Твой верный Слахи

Я прочитал письмо охранникам перед тем, как вручил запечатанный конверт Эми и попросил ее не читать письмо в моем присутствии.

— Какого черта? Откуда ты знаешь, что Эми была со своим парнем? — спросил меня дежурный охранник.

— Сердце никогда не обманывает меня!

— Это бред какой-то. И вообще, какого черта тебя это должно волновать?

— Если вы не можете сказать, была ли у женщины близость с мужчиной, вы никакой не мужчина, — сказал я. — Мне плевать, но я не одобряю, когда Эми или кто-то еще пытается манипулировать моим чувством собственного достоинства и играет со мной, особенно, когда я в таком положении. Эми, может, думает, что я ранимый, но я сильный.

— Ты прав! Это хреново.

Эми пришла ко мне на следующий день и во всем созналась.

— Прости меня! Я просто подумала, что у нас близкие отношения и тебе будет больно, если ты узнаешь, что я уехала с моим парнем-врачом и наслаждалась Монреалем, пока ты торчал здесь, — грустно сказала она.

— Во-первых, спасибо за то, что ты пришла. Я просто запутался! Ты думаешь, я хочу отношений с тобой? Я не хочу! Ради всего святого, ты христианка, которая участвует в войне против моей религии и моего народа! Кроме того, я не знаю, сколько еще времени проведу в этой тюрьме.

После этого разговора Эми часто пыталась сказать мне, что, по ее мнению, ей не следует продолжать работать в моей команде следователей. Она боялась, что я больше не буду сотрудничать с ней или с полковником Форестом. Но я никак не отреагировал на это. Я сделал своими руками браслеты и передал их ей, Форесту и всем, кто мне нравился и кто помогал мне все это время.

— Мы жаждем получить от тебя информацию, — сказал Ричард Зулей, когда впервые встретился со мной.

Так и было: когда я прибыл в лагерь в августе 2002 года, большая часть заключенных отказывалась сотрудничать со своими следователями.

— Слушайте, я рассказал вам свою историю уже миллион раз. Теперь вы можете отправить меня либо в суд, либо на свободу, — говорил каждый из них тогда.

— Но в твоей истории есть противоречия, — отвечали следователи, имея в виду «ты лжешь».

Каждый заключенный, которого я знаю, как и я, думал, прибыв на Кубу, что его ждет обычный допрос. После допроса ему должны выдвинуть обвинения и отправить в суд, который решит, виновен он или нет. Если его признают невиновным или правительство США не выдвинет обвинений, его отправят домой. Всем это казалось логичным: следователи говорили, что именно так все и будет происходить, а мы отвечали: «Давайте сделаем это». Но оказалось, что либо следователи сильно нас обманули, чтобы заставить заключенных сотрудничать, либо правительство лгало следователям, чтобы собрать информацию от заключенных.

Шли недели, месяцы, а следователи все никак не могли утолить свою жажду информации. Чем больше сведений предоставлял заключенный, тем сильнее следователи усложняли его дело и тем больше вопросов задавали. Со всеми заключенными в какой-то момент происходило одно и то же: все они уставали от беспрерывных допросов. Только прибыв в тюрьму, я принадлежал к тем немногим заключенным, которые все еще сотрудничали со следователями, но вскоре присоединился к другой группе. «Просто скажите, почему вы арестовали меня, и я отвечу на любой ваш вопрос», — говорил я.

Большинство следователей каждый день возвращались с пустыми руками. «Источник не представил никакой информации», — докладывали они каждую неделю. Так что командование ЕОГ, как сказал Ричард Зулей, жаждало заставить заключенных говорить. Чтобы добиться этого, ЕОГ создала маленькую «специальную команду» внутри большой организации. Эта оперативная группа, которая включала в себя представителей армии, ВМС и гражданских, занималась вытягиванием информации от заключенных. Операция была засекречена.

Мистер Икс был выдающимся человеком в Специальной допросной группе ЕОГ. Несмотря на то что Мистер Икс был умен, ему дали самую грязную работу на всем острове. Удивительно, но ему промыли мозги, и он поверил, что он делает то, что нужно. Мистер Икс всегда носил форму, которая скрывала его с ног до головы, потому что осознавал, что совершает военные преступления против беззащитных заключенных. Мистер Икс был ночной совой, почитателем дьявола, любителем громкой музыки, антирелигиозным парнем, но главное — следователем.

Мистер Икс всегда «развлекал» заключенных, которых лишали сна. Он не давал мне спать около двух месяцев, во время которых пытался сломать мое психическое сопротивление, но все было бесполезно. Чтобы не дать мне уснуть, он выставлял в моей камере самую низкую температуру, какую мог, заставлял записывать все, что я только мог вспомнить о своей жизни, и часто пить воду, а иногда — стоять всю ночь. Однажды он вместе с женщиной-охранником раздел меня догола, чтобы унизить. В другую ночь он оставил меня в морозильной камере, полной пропагандистских фотографий, в том числе был портрет Джорджа Буша, и заставлял меня раз за разом слушать гимн США.

Мистер Икс занимался сразу несколькими заключенными. Я слышал, как хлопают дверьми и включают громкую музыку, слышал, как приходят и уходят заключенные, потому что звон тяжелых цепей выдавал их местоположение. Он оставлял заключенных в темной камере с фотографиями, которые должны были изображать демонов. Включал для заключенных музыку ненависти и безумия, например, песню «Let the Bodies Hit the Floor», чтобы они слушали ее раз за разом всю ночь в темной камере. Он открыто заявлял о своей ненависти к исламу и строго-настрого запрещал любые мусульманские ритуалы, в том числе молитвы и чтение Корана.

Несмотря на все эти попытки, к концу августа 2003 года специальная команда поняла, что я не собираюсь сотрудничать с ними так, как они этого хотели, поэтому руководство решило дать «зеленый свет» следующему уровню пыток. Мистер Икс, мой охранник Большой Босс и еще один парень с немецкой овчаркой вломились в дверь допросной, где сидели я и штаб-сержант Мэри. Это произошло в «Золотом доме». Мистер Икс и его коллега били меня в основном по ребрам и по лицу и заставляли пить соленую воду почти три часа, пока не передали меня арабской команде в лице египетского и иорданского следователей. А они продолжили избиение, засыпая мне под одежду кубики льда, чтобы помучить меня и чтобы свежие синяки быстро исчезли.

Затем, почти спустя три часа, Мистер Икс и его друг забрали меня и оставили в моей нынешней камере. «Я говорил тебе, не шути со мной, ублюдок!» — последнее, что я слышал от Мистера Икса. Как-то раз, уже после этого, штаб-сержант Мэри сказала, что Мистер Икс хочет навестить меня по-дружески, но я не проявил желания, так что встречу отменили. Меня все еще держат в той же самой камере, но теперь мне хотя бы больше не нужно притворяться, что не знаю, где нахожусь.

Наконец в марте 2004 года мне разрешили встретиться с врачами, а в апреле впервые оказали психологическую помощь. С того момента я принимаю антидепрессанты paxil и klonopin, чтобы легче засыпать. Врачи также выписали мультивитамины, чтобы восполнить отсутствие солнечного света. Еще я несколько раз общался с психологами, которые мне сильно помогли, хотя я не мог рассказать им об истинной причине своей болезни, потому что боялся возмездия.