Однако я вижу одно отличие. В небольшой области у терминатора, где свет исчезает, переходя во тьму, расположена долина, которая бежит вниз по всей планете. Через нее протекают широкие реки. Горы поднимаются вверх, словно сдерживая снег с одной стороны и пустыню с другой.

В этой полутемной долине я вижу надежду – колыбель, где может выжить человеческая жизнь. От берегов реки раскинулась равнина с сине-зеленой травой. Массивные деревья с зелеными и пурпурными листьями возвышаются в тени гор, кажется, они словно перелезают друг через друга, чтобы вобрать осколки оранжевого света, сияющие сквозь вершины.

С орбиты это выглядит так, будто кто-то взял гигантский нож и разрезал планету сверху донизу, обнажив цветущий рай в том месте, где лед встречается с песком.

Джеймс улыбается.

– Разверните зонды.

Сейчас начинается настоящее испытание. Пригодна ли атмосфера для дыхания? Какие болезнетворные микроорганизмы ждут нас там, внизу? Какие существа прячутся в этой долине? Я одновременно взволнована и напугана.

– Перейти на геостационарную орбиту? – спрашивает Мин.

Джеймс смотрит на изображение на экране.

– Нет, не будем ждать результатов. На другом терминаторе, вероятно, есть обитаемая зона.

Никто не озвучивает то, о чем мы все думаем: там нет населенных пунктов. Может быть, мы прибыли первыми.

– Я проверю системные журналы, – говорит Григорий.

– Нет, – быстро отвечает Джеймс. – Я сделаю это. Лучше потратить время на проверку капсул, чтобы убедиться, что они готовы к выходу.

Григорий смотрит на Джеймса, явно озадаченный. Наконец он кивает и открывает консоль.

Пока «Иерихон» огибает планету, внизу простирается бескрайняя пустыня. Мин резко поворачивается к Джеймсу.

– «Карфаген» хорошо просматривается – он по другую сторону пустыни. – Он изучает свой экран. – Корабль движется по орбите на высоте около четырехсот километров. Скорость – тридцать тысяч километров в час.

Григорий осторожно замечает:

– Если бы там была колония, она должна была бы находиться на синхронной или стационарной орбите.

Мин вызывает модель планеты и выполняет несколько расчетов.

– Невозможно. Высота синхронной орбиты находится за пределами сферы Хилла планеты.

Брайтвелл прищуривается. Джеймс выглядит озадаченным.

Мин поясняет:

– Сфера Хилла – это область вокруг небесного объекта, где это тело оказывает доминирующее гравитационное влияние. Проблема здесь в том, что высота для синхронной орбиты вывела бы корабль за пределы гравитационного влияния Эоса. Гравитация от звезды, другой планеты или луны будет мешать, изменяя орбиту.

– Он еще не отправил сообщение? – спрашивает Джеймс.

– Нет, – отвечает Мин. – Должны ли мы активировать наши коммуникационные панели?

– Да.

Когда подтверждение появляется на терминале Джеймса, он печатает сообщение, которое появляется на главном экране:

КАРФАГЕН, ЭТО ИЕРИХОН. КАК СЛЫШИТЕ?

Ни один из кораблей не имеет возможности передавать или принимать передачи любого вида. Наши рассуждения заключались в том, что трансляция может подвергнуть корабли опасности быть обнаруженными. Как и получение сигнала, который может взломать системы корабля.

Хотя мы не можем вести вещание, у нас есть более рудиментарная система связи. Снаружи каждого корабля установлены камеры. Они постоянно сканируют коммуникационные панели на внешней стороне кораблей, это чем-то напоминает старую технологию электронных чернил: они образуют символы, которые быстро мигают и исчезают. Символы почти неотличимы от внешнего корпуса – если не знать, что искать. Если считать их, они образуют простую систему сообщений. Это придумала Лина для первых битв с Сетью. Мысли о ней до сих пор вызывают у меня угрызения совести.

На экране курсор мигает. «Карфаген» не отвечает.

– Вы передаете на повторе? – спрашивает Джеймс.

Мин серьезно кивает.

– Они все могут быть на поверхности, – комментирую я, надеясь, что буду права.

После «Иерихон» молча летит, пересекая бескрайнюю пустыню внизу – «Карфаген» на орбите над нами. Все мы хотим увидеть долину в другом терминаторе[7]. Я чувствую, что мы все затаили дыхание в ожидании, отчаянно желая увидеть там процветающую колонию.

Мин замедляет корабль, когда мы приближаемся к терминатору. Она похожа на другую долину, хотя здесь более широкие равнины, простирающиеся вокруг рек, а горы, граничащие с пустыней, не такие высокие. Выглядит, одним словом, теплее.

– У нас кое-что есть, – осторожно говорит Мин.

На обзорном экране появляется изображение поверхности, вид с воздуха на треугольник земли, где встречаются две реки. Там аккуратными рядами выстроились десятки длинных бараков с черными солнечными батареями на крыше и белыми стенами, которые, казалось, уходят в траву. Это наши запчасти, которые мы перевезли из Атлантического Союза.

То, чего я не вижу, разбивает мне сердце. Вокруг бараков нет движения. Никаких следов Гарри, Шарлотты, Фаулера, Эрлза и других поселенцев. Фиолетовые лозы оплетают стены нескольких зданий.

Некоторые дома обвалились. В некоторых есть зияющие дыры. Стволы деревьев лежат расколотыми. В некоторых зданиях видны скелеты крупных животных, очищенные и иссушенные солнцем и временем.

У линии деревьев я замечаю груды обломков – бараки и здания, которые, вероятно, унесло ветром. Должно быть, в лагере разразилась буря. Но это не уничтожило его полностью. Потому они ушли?

Никто не выдвигает теории. Никто ничего не комментирует. Стоит такая тишина, что можно было бы услышать, как на мостике упала булавка. Все думают об одном и том же: их больше нет.

Джеймс нарушает молчание.

– Разверните зонды.

* * *

Неделю спустя я стою перед мостиком, указывая на показания на экранах позади меня.

– В общем, Эос по сути соответствует обещанию Сети. Воздух пригоден для дыхания, в нем многовато азота, но он не вызовет серьезных проблем со здоровьем. Гравитация составляет около девяноста двух процентов от земной. Наши потомки будут намного выше, чем первое поколение поселенцев.

Потомки. Приятно сказать это слово.

– И наши дети, вероятно, будут выше, – говорит Джеймс, и на его губах появляется легкая улыбка.

– Вполне вероятно. И у них будет много еды. Мы обнаружили несколько зерновых растений и корнеплодов. Когда приземлимся, нам нужно провести несколько тестов, но результаты наблюдений многообещающие.