только мнение молодого человека, - решил вставить свои пять копеек Соколов, - наверняка найдутся и другие компоненты, которые позволят улучшить характеристики ракетных двигателей.

- Найдутся, - слегка пожимаю плечами, - к примеру, метан или вообще чистый водород. Но там, затраты на сжижение компонентов будут очень большие. Стоит ли на них обращать внимание?

- Понятно, - задумался Маленков, - Ну а ваши противокорабельные ракеты в качестве зенитных приспособить можно?

- Там в качестве маршевого используется прямоточный реактивный двигатель, он будет не так эффективен на больших высотах, - отвечаю я.

А про себя отмечаю, что использование наших ракет в качестве зенитных в принципе возможно, но сегодня это все равно, что палить из пушки по воробьям. Нет уж, надо делать полноценные зенитные комплексы, а не приспосабливать что-то пусть и удачное, но предназначенное для решения других задач. И вообще, возни с зенитными ракетами много, нужен отдельный НИИ, а нам отвлекаться от своих задач не имеет смысла, хорошо хоть Владимир Николаевич одумался и не стал, как это часто бывало, делиться своими задумками.

Дальше уже заседание с нашим участием пошло в конструктивном ключе, как уж не кривился Устинов, а взял на себя обязательства переориентировать один из танковых заводов под наши нужды. Почему он, а не министерство авиастроительной промышленности? Так в том-то и дело, что все авиационные производства вокруг Москвы уже были распределены по задачам, авиапромышленность несмотря на сокращения еще только набирала обороты, а вот танков у нас было произведено достаточно. Конечно, их придется немного, или даже много, перестроить, но все же это не начинать строительство с нуля. Хотя в будущем без этого не обойтись, ракетная отрасль будет развиваться бурно.

А в октябре приехали наши инженеры с белого моря и привезли сообщение, которое нас очень порадовало и одновременно озадачило, из шести запущенных ракет в цель попали четыре. Один промах произошел из-за сбоя в системе управления и один был на совести командира БЧ-2, неправильно пересчитал координаты цели относительно ракетоносца, вот промах и составил больше двадцати километров. Из-за этого чуть не произошла трагедия, вместо цели, ракета захватила корабль наблюдателей, никто не успел даже ойкнуть, как снаряд, пущенный со скоростью двух с половиной махов, врезался борт корабля. Хоть на ракете и не было боевой части, присутствовал только ее весовой макет, корабль пробило навылет, а потом его команда еще долго боролась с пожаром, который возник из-за разрушения бака ракеты и разлива невыработанного топлива, чудом никто не пострадал.

- Представляю, как флотские перепугались, - мрачно заметил я.

- Ага, - закивал наш инженер, которому выпало счастье присутствовать на боевых стрельбах, - на себе, так сказать, проверили эффективность. Сначала, пока причину искали, шибко на меня взъелись, даже с кулаками пытались наброситься. Потом извинялись.

- А вообще, какого черта они там наблюдателей выставили? – Спрашиваю его. – Ведь коню понятно, что двадцать километров для противокорабельной ракеты не расстояние.

- Так погода нелетная была, - пояснили мне, - вот и рискнули выставить наблюдателей, а оно вон как получилось.

Этот случай как раз и убедил ВМФ в эффективности ракет, ничто так не способствует пониманию опасности от нового вооружения, как испытание его на собственной шкуре. Как бы то ни было, но все это здорово изменило программу развития флота, конструкция эсминцев тридцатой серии была пересмотрена в сторону уменьшения количества орудий и установки восьми контейнеров с ракетами, с вертикальным стартом. Так же подверглись переделке и торпедные катера, теперь вместо торпедных аппаратов на них должны были закрепить по бортам четыре ракетных контейнера. Единственно, что потребовали флотские от нас, это поставить на ракету устройство для определения свой – чужой, видимо тот инцидент, который произошел во время испытаний, давал о себе знать. Вроде бы и законное требование, но для нас оно оказалось, мягко говоря, не очень простым в реализации, ведь для этого придется сильно увеличивать вычислительные мощности, а это на сегодня задача сложная, поэтому решение этого вопроса было отложено до лучших времен.

*

- Помнишь, еще в Иркутске ты мне обещал раскрыть секрет полимеризации изопрена, - вдруг «проснулась» Катерина, - мы на днях пытались осуществить этот опыт, по методике Всесоюзного НИИ синтетического каучука и у нас ничего не получилось. Вернее получилось, но совсем не то, результат сильно отличается от натурального каучука.

- Ага, помню, - киваю я, - но там для синтеза нужно сначала разработать семейство металлоорганических катализаторов, которые способны точно создавать регулярные структуры. Это работа не на один день, а насколько я знаю, сейчас лаборатория занята подбором топлива для ракет на основе перхлората аммония.

- Той работой мы заняты от силы пару часов в день, - отмахивается она, - там в основном работа для лаборантов, а мне требуется что-то прорывное. Я чего забеспокоилась, тут запрос пришел по поводу моей работы по силиконовым каучукам от НИИ, будут давать заключение на новизну разработки. Думаю, от министерства опять премию дадут, надо как-то соответствовать.

- Ты и так по работам профессору соответствуешь, ну или, в крайнем случае, кандидату, - отмахиваюсь я от ее заскоков, - зачем еще на себя внимание обращать?

- Да как ты не поймешь, - дует Катерина губы, - надо же постоянно свой уровень подтверждать, а получение аналога природного каучука, как раз и позволить это сделать.

Что тут сказать, рассуждения супруги сводятся к одному, мало нам не нужно, нам нужно все. Кстати, неплохая жизненная позиция, не то, что у меня, копчу небо помаленьку, несу прогресс в ограниченных масштабах.

Смотри, - серьезно предупреждаю супругу, - задача эта не так проста, как может показаться, как бы голова пухнуть не начала.

- Но ты же откуда-то это знаешь?

- А об этом мы уже с тобой говорили, - в очередной раз пытаюсь убедить ее, - мои знания не имеют рационального объяснения, и если о них станет кому-нибудь известно, это может плохо для нас кончиться.

Убедившись, что Катерина четко усвоила, что ни под каким предлогом не должна упоминать источник откровений, принялся вливать в нее новые знания. Мне-то что, пересказывать информацию Вычислителя нетрудно, а вот ей пришлось вникать от