но отчаянные времена требовали отчаянных мер. – Он ведет себя неразумно.

В ее глазах проявилось сочувствие.

– Дэн, она права. Сойер никогда раньше не делала ничего подобного. На самом деле, я не припоминаю, чтобы она вообще когда-либо попадала в неприятности. – Мама вздохнула. – У нее наконец-то появилась социальная жизнь, она завела друзей. Неправильно будет отнимать это у нее.

– Я совершенно согласен, – поддакнул Коул, натягивая обувь. – Могу вас заверить, ваша дочь – очень хорошая девочка.

Этой двусмысленной репликой, сказанной перед моим отцом, Коул будто говорил: «Прикончите меня прямо сейчас».

– Не мог бы ты уже убраться?! – завопил папа.

Коул наклонился, чтобы меня поцеловать, но папа громко откашлялся.

– Я позвоню тебе позже, – сказал Коул, направившись к окну.

– Нет, не позвонишь, – возразил папа. – С сегодняшнего дня у Сойер нет телефона.

Да он не в себе.

– Я плачу за свой телефон. Ты не можешь забрать его.

– Мой дом, – прорычал папа. – Мой телефон!

Это совсем не так работало.

Я повернулась к маме.

– Мама, сделай что-нибудь. Твой муж ведет себя, как псих. Совсем скоро он запретит мне ходить в школу и на работу.

Отец указал на окно, из которого наконец-то вылез Коул.

– Что ж, если ты собираешься и дальше встречаться с этим парнем, можешь попрощаться и с этим тоже.

Я была уверена, что в моего отца вселился демон.

– Ты вообще себя слышишь?

– Ты не заберешь у нее телефон, Дэн! – крикнула мама. – И ты не запретишь ей ходить в школу или на работу. Что, черт возьми, на тебя нашло?

– Этот мальчишка… – начал было кричать папа, но мое терпение лопнуло.

Я не припоминала ему то, что он сказал Коулу тогда, ведь это было слишком больно.

– По крайней мере, этот мальчишка не стоял на лужайке перед домом и не называл твою дочь толстой за ее спиной, как это сделал ты.

У мамы отвисла челюсть. Папино лицо пронзила боль.

– Я не…

– Я слышала, что ты ему говорил. Я слышала каждое слово. – На глаза навернулись слезы. – Я ожидала этого от мамы… но ты? Господи, папа. Ты сделал мне очень больно.

Теперь он выглядел виноватым.

– Сойер, ты же знаешь… Я считаю тебя прекрасной.

Ложь. Это все ложь.

– Ага, прекрасной для толстухи.

– Я не это имел в виду.

– Тогда что ты имел в виду? Поскольку то, что я слышала, звучало так, словно ты не думаешь, что такой парень, как Коул, может быть заинтересован в такой толстой девчонке, как я.

– Я просто пытался защитить тебя, милая.

– От чего? От кого-то, кто поставил тебя на место, когда ты был не прав? От кого-то, кому действительно на меня не плевать?

Его челюсть напряглась.

– Не думаю, что ему не плевать.

– Откуда тебе знать? О, точно, потому что ты сам был футболистом, значит, Коул автоматически становится плохой идеей. – Я указала на окно. – Но это не так. Коул совсем не такой, как ты о нем думаешь. – Скрестив руки на груди, я злобно уставилась на отца. – Давай, пробуй посадить меня под домашний арест сколько хочешь, но я не перестану с ним встречаться. Если понадобится, я съеду отсюда, но мы не расстанемся.

Отец потерял дар речи.

Я подошла к своему комоду.

– Прошу меня простить, но мне нужно собираться на работу.

Его глаза застлала горечь.

– Сойер…

Я взглянула на маму.

– Я под домашним арестом, мам?

Она махнула головой.

– Нет.

– Хорошо. В таком случае, дома буду поздно. – Я бросила взгляд на отца. – Я собираюсь к своему парню, учитывая, что ему, очевидно, здесь больше не рады.

Глава шестьдесят третья

Сойер

– Черт, девочка, – шепотом воскликнула Бьянка. – Что ты, черт возьми, делаешь? Что бы это ни было, оно работает.

Я попыталась скрыть улыбку, но безуспешно. Прошел месяц с тех пор, как мы с Коулом официально сошлись, и за это время я сбросила еще десять фунтов. Мама так обрадовалась, что предложила нам пройтись по магазинам и устроить девчачий день на выходных. У нас с ней никогда раньше не было девчачьего дня… Она всегда устраивала их с Кэтрин.

Я небрежно пожала плечами.

– Ничего экстремального. Просто небольшая низкоуглеводная диета.

– Что ж, продолжай в том же духе. Ходят слухи, мол, Кейси чертовски сильно завидует, ведь ты подбираешься к ее месту в королевстве.

– Место в королевстве?

– Королева КА, тупица.

– Я не очень понимаю.

Би закатила глаза.

– Коул все еще самый желанный парень школы. Особенно сейчас, когда он влюбился в простушку. По какой-то странной причине из-за этого его хотят еще сильнее. – Она принялась ковырять свои ногти. – В любом случае, поскольку ты теперь с ним, это официально делает тебя новой королевой. – Бьянка сморщила нос. – Ну, до следующего года, там я займу это место.

Мне это совсем не нравилось.

– Я не хочу быть королевой.

– Слишком поздно. – Достав пудреницу из сумочки, Бьянка припудрила носик. – Серьезно, Мисс Библия, я не понимаю, в чем проблема. После всего того дерьма, в которое тебя окунули эти люди, ты должна сидеть и наслаждаться происходящим. – Затем она продолжила шепотом: – И сделай что-нибудь со своей прической и макияжем, пока сидишь. – Бьянка захлопнула пудреницу. – Королева должна следить за внешностью, в конце концов. – Она послала мне воздушный поцелуй. – Поговорим поз…

– Йоу, – прервал ее Оукли, двигаясь к моему шкафчику. – Есть минутка?

– Для такого грязного бездельника, как ты? – спросила Бьянка, свирепо глядя на него. – Никогда.

– Прибереги свою желчь для кого-нибудь, кому не насрать, Сатана. – Оукли посмотрел на меня. – Я говорил с Сойер.

Бьянка подняла средний палец и облизала его.

– Ты просто завидуешь, поскольку твоя бывшая сказала,