– Кэти Николс, что ты натворила?

– Добро пожаловать домой, – торжественно говорит она.

Впереди маячит другой дом. Он огромный – больше, чем «Все средства хороши» и «Пустячок», вместе взятые, больше, чем их дом в Бруклине, больше, чем дом Экзальты на Маунт-Вернон-стрит!

– Святые угодники! – кричит Кирби. – Вы купили дом? Он наш?

– Мы купили, – улыбается Кейт. – Наш.

Кирби выталкивает Джесси за дверь.

– Давай, давай!

Джесси выбирается наружу и застывает перед особняком, рассматривая новое жилище.

Она мысленно начинает еще одно письмо, на этот раз Тигру.

– Святые угодники! – кричит Кирби. – Вы купили дом? Он наш?

– Да, купили, – улыбается Кейт. – Наш.

Блэр и Ангус подъезжают на «Гэлэкси». Блэр выходит из машины и осторожно закрывает дверь, чтобы не разбудить малышей.

– Что это?

– Это – наш новый дом, – лучится Кейт.

– Как? Наш новый дом?

Дэвид смотрит на жену, словно видит впервые, точно так же, как в тот день, когда только что овдовевшая Кейт открыла дверь, чтобы приветствовать адвоката, который собирался защищать иск по страхованию жизни ее покойного мужа. Позже Дэвид признался, что при виде ее у него подкосились колени: «Я не знал, что Бог создал таких красивых женщин, как ты».

– Кэти?

– Я купила дом, – поясняет Кейт. Это упоительно – знать, что она поступила правильно, не только для себя, но и для Дэвида, для детей, для внуков.

– А я могу сама выбрать себе комнату? – спрашивает Джесси.

– Вперед! – Сердце Кейт радостно колотится, ей даже дышать трудно.

– Погоди.

Дэвид ведет Кейт по дорожке, а потом подхватывает на руки и несет через порог, словно они молодожены. Это и вправду начало новой жизни.

«Сколько же в жизни бывает начал?» – думает Кейт.

Дэвид целует ее в щеку и шепчет:

– Спасибо.

Мэджи предстоит много чего узнать о семье Тигра, но к моменту праздничного ужина она уже ориентируется, что к чему.

По крайней мере, ей так кажется.

Кейт готовит индейку на кухне и поручает задания Кирби, Джесси и Мэджи, но все в равных условиях, потому что никто не знает, в каком шкафу хранятся тарелки, есть ли у них картофелемялка, где лежит столовое серебро. Кейт купила дом вместе с мебелью, но к лету они собираются сменить обстановку.

Сразу после приезда хозяйка повела Мэджи наверх и сообщила, что светлая просторная комната с двумя окнами, выходящими на воду, будет принадлежать ей и Тигру.

– Подумай, в какой цвет ты хотела бы покрасить стены, – предложила Кейт.

Мэджи чувствовала себя свежекоронованной принцессой. Она легла на большую белую кровать и представила, как будет спать с Тигром, может быть, даже зачнет здесь ребенка. Тигр с Мэджи хотят много детей – четверых или пятерых.

Из дома Кейт привезла скатерть, серебряные подсвечники и свечи цвета слоновой кости. Джесси соорудила украшение на стол из тыкв и яблок. Кейт включила транзисторный радиоприемник, поймала Бостонскую государственную волну, которая передает классическую музыку. Все это совершенно не похоже на празднование Дня благодарения в доме Мэджи. Джин Джонсон готовит сладкий картофель с зефиром, запеканку из зеленых бобов с хрустящим луком и индейку с покупной начинкой, а поскольку пироги никто не любит, на десерт она подает шоколадный торт «Сара Ли». Братья Мэджи всегда жалуются на фасоль, соскребают зефир со сладкого картофеля. Джонсоны едят за кухонным столом, как в любой другой день, а отец Мэджи, Эл Джонсон, пьет свой обычный баночный «Будвайзер». Мэджи не то чтобы боится Дня благодарения, просто, в отличие от семьи Тигра, не считает его большим праздником. Поскольку в доме Мэджи трое маленьких мальчиков, они гораздо более шумно отмечают Рождество.

Кейт просит ее накрыть стол на десять человек, и Мэджи беспокоится, что сделает ошибку. Обучаясь на стоматолога-гигиениста, она доказала, что хорошо запоминает все подряд – резцы, клыки, моляры, – и теперь корит себя, почему не взяла в библиотеке книгу о сервировке стола. Бокал для вина, бокал для воды, вилка, нож, ложка, вилка для десерта – со всем этим Мэджи умеет обращаться. (На самом деле она не уверена, какой из бокалов какой, поэтому тихо спрашивает у Кирби, которая подсказывает: «Бокал для воды больше. Ставь сюда, – и помещает его сбоку от кубка с вином. – Удивительно, что я это знаю, но бабуля принадлежит к высшим кругам Бостона».) Мэджи рада, что нет ни вилок для рыбы, ни ложек для супа, ни ликерных рюмок.

Однако в какой-то момент она теряется. Мэджи насчитала только девять гостей, но Кейт четко сказала накрыть стол на десятерых. Ожидается гость, о котором Мэджи не знает? Или она забыла кого-то из членов семьи?

Мэджи спрашивает Кейт, и та отвечает:

– Почетное место предназначено для Тигра, поэтому стул рядом с тобой останется пустым. И посмотри, что у меня есть!

Она показывает маленький американский флаг на подставке, такие красовались на учительских столах в школе Мэджи.

– Место Тигра будет слева, сразу за главным.

Мэджи устанавливает флажок перед указанным Кейт прибором, в горле встает ком.

В пять часов появляется Экзальта Николс – та самая бабуля – с мужчиной, которого все зовут Биллом.

Мэджи не совсем понимает, кто такой Билл. Она знает, что дедушка Тигра умер, Экзальта не вышла повторно замуж и ее сердце свободно, «если не считать любви к Роду Лейверу». Но с первого взгляда ясно, что Экзальта и Билл встречаются. Он держит ее за руку, помогает снять пальто и предлагает принести коктейль.

Сама Мэджи с удовольствием выпила бокал шампанского на кухне, пока помогала готовить. Кейт откупорила бутылку и налила Мэджи, Кирби и Блэр.