– И ее сострадание в конце концов ее же и погубило, – заметил Сержант.

– Но не ее сострадание ко мне, – возразил Боб.

– Как раз ее сострадание к тебе, – заявил Сержант. – Ты ведь уговорил ее, предложив найти мальчишку постарше, который будет тебя защищать, чтобы ты смог пробраться на суповую кухню и раздобыть там приличной еды, верно?

Боб понимал, к чему тот клонит, но дал ему закончить.

– Верно.

– И ты даже предложил в качестве такого мальчишки Ахилла, поскольку он был рослый, но хромой, и потому ему нужна была компания Проныры, которая помогала бы ему прокормиться, точно так же, как он был нужен тебе в качестве защиты от хулиганов и воров.

– Я был прав во всем, кроме того, что выбрал Ахилла, и ошибся в нем лишь потому, что не мог ничего знать, пока не увидел его реакцию на наши попытки его задирать и издеваться над ним.

– Но если бы она с самого начала тебя прогнала, она бы не погибла.

Боб вздохнул:

– Что тогда можно было предвидеть, Сержант? Мой план отлично сработал, и все стали лучше питаться. Возможно, если бы я не ошибся, Проныра прожила бы дольше, но все те ребята и так существовали на грани выживания, и некоторые наверняка бы умерли. Я не предвидел убийства – но в точности понял социальную динамику.

– Думаю, Карлотта привела удачный пример, – сказал Сержант. – Когда ты окружен врагами, приходится быть безжалостным.

Боб снова взревел:

– Где твои враги, придурок?

Сержант слегка съежился, но все же набрался храбрости.

– Вся человеческая вселенная! – заорал он.

– Вся человеческая вселенная либо не догадывается о твоем существовании, либо ты нисколько ее не интересуешь, – спокойно сказал Эндер.

– А стоило бы догадываться! – крикнул Сержант, разворачиваясь к брату. – Они дали обещание и не сдержали его! Они нас бросили!

– Вовсе нет, – возразил Боб. – Те, кто дал обещание, на самом деле его сдержали, так же как и следующее поколение, и следующее за ним.

– Но они так ничего и не нашли, – сказал Сержант.

– Они нашли больше двухсот возможностей, которые не сработали, хотя некоторые и дают определенную надежду. Для того, кто знает, как работает наука, это немало. Возможно, нам придется найти пятьсот тупиковых вариантов, прежде чем мы получим нужный ответ, и они оказали нам огромную помощь.

– Но они перестали искать. – Карлотта была столь же упряма, как и Сержант.

– От этого они не становятся нашими врагами. В конце концов, Карлотта, вы с Сержантом не сделали абсолютно ничего, чтобы помочь нам с Эндером в наших исследованиях. Если верить твоим аргументам, вы – точно такие же наши враги, поскольку игнорируете наши жизненные интересы.

– Этот корабль – наш мир, – горячо отозвалась Карлотта. – Откуда нам знать, может, мы проживем здесь всю жизнь. Кто-то же должен уметь починить и наладить все, что для нее требуется.

– Я тоже умею, – сказал Боб.

– Но ты ничего не делаешь, ты просто живешь в этом ящике, боясь пошевелиться, чтобы не умереть от сердечного приступа.

– Я могу управлять отсюда «Щенком», что и делал несколько раз, когда требовался ремонт.

– А когда ты умрешь, кто будет это делать? Я, – сказала Карлотта. – Я вовсе не забросила твой проект по излечению синдрома Антона, я тоже в нем участвую – в той степени, в какой это необходимо для нашего выживания.

– Верно, – согласился Боб. – И я это одобряю. Не стоило мне валить тебя в одну кучу с Сержантом, когда я обратил его обвинения против него самого.

– А я готовлюсь защищать нас от врагов, – сказал Сержант.

– Полная чушь, – возразил Боб. – Тебе понадобилось дня три, чтобы понять, как сделать из корабельного оборудования оружие, и ты тренировался по несколько минут в день, чтобы стать сильным и ловким на случай сражения с врагами – если нам вдруг попадутся враги маленького роста, которые не застигнут тебя врасплох и будут нападать только по одному, как на видео. Все остальное время ты фантазировал о несуществующих врагах, а потом пытался заставить брата и сестру жить в твоей параноидальной вселенной.

– Когда нам встретятся враги, ты будешь только рад, что я…

– Вы же все гении, – резко бросил Боб. – Когда появится враг, любой из вас сможет его перехитрить, не тратя неделю за неделей на жизнь в полном безумии.

– Ты называешь меня сумасшедшим? – уточнил Сержант. – И это слова великого воина, который посадил Питера Виггина на пост Гегемона? – Он повернулся к Эндеру. – Я не изучал медицинские данные Великана, я изучал его сражения.

– Я не сажал Питера ни на какой пост, – возразил Боб. – Я помог ему покончить с войнами, угрожавшими уничтожить человечество после того, как мы победили жукеров.

– Кстати, если уж об этом зашла речь, – заметил Сержант, – ты был вдвое лучшим стратегом и тактиком, чем мальчишка, в честь которого ты назвал Эндера.

– Но я был куда худшим командиром, поскольку не умел никого любить и никому доверять, пока не научился этому много лет спустя от вашей матери. Невозможно командовать людьми на войне, если не умеешь доверять, и невозможно победить врага, если не умеешь любить.

– Мне незачем кем-то командовать в бою – командовать просто некем. Есть только я сам.

– Тебе некем командовать, но при этом ты всю свою жизнь командуешь братом и сестрой и манипулируешь ими. Ты скорее противоположность хорошему командиру – тиран, которого слишком пугают воображаемые угрозы, чтобы он мог услышать и понять разумный совет.

– Самое худшее, что сделала мама, – позволила тебе воспитывать нас одному, – сказал Сержант. – Еще и обзываешься.

– Как я еще могу назвать сына, который замышлял меня убить? – отозвался Боб. – Впрочем, на самом деле ты просто дурак. Посмотри на себя – ты якобы готов противостоять любому врагу, и при этом твой брат только что расквасил тебе физиономию и горло, так что ты похож на котлету и скрипишь, словно несмазанная дверь.

– Он набросился на меня ни с того ни с сего! – крикнул Сержант.

– Опять глупость. Ты ввел в свой маленький мирок совершенно новый элемент – убийство отца Эндера. И тебе настолько было на него наплевать, что даже в голову не пришло: на эту угрозу он может реагировать иначе, чем на все твои предыдущие нападки.

– Он не был мне врагом, – заявил Сержант.

– Он был твоим единственным врагом с тех пор, как вы впервые встретились после того, как мы с Петрой наконец нашли вас всех и собрали вместе, когда вам был год от роду. Еще один самец-антонин, соперник. Все, что ты делал последние пять лет, – пытался полностью его себе подчинить. Все твои воображаемые враги – суррогаты Эндрю Дельфики. Ты придумывал для него все новые и новые унижения, манипулируя сестрой, чтобы та встала на твою сторону против Эндера, и вот печальный результат. Эндер и Карлотта – полезные члены нашего маленького сообщества из четырех человек, как и я. Но ты, Цинциннат Дельфики, впустую тратишь наши ресурсы, не производя ничего ценного и мешая жить остальным. Не говоря уже о заговоре с целью совершить убийство первой степени.