просыпаюсь от кошмара, после которого едва сдерживаю крик, тяжело дыша. Стираю со лба холодный пот. В этот раз приснился Гордеев так явно и подробно, что меня потряхивает от возможной реальности событий.

Дотягиваюсь до тумбы, включая светильник, лишний раз разглядывая рассеявшуюся темноту.

Неожиданно здесь стало спать холодно и страшно. Оглядываюсь на вторую половину кровати, задумываясь о Вадиме. С ним особо ничего не снилось и было спокойно, а если и просыпалась, то буквально на мгновение, а ощущая его рядом, засыпала.

Поджимаю губы, ощущая досаду. Сама выгнала, а значит, нечего жалеть о своём решение. Он сам напрашивался на подобный исход.

Заснуть не удается. Я заправляю постель и принимаю душ, а вид в зеркале просто отвратительный.

Умылась холодной водой, пытаясь привести себя в чувство и прогнать сонливость, но это мало чем помогает. Волосы укладываю в косу и спускаюсь на кухню, стараясь не шуметь. Вадим мирно спит на диване, недалеко тлеют полена в камине, а рядом с ним стопка книг.

И прежде чем уйти на кухню, нахожу планшет Вадима на быльце дивана. О чудо! Я улыбаюсь, обнаружив подключение к интернету. А ведь вчера Вадим сожалеющие уведомил, что интернет здесь совсем не ловит.

Противный гад, не так ли?

Иду на кухню, тихонько поставив кипятиться чайник и решаю позавтракать простецкой яичницей.

Сажусь за стол. Одной рукой разделываю яичницу, а другой нахожу браузер в планшете. Давно хотела зайти в интернет и ввести своё имя, поэтому не желаю упускать такой возможности. И чёрт возьми, вылезает так много разных ссылок с моим именем, что у меня разбегаются глаза!

Я удивлённо изучаю даже небольшую статью про себя в Википедии, сравнивая определённые данные, даты и факты. Большая часть выдумка, отчего я закатываю глаза, усмехаясь и качая головой от глупости некоторых строк. Руки чешутся исправить данные и сейчас же написать совершенно другую биография, правдивую, такую настоящую, чтобы у каждого шевельнулись бы на голове волосы…

Перехожу на пару ссылок ниже, а они окончательно отбивают аппетит.

Порно сайт. Удивительно, но мне хватает смелости просмотреть количество фото и видео, частично понять, что некоторые, на удивление, монтаж, причём местами совсем некачественный.

Ладно, что здесь есть ещё…

Не меньше двадцати минут ушло на изучение разных источников. У каждого из них своя вымышленная правда. А вокруг одна вселенская ложь.

Но вот анонс, который высветился, когда я уже собиралась закончить с этим не самым приятным делом… Вот он и поверг меня уже в настоящий шок и ужас. На фотографии — машина скорой помощи, а заголовок гласит: «Господин Гордеев тяжело ранен. Что это, ход похитителя или его месть…» — перехожу по анонсу на главные новости браузера.

Дыхаение перехватывает. Внутри все покрывается коркой льда. По коже ползут зябкие мурашки. Дышать стало сложно и почти нереально. Не могу в это поверить.

Пораженно читаю, что Гордеев находится в госпитале в нестабильном и тяжёлом состоянии. Сюжет красноречиво расписывает о перестрелке в аэропорту, с некоторыми подлинными фотографиями, на которых видно Вадима с пистолетом, меня, плачущую, которую он тянет за собой парень.

Вся статья сосредоточена на том, что Вадим, мой неизвестный похититель, стреляет в не в чём невинного страдающего мужчину, который намеревался спасти свою жену. Автор данной статьи детально описывается о предстоящей операции Гордеева, о его здоровье в целом. И прогнозы вселяют в меня прежний ужас — он выжил и будет жить дальше…

Руки настолько трусятся, что чашка кофе выскальзывает из рук, и я чудом успеваю отодвинуть планшет, вставая с места, не отрывая глаз от текста.

Дочитываю в полном изумлении, и после заполняющего душу страха, меня накрывает апатия. Откладываю планшет на подоконник. Лбом прислонилась к холодному стеклу окна, пытаясь охладить пылающее лицо.

Он жив, и это последнее, что могло пойти «не по плану». Это просто тупик. Бежать бессмысленно, Гордеев найдёт сразу, как встанет на ноги. Не сегодня, так завтра… А это ни черта не та свобода, о которой я мечтаю! Снова нужно прятаться, сидеть где-то в таком же тихом месте, без связи и лишних ушей.

Ещё ничего не кончено, и внутри я жалостливо взываю, не находя в себе силы на новую борьбу. Всё, что я делаю, это лишь бессмысленные поползновения, которые вскоре пресекутся рукой выжившего мужа.

Это никогда не закончится…

— Яра, — окликает Вадим. Я оборачиваюсь, наблюдая за парнем, который потирает глаза, подходит ближе ко мне, попутно поднимая опрокинутую на столе чашку. Его взгляд находит планшет рядом со мной, и думаю, он всё правильно понимает. Сейчас вид у меня не лучше, чем у пойманного трусливого зайца. — Я не знал, как тебе сказать. Собирался несколько раз, но не смог, — неохотно признаётся Вадим.

— Почему так вышло? — шёпот, слетевший с губ едва слышный, но Волков понимает, напряжённо поджимая губы.

— Наверное… Адреналин. Он был ранен в грудь слева и в бок. Я не смог вовремя взять себя под контроль, стрелял как придётся. Это моя вина, Яра, — он впервые не смотрит мне в глаза, отводя взгляд в сторону, хмурясь.

Врёт.

Я видела, как хорошо Вадим стреляет и дело совсем не в адреналине. Я успела дёрнуть его за руку, когда он стрелял, а значит это моя вина. Это именно я не хотела ничьей смерти, а значит, получай жуткий подарок судьбы — выживший муж.

Но к моему удивлению Вадим винит только себя.

— Ты не хочешь возвращать меня домой и не даёшь никакой информации моей семье об этом месте, чтобы нас не нашли Гордеевы… — с пониманием дела, объясняю я сама себе.

Он украдкой смотрит на меня, словно ожидая моей буйной реакции, и хочет понять, стоит ли ему что-то вообще предпринимать.

— Я принял решение побыть здесь и понять, как выбраться из этой ситуации. Первая камера в аэропорту выдаст твоё местонахождение. В столице много глаз и ушей, мы будем, как на ладони, — спокойно отвечает Вадим и несколько насторожился, когда я стала к нему приближаться. — Мы добирались сюда нелегальным рейсом, пока ты была без сознания. Я уничтожил все следы… — перед моим последним шагом к нему, он запнулся, нервно выдохнув. — В этом месте безопасно. Нет никаких данных связанных с этим домом ни в одном информационном источнике. Я желаю тебя защитить, поэтому прошу тебя… — не договаривает, когда я осторожно подхожу к нему слишком близко, безмятежно обнимая, приложив щеку к громыхающей груди Вадима.

— Спасибо, — говорю я, понимая, что единственный человек, на которого я сейчас могу возложить все свои надежды — вот он, передо