Ужин начинал ее занимать. Все было вкусно и во всяком случае необычно. Ее больше не шокировали ласточкины гнезда в бульоне, хвост буйвола и прочие диковины. Она даже упрекнула себя за то, что приехала в чужую страну и пытается тут жить по своим собственным вкусам. «В конце концов, можно сколько угодно восхищаться венскими кондитерскими, — сказала она себе, — но не стоит ожидать, что и все остальные тоже будут ими восхищаться. И не надо убеждать себя, что тебе нигде, кроме Европы, не будет уютно… Люди тут очень милые. И еда вкусная. А Ричард, слава Богу, жрет и молчит…»

Но тут Ричард снова заговорил. Он пил то, что называлось «баджитур» (кокосовое молоко с рисом и пальмовым сахаром), и рассказывал:

— Я давно здесь живу. Сперва мне тоже казалось, что я никогда не привыкну. Уж слишком экзотично. Но потом я перестал замечать экзотику. Это совершенно обычная страна, и населяют ее совершенно обычные люди.

— Да? Пока я этого не заметила.

— Заметите, когда пойдете со мной к здешним чиновникам. Я думаю, что вам они покажутся даже более привычными, чем мне…

— Почему?

— Потому что взятка в Англии и взятка здесь… — Он покачал головой. — Это очень разные вещи. А в России? Насколько я знаю, у вас это тоже распространено.

— Да, вы правы. Наверное, весь Восток таков. Вы ведь считаете Россию Востоком? — подколола его Катя.

— В какой-то мере да. Вы не обижаетесь?

— Нет. Только замечу вам, что Восток в России и Восток в Индонезии… Это очень разные вещи, — спародировала его Катя.

Ричард рассмеялся и вдруг поднял палец:

— Слушайте! Это гамелан!

Катя обернулась и увидела оркестр, расположившийся на эстраде в глубине зала. Мужчины в белых шелковых рубашках и зеленых штанах, в каких-то странных золотых шапочках расселись прямо на полу и завели тягучую мелодию, состоявшую из звона, глухих ударов и резких модуляций звука. У каждого оркестранта за ухом красовался маленький белый цветочек с желтой середкой, чем-то напоминающий Кате нарцисс.

— Вам нравится?

Катя кивнула. Ей действительно нравилось. Она давно уже перестала есть и теперь вслушивалась в эти необычные звуки — звуки гонгов, барабанов и металлофонов.

— Мне тоже нравится, — почти мечтательно сказал Ричард. — О, я думаю, наши вкусы во многом совпадут.

— Надеюсь на это. — Катя поняла, что спокойно послушать музыку Ричард ей не даст, и снова повернулась к нему. — Ведь остров мы будем выбирать вместе, если я правильно все поняла.

— Да. У меня очень комфортабельный катер.

— Я смотрела по карте… Нам предстоит проплыть довольно большое расстояние по морю… Это не опасно? На катере?

— Он очень мощный. Это будет не опасно. Кроме того, он предназначен даже для того, чтобы там можно было жить. Там есть крытая каюта.

«А вот это мне как раз и не нравится! — подумала она. — Жить в одной маленькой каюте вдвоем с этим типом? Он смотрит на меня что-то совсем не по-британски! Господи! Во что меня втравил Дима! Он-то сам хоть знал, что мне предстоит? Или же… Или эта совместная ночевка входит в услуги?!» Но такой мысли она даже допустить не могла, зная, как Дима ревнив. Скорее всего она просто неверно истолковала слова Ричарда и услышала в них то, чего там вовсе не было. Катя попыталась убедить себя в этом. А Ричард все говорил:

— Это будет вовсе не трудное путешествие… Кроме того, я нашел еще парочку островков, которые могут вам понравиться. Кроме тех, о которых речь шла еще раньше. Так что выбор будет богатый. И вы сможете быстро выбрать то, что вам по душе.

— То, что пригодится нашей фирме, — прохладно сказала Катя. Именно — не холодно, а прохладно. — Ведь я не для себя выбираю остров.

— Я это знаю. Постараюсь вам помочь, как смогу… Вкусы русских клиентов пока еще не слишком взыскательны? Или же что-то изменилось за последний год?

— Не знаю. С русскими клиентами может быть хлопот даже больше, чем с какими-либо другими, — ответила Катя. — Люди слишком долго не имели возможности вообще что-то выбирать и теперь хотят самое лучшее… И всегда уверены, что их обманут, подсунут какую-нибудь дешевку, что-то второсортное. Да чаще всего так и бывает.

— Остров будет первосортный! — успокоил ее Ричард. — Я об этом позабочусь! Вы уже поели? Тогда, может быть, я покажу вам ночную Джакарту?

Катя поколебалась и согласилась. Она сделала робкую попытку расплатиться, но Ричард, увидев это, побагровел.

— Простите, но я вас приглашал, — отрезал он.

Катя заметила, что в нем сочетаются два или даже больше характеров: один — любезный, немного даже навязчивый, другой — резкий, грубоватый… Третий… третий Катя не рассмотрела хорошенько, но была уверена, что именно третий и не придется ей по вкусу больше всего.

— Я не хотела вас обидеть, — сказала она, когда они оказались в машине. — Но стол был слишком шикарный. Я буду чувствовать себя неловко.

— На будущее знайте, Катя, что самый шикарный ужин здесь обходится не дороже пятнадцати долларов, — ответил он, не глядя на нее. — И скажите мне — я что-то делаю не так?

— Почему вы так решили? — Катя смутилась.

— Потому что вы как будто не доверяете мне. Надеюсь, я ничем вас не оскорбил?

— О нет! Хотя я и восточная женщина, как вы изволили выразиться, но приглашение в ресторан не принимаю за оскорбление.

— И все же пытаетесь расплатиться? Понимаю. Вашей страны тоже коснулась феминизация…

— Эмансипация? Да, коснулась. И коснулась не лучшим образом. У нас еще не дошло до того, что женщины не могут рассчитывать на помощь мужчин, как в Скандинавии, но идет к тому… В любом случае ваша британская любезность для нашей дамы — экзотика, не хуже обезьяньих мозгов.

— Странные вещи вы говорите… Я думал, что в России… Впрочем, не будем про Россию, когда мы в Индонезии. Смотрите! Это маленькая иллюстрация к вопросу о женской независимости.

Катя посмотрела в окно и увидела незабываемое зрелище — тысячи женщин вдоль стен облупленных домов. Яркий неон, мигающие вывески, татуировки, едва прикрытые груди и ноги, зазывные взгляды. Некоторые женщины стояли на месте, другие прохаживались. Катя поняла, кто перед ней.

— Зачем вы меня сюда привезли? — спросила она, повернувшись к Ричарду.

— Это знаменитый квартал Кераматтунгал. А привез я вас сюда затем, чтобы вы знали, куда поедут ваши туристы. Они, я вас уверяю, никогда не минуют этого милого местечка.

— Ну, хорошо. Только я не знаю, как это может пригодиться нам. Мы собираемся организовать отдых, а не плантацию по выращиванию СПИДа.

— Да? Я не имел в виду проституцию… Но я что-то слышал о сервисе, который вы собираетесь организовать…

— О чем, о чем?

«Димка дурак! — со злобой подумала Катя. — Это его затея с Пятницей из местных девушек… Вот что имеет в виду Ричард! Однако он недурно осведомлен! Он знает даже о том, чего мы не собираемся делать, а Дима велел мне держать язык за зубами! Какой в этом смысл? Или же… Или это я ничего не знаю?»