Либо проведение социальных преобразований с опорой на большинство трудящихся (как организованное в советы, так и нет). Это было возможно в случае компромисса между эсерами, меньшевиками и большевиками на платформе немедленного начала аграрной реформы (с последующим утверждением ее принципов авторитетом Учредительного собрания), государственного регулирования с одновременным расширением участия работников в управлении производством. Либо — проведение аналогичных преобразований силами радикального меньшинства «демократии», опирающегося на недостроенную советскую систему и кадры активистов, лучше приспособленные к социально-политической конфронтации, чем к организации производства и обмена. Коалиционная конфигурация «однородного социалистического правительства» советов могла стать основой для целостного синтеза социалистической традиции и «разделения обязанностей» между направлениями. Но такому развитию опыта Парижской коммуны не суждено было сбыться.

Большевики представляли собой узкий социально-политический спектр, но популярная идея советской власти помогала им опираться на широкое низовое радикальное движение, не управляемое из партийных центров. Однако его влияние на верхи режима ослабевало с каждым месяцем. Система согласования социальных интересов была разрушена, конфликты стремительно нарастали, страна скатывалась к широкомасштабной гражданской войне, которая сама по себе грозила разрушить и без того слабые предпосылки социализации.

Когда партия большевиков захватила власть в Петрограде, мало кто из их противников думал, что это надолго. Сами большевики утверждали, что взяли власть до Учредительного собрания и готовы разделить ее с другими левыми партиями. Петроград тут же был парализован забастовкой служащих. Эта первая кампания гражданского неповиновения большевистской эпохи вошла в историю как «саботаж», Антибольшевистские действия в столице координировались Комитетом спасения Родины и революции (КСРР), созданным правыми социалистами Н.Авксентьевым, А.Гоцем и др. начались боевые действия между сторонниками советской власти и временного правительства.

Еще на съезде советов Всероссийский Исполком железнодорожного профсоюза (Викжель), контролируемый социал-демократами и беспартийными рабочими, заявил о необходимости примирения враждующих сторон. 28 октября начались консультации между большевиками и Викжелем. Под угрозой всеобщей стачки Викжель заставил сесть за стол переговоров представителей большевиков, КСРР и социалистических партий. Стремясь прекратить гражданскую войну, Викжель приостановил переброску войск по железной дороге. Страна вновь получила шанс выйти из кризиса без всеобщего кровопролития. В планы железнодорожников входило создание однородного социалистического правительства, которое отличалось бы от прежнего отсутствием кадетов и наличием большевиков. В центре такого правительства могли оказаться уже не экстремисты-большевики, а более умеренные эсеры и их лидер В.Чернов. Под давлением Викжеля даже КСРР согласился на однородное социалистическое правительство и отказался от поддержки Керенского111.

Предложение переговоров было для большевиков спасительной передышкой. Это, впрочем, не значит, как полагает Д.Суэйн, что «большевики все еще были готовы к компромиссу». Автор аргументирует свою позицию соответствием взглядов таких деятелей, как Ю.Мартов и Л.Каменев, считая ее доказательством близости позиций большевиков и меньшевиков112. Но умеренные большевики и левые социалисты еще не представляли доминирующих тенденций в своих партиях. Лидеры СНК и ВРК, получившие полноту власти, не собирались от нее отказываться: «Ни Ленин, ни я не возражали вначале против переговоров о коалиции с меньшевиками и эсерами, при условии прочного большинства за большевиками и признания этими партиями власти советов, декретов о земле и мире и т. д.»113. Социалистам предлагалось стать младшими партнерами большевиков, совершивших военный переворот.

После неудачи подготовленного ими выступления юнкеров, социалисты из КСРР явились на переговоры, но тоже не были настроены примирительно. Оказавшись неспособными развернуть вооруженное сопротивление, они не без оснований чувствовали за собой поддержку большинства граждан страны и поэтому требовали, чтобы новое социалистическое правительство было свободно от путчистов-большевиков. А.Гоц и Н.Авксентьев недооценивали того, что за большевиками стоят широкие массы солдат и голодных, отчаявшихся рабочих, которых тоже необходимо включить в новую систему власти. Но это понимали В.Чернов и левые социал-демократы Ю.Мартов и Ф.Дан. Они настояли на компромиссе — правительство Чернова с большевиками и без кадетов.

Этот проект устроил и большевистскую делегацию во главе с Л.Каменевым. Гражданская война прекращается, большевики получают доступ к власти в коалиции с социалистами, которые сочувственно относятся к советам (но не их монополии на власть) и лучше большевиков могут провести декрет о земле. Перспектива расправы над организаторами восстания исчезает сама собой. Общее нежелание ввязываться в гражданскую войну обеспечит новой коалиции широкую поддержку, тем более, что со стороны будущих членов правительства не будет возражений и против мирных переговоров с немцами.

Эти условия, однако, вызвали взрыв возмущения со стороны Ленина и Троцкого — им в новом правительстве места не отводилось. Срыв переговоров означал отказ от сотрудничества с большинством населения страны, представленным прежде всего эсерами, раскол многопартийных советов, в конечном счете — путь к гражданской войне и террору — орудиям политики, отвергающей соглашения. Пока шли переговоры, большевики начали аресты социалистов и профсоюзных деятелей, закрытие либеральных и социалистических газет, против чего протестовали даже рабочие. Важную роль в формировании позиции большинства большевистского ЦК имело и то обстоятельство, что переговоры разворачивались в момент завершающей фазы предвыборной кампании. В этот момент было важно не «потерять лицо», не упустить голоса радикализированных масс.

Несмотря на то, что «соглашателей» поддержали многие старые большевики, из которых еще не «выветрился» дух социал-демократии, Ленин собрал большинство. ЦК большевиков отверг соглашение. Партия была готова к войне. «Правые» большевистские лидеры Л.Каменев, А.Рыков, В.Милютин, Г.Зиновьев и В.Ногин даже вышли в знак протеста из ЦК 4 ноября. Однако покинуть родную партию они не решились и вскоре вернулись с повинной. Большевикам все же удалось перебросить подкрепления в Москву и подавить сопротивление. В ноябре-декабре 1917 г. тыловые гарнизоны и вооруженные дружины большевиков захватили власть в большинстве крупных городов России. Эта серия переворотов была названа «триумфальным шествием советской власти». Многомиллионные массы крестьян отнеслись к этим событиям относительно равнодушно — ждали выборов в Учредительное собрание.

Таким образом, потерпели поражение политические силы как внутри, так и вне большевистской партии, которые выступали за создание широкой левоцентристской коалиции, представляющей большинство населения. Конфронтационные методы, избранные большевиками, быстро привели к образованию диктатуры, которую поддерживало лишь меньшинство граждан России.

Разворот Ленина

Позиции сторонников компромисса между социалистами ослабли и потому, что партия эсеров раскололась слева от центра — ушли левые эсеры, которые вскоре вступили в коалицию с большевиками. Новая власть оформилась почти демократично — двухпартийное советское правительство, часть крестьянских советов поддержали новую власть вопреки сопротивлению эсеров. Чернов оказался левым в собственной партии, и его позиции тоже ослабли. Ладно, раз большевики ни с кем не желают считаться, спросим мнение народа. Чернов и партия эсеров сосредоточилась на предвыборной агитации. Сопротивление большевистской диктатуре на время ослабло. Левые радикалы вообще не считали новый режим диктатурой, а те, кто правее, считали, что она временная. Выборы в ноябре 1917 г. принесли умеренным социалистам больше половины голосов. Казалось, противники могут остановить часы — предвыборная кампания с оружием в руках окончена, народ сказал свое слово. Правда, почти четверть избирателей поддержала большевиков…