянула ей в глаза. – Тебе же нужна помощь!

– Господи! Совсем с ума все посходили! – Олег схватился за голову. – Какой айрон? Железо! И не ковай, а куй! Вот уж действительно, французский с нижегородским! На вот, в наказание, пылесось!

Муж вручил дочери пылесос, и Настя неохотно пошла на кухню убираться.

– Подожди меня. Одна ты не поедешь. Мало ли что. Я сейчас. – Олег быстро пошел в спальню и буквально через пять минут уже оказался рядом с ожидавшей его Ариной.

– Поехали, горе ты мое луковое! Все, буду тебя звать мадам Пуаро!

– Не хочу! Это уж мне точно не нравится! – попыталась возмутиться Арина.

– Мало ли что не хочешь!

Когда они подъехали к еще закрытым въездным воротам ООН, как и предсказывала Арина, охрана не только проверила их документы – это была обязательная процедура, – но и записала номер машины.

Олег поставил машину на стоянку перед подъездом номер 15. Они вошли в темный холл, сели в лифт, Арина нажала на кнопку третьего этажа, и через минуту они оказались в зале Потерянных Шагов. Олег ее ни о чем не спрашивал. Молча шел за ней. В огромном пустом здании их шаги отдавались гулким эхом под высокими потолками. Арина прошла зал, и они оказались в коридоре, куда выходили двери относительно небольших помещений для конференций. В углу, где коридор делал разворот на девяносто градусов, стояла витрина. Это была даже не витрина, а пластиковый параллелепипед без дна. Внутри него находилась большая китайская ваза. Фарфоровая. Они подошли к стеклянной конструкции, накрывавшей вазу, и внимательно осмотрели ее со всех сторон. Возбуждение, которое Арина испытывала все это время, пока они ехали на машине и шли к вазе, о которой она вспомнила, разбив фарфоровый кувшин на кухне, сменилось горьким разочарованием. Конструкция не имела дверцы. Видимо, когда-то сделали так: поставили на постамент вазу, а сверху накрыли ее. Причем сделали это, используя что-то вроде крана. Конструкция была очень тяжелой, они вдвоем не смогли приподнять ее.

– Надо же, опять мимо! – Арина чуть не плакала. – Я была уверена, что он спрятал пистолет в вазу.

– Почему ты так решила?

– Когда стала собирать куски фарфора на кухне, я подумала, как ты: «хорошо, что это не настоящая китайская вещь, а современная подделка». И вспомнила вазу. Мне ее Чоудхури сам показал, когда мы с ним как-то проходили здесь. Это же так просто – положил в вазу, и концы в воду. А потом забирай, когда все затихнет. Эта ваза в двух минутах от зала Потерянных Шагов. Когда началась суета, он запросто мог туда сбегать и спрятать пистолет. Ой, погоди… Какая я дура! Там же еще одна ваза. Он тогда еще ею восхищался. А мне эта больше понравилась, вот и запомнилась.

Все это Арина говорила уже на ходу, а сама почти бежала дальше по коридору. Повернув за следующий угол, они тут же буквально уткнулись в другую витрину. На сей раз гораздо меньшего размера. И ваза, стоявшая в ней, была маленькой, по сравнению со своей соседкой. Витрина была, на сей раз, обычной, со стеклами, обрамленными деревянными рамами. В передней раме был замок, запиравшийся на ключ. Арина дернула створку, и она открылась. Замок был взломан. Затаив дыхание, Арина заглянула в вазу. На дне лежал пистолет. С глушителем.

– Ну что там? – Олег пытался оттеснить ее от витрины.

Арина отошла, и он тоже заглянул внутрь вазы.

– Ну ты, Риш, даешь! Отыскала! Вот это да! И что теперь с этим делать?

Несколько минут они стояли молча, раздумывая над ситуацией.

– Доставать его самим не стоит. Лучше, чтобы это сделала охрана. А то еще скажут, что подложили, – нарушил молчание Олег. – Давай сделаем так. Ты стой здесь, а я спущусь вниз, в холле шестого подъезда всегда дежурный. Я его приведу.

– Хорошо. Только знаешь что. Пусть он вызовет Бланше. Это начальник службы безопасности. Так надежней будет. Он же в курсе.

Арина посмотрела на часы: без десяти семь, дежурный уже на месте, до Бланше они дозвонятся быстро, он должен быть всегда на связи, так что минут через двадцать – тридцать они будут здесь. Арина выглянула в окно: на стоянках уже появились машины, но в здании пока еще было совсем тихо. От нечего делать она стала рассматривать вазу. Она была явно не из очень старых, скорее всего, произведение середины прошлого века. Да и художественные достоинства вазы вызывали у нее большие сомнения. Впрочем, как и достоинства всех тех ковров, картин и скульптур, преподносившихся в дар ООН и украшавших залы и коридоры Женевского отделения. Чего стоило, например, огромных размеров полотно, утыканное гигантскими черными гвоздями, висевшее на другом конце этого же третьего этажа. Проходя мимо него, Арина каждый раз думала, что, случайно задев его, можно изувечиться. По сравнению с ним вазу можно было считать почти шедевром. Тем более аист, изображенный на ней, очень даже не плох. «Опять аист, – подумала Арина. – Аист или цапля? А может, журавль? Все-таки надо в этом разобраться».

– Любуемся… – вдруг прозвучало прямо над самым ее ухом.

Арина вздрогнула и обернулась. Рядом стоял Чоудхури. Он подошел совершенно неслышно. Посмотрев вниз, она поняла, в чем дело: на ногах у него были надеты мягкие замшевые мокасины.

– Удивлен и не скажу, чтобы приятно.

Чоудхури улыбался почти ласково, и в его лице не было ничего угрожающего. «Почему Олег увидел в нем что-то жестокое и злодейское? Очень даже интеллигентное лицо», – подумала Арина. Его неожиданное появление парализовало ее, и она не знала, как вести себя. Делать вид, что оказалась здесь в это время случайно, было глупо.