class="p1">Со смертью Татьяны Фёдоровны, словно живая скорбила и «Комета». Её портрет, где она улыбаясь радовалась жизни, висел в фойе перетянутый чёрной лентой, и каждый кто проходил мимо невольно останавливался читая прощальный монолог.

Отметив девять дней по христианским канонам в ресторане «Кометы», Женя на следующий день отправился ко второму мужу Ольги. Он считал делом долга, расплатиться за разбитый автомобиль. Владимир оказался человеком принципиальным и с широкой русской душой. Он категорически отказался брать деньги, но взамен пригласил Евгения за стол, где выразил ему огромную признательность.

Ольга, после перенесённой операции быстро пошла на поправку, и уже на восьмой день её выписали из центра с внушительной припиской под наблюдение врача по месту жительства.

Первый день весны ничего разительного в перемене погоды не предвещал. Мокрый снег с ветром и пронизывающая сырость, хотя на севере небо постепенно разъяснялось, и температура плавно опускалась ниже нуля. Женя с самого утра находился в возбуждённом состоянии, успев быстро «раскидать насущные вопросы бытового характера, он с нетерпением ожидал кого-то возле окна в вестибюле «Кометы».

— Евгений Олегович, может вам кофе или чаю?-

— Да, пожалуй, кофе, и пригласите ко мне Ирину Сергеевну.-

Консультант «Кометы» — Твердохлебова временно замещала должность старшего администратора.

— Доброе утро Евгений Олегович, что-то случилось?-

— Я буду находиться на заднем дворе, а вы встретите представителей фирмы, и проводите их ко мне.-

— Хорошо.-

Он стоял по колено в снегу, и с чувством восхищения осматривал территорию заднего двора. Недавно пришедшая в голову идея по его благоустройству так понравилась Жене, что он решил приступить немедленно к её воплощению в жизнь. Когда в сопровождении охраны, к нему присоединилось несколько человек, он сразу перешёл к делу.

— Здесь будет сад. Справа от меня высокий многоступенчатый фонтан. Чуть левее от него альпийская горка. Ещё дальше будет располагаться красивая деревянная беседка, несколько кованных, отделанных деревом скамеек будут разбросаны по территории сада… — Он разошёлся, да так, что представители фирмы не успевали записывать его пожелания, а они сыпались один за другим как из рога изобилия.

— …Выход оформите красивой аркой из натурального камня, где будет висеть большая табличка «Татьянин Сад».-

— Извините, но сейчас только первое марта. Работы начнутся не раньше апреля, к чему такая спешка? — Не выдержал один из троих мужчин.

— Я много времени потратил в пустую, сейчас хочу наверстать упущенное!-

— Ваш заказ Евгений Олегович нами принят. С первым подходящим днём, мы приступаем к работе. По поводу оплаты?-

— Все вопросы касаемо оплаты вы обсудите с бухгалтером Надеждой Викторовной. Проводите их в бухгалтерию.-

Оставшись один, он почувствовал, как что-то тёплое разливается внутри его тела. Холодный ветер здесь, практически в открытом поле, пронизывал до нитки, снег забился в туфли и медленно таял, превращая сухие и тёплые вещи в мокрые и холодные. Мороз постепенно начинал пощипывать в носу, заставляя мокрый снег покрываться ледяным настом. Игнорируя приватности погоды он смотрел в даль, туда, где кончался забор и начиналась бескрайняя равнина. Не боясь простудиться, Женя вдыхал морозный воздух так, словно никогда раньше не дышал, и сейчас делает это впервые. Здесь ему было хорошо, ведь совсем скоро на этом самом месте будет разбит красивейший сад, и он будет носить её имя! Это самое малое, что он мог для неё сделать, но именно с малого и начинается всё грандиозное и великое. «Татьянин Сад» станет излюбленным местом всех гостей «Кометы», нужно только время, терпение и неиссякаемая надежда.

Сколько времени Женя провёл вот так стоя один, не известно, очевидно, что будь погода благосклонна, он и дальше бы стоял по колено в снегу. Застегнув тёплое пальто на все пуговицы, он медленно пошёл назад подставив ветру спину. Он шёл не оглядываясь, стараясь ступать по своим же следам, туфли и носки оказались совершенно мокрые, нужно как можно скорее переобуться подумал он, как вдруг резко остановился. Что-то или кто-то преградило ему путь.

«Здесь, сейчас никого не может быть, охрана не впустит посторонних, не поставив меня в известность. Тогда кто это»?

Сделав четверть оборота он замер, позади него стояла — женщина. Молодая, невысокая, в чёрной короткой шубке, джинсах и туфлях.

Задрожав, он вдруг узнал её! Он так старался избежать этой встречи, что сам себя загнал в тупик. Она молчала, так же как и он, и ждала непонятно чего, так же как и он. Он решился и сделал шаг вперёд, затем еще и ещё.

Выход конечно был, уйти от неё, уйти от проблемы. Довольно долго и много он думал и размышлял, и всякий раз приходил ко одному и тому же: «Виноват во всём случившемся только я один»! Порываясь несколько раз, чтобы броситься и умчаться в город, где отыскать её, и всё объяснить, но каждый раз он находил такой универсальный, законный, подходящий абсолютно для любого вопроса ответ: «Я виноват, моя вина и нет мне прощения», как тут же его пыл угасал. Пустив всё на самотёк, Женя старался не думать о ней, он понимал, что рано или поздно они встретиться. Пусть уж лучше поздно, или вообще никогда, ведь тогда не нужно будет подбирать слова для оправдания, и не будет укорительно-томного неприятного взгляда больших карих глаз.

Всё случилось так как он и предполагал, неожиданно и спонтанно в уединённом месте, где им никто не помешает. «Как жаль, как жаль, что я их всех отпустил. Будь сейчас хоть кто-то из охраны, или кто-то дугой из персонала, я бы смело ушёл, как обычно уходят руководители, погрузившись в дела, заботы и проблемы». Но, так или иначе, он шёл вперёд, зная что движется назад оставив за спиной «Комету», ноги замерзли настолько, что наверняка превратились в ледышки. Стрейчевые шерстяные брюки, казавшиеся ужасно тёплыми в помещении, сейчас продувались насквозь. Он шёл только вперёд, медленно погружаясь в снег, через пару метров его будет уже по пояс, и что тогда? Мартовское солнце освещало залитое белым светом бескрайнее пространство, и оно же светило прямиком в фасад гостиницы. Сделав ещё несколько шагов, он оказался на границе света и тени, ещё чуть-чуть и солнечный болезненно-ослепительный свет ударит ему в спину. Надежды на то, что он согреется не было, а вот ослепнуть от яркого жёлто-белого свечения запросто. Промокнув мокрые глаза и надев очки, он набрался мужества — резко развернулся. Она стояла так близко, что он чудом не зацепил её. Страх неизбежной встречи постепенно уходил, оставляя после себя только пустоту. Оскудев на тёплые и ласковые слова, Женя чувствовал, что не в силах вымолвить