Эви опасливо покосилась на дом. Света в окнах не было. «Он давно покинут хозяевами», — решила она.

Хэйл слез и, нагнувшись, стал рассматривать колеса, то и дело озабоченно цокая языком. На Эви нахлынули нехорошие предчувствия. И они стали подтверждаться, когда спустя пару минут Хэйл подошел к ней и протянул руку.

— Ось сломана. Нам будет лучше остановиться здесь, под крышей этой хижины. Здесь тихо, и вас никто не найдет.

Эви держала руки на коленях. Она не двинулась с места.

— Я не пойду туда вместе с вами, мистер Хэйл. Это неприлично. Посижу здесь, если не возражаете.

Ее отказ, похоже, его не обескуражил. Он распряг лошадь.

— Вы правы. Это неприлично. Но к тому моменту, как нас найдут, полагаю, мне уже удастся поправить положение. Вы должны мне верить, мисс Хауэлл. Я забочусь исключительно о вашем благе.

Эти бесконечные рефрены адвоката делали его похожим на попугая и сильно действовали Эви на нервы. Она была одновременно и раздражена, и напугана.

— Простите меня, мистер Хэйл, но у меня нет ощущения, что я нахожусь в безопасности. Здесь могут оказаться гремучие змеи или дикие индейцы. Вы сами говорили, что до ранчо Хардингов уже недалеко. Может быть, нам стоит пройтись до него пешком?

— Увы, мисс Хауэлл. В этом случае мы доберемся до места лишь с рассветом, но тогда сильно пострадает ваша репутация.

— Меня сейчас не волнует моя репутация, мистер Хэйл! Речь идет о жизни и смерти! Я не смогу здесь…

Вконец раздраженная, Эви сама сошла на землю, не обращая внимания на руку адвоката. Она взглянула на ось, но было темно и она ничего не увидела.

— В доме должны быть лампа, вода и еда, мисс Хауэлл. Нам останется лишь подождать, пока кто-нибудь нас найдет.

Он вновь протянул руку, на этот раз чтобы проводить ее в хижину.

Выбора у нее не было. Конечно, если бы она умела ездить верхом, то не задумываясь украла бы у Хэйла лошадь. Но скакать по пустынной ночной дороге, рискуя каждую минуту быть сброшенной?.. Нет, лучше уж переночевать под крышей. Вновь не воспользовавшись его любезно протянутой рукой, она подобрала юбки и пошла вперед.

Дом оказался гораздо солиднее той лачуги, куда ее когда-то привел Тайлер. Когда Хэйл зажег лампу, Эви обнаружила, что в хижине несколько комнат, в которых стоит настоящая мебель. Пыль кое-где была потревожена, что указывало на то, что дом долгое время пустовал, но совсем недавно ею кто-то навестил. Хижина была обставлена в старинном испанском стиле. Эви зачарованно провела рукой по шероховатой поверхности старого стола черного дерева. Она еще не видела ничего подобного в Техасе. Равно как и вообще в жизни, так как в Сент-Луисе преобладало французское влияние.

В первой комнате стояла массивная кровать, но в глаза Эви бросился лежавший на ней матрас. Поначалу она даже не поняла, отчего вдруг насторожилась. И только спустя минуту сообразила, что его внешний вид не вяжется с общей обстановкой. В доме явно много лет никто не жил, но матрас был относительно целый, а ведь его давно должны были сожрать грызуны.

— Как видите, обстановка несколько грубовата, но дом выглядит вполне пригодным для жилья. Здесь вы будете находиться в полной безопасности, мисс Хауэлл. — Хэйл поднял лампу повыше, чтобы ей лучше было видно.

Эви все это очень не нравилось, очень… Толстый слой пыли на мебели красноречиво указывал на то, что хижина давным-давно оставлена хозяевами. Но откуда здесь взялся этот матрас? Она прошла в закуток, очевидно, служивший кухней, и скользнула взглядом по полкам. Они были буквально заставлены всевозможными банками, коробочками и жестянками. Целая кладовая. Откуда?

— Я здесь не останусь, мистер Хэйл, и пойду пешком.

Едва сказав это, Эви поняла, что не найдет в себе сил сделать это. Где-то вдали вновь завыл койот. Кроме того, она знала, что эти места буквально кишат змеями и прочими гадкими тварями. Не зря Дэниел в свое время подсовывал романы о жизни на Диком Западе.

— Не делайте глупостей. Вы добропорядочная молодая женщина, а рассуждаете как несмышленый ребенок. Зачем подвергать себя неоправданному риску и поддаваться необоснованным страхам? Отныне во всем полагайтесь на меня. Вам это кажется странным? Ничего, скоро привыкнете. Я позабочусь о вас. — Хэйл поставил лампу на стол и стал разжигать очаг. — Здесь не холодно, но хороший огонь создает какой-то особенный уют.

Эви не понравился его тон. Она вообще жалела о том, что оказалась здесь. Устремив раздраженный взгляд в спину адвоката, который, сидя на корточках, подбрасывал в огонь растопку, она резко развернулась на каблуках и решительным шагом направилась в спальню.

Через несколько мгновений за спиной у Хэйла громко хлопнула дверь и послышался звук задвигаемого засова. Он оглянулся, но на лице его было отнюдь не разочарование — он самодовольно улыбался.

Тайлер привязал лошадь у заднего крыльца адвокатской конторы и бросился вверх по лестнице. То, что с детьми все закончилось хорошо, его успокаивало, но этому чертову Хэйлу Тайлер не доверял.

Как и в первое посещение, дверь его кабинета оказалась незапертой. На этот раз Тайлеру не нужен был свет. Он сразу бросился к столу и, приподняв тяжелую книгу записей, выдернул из-под нее интересующую его бумагу, сложил вдвое и сунул к себе в карман. Забрав со стола остальные документы, он подошел к окну и мельком пробежал их глазами, надеясь, что они тоже имеют какое-то отношение к Эви.

При тусклом освещении разобрать почерк было очень трудно. Так и не разобравшись толком в документах, Тайлер все равно рассовал их по карманам. Он теперь знал, что документы, с которыми Хэйл работал в последнее время, находились у него под рукой. Если он невиновен, то, конечно, устроит дикий скандал из-за их пропажи, но Тайлер сильно сомневался в его невиновности. Бумаги эти он захватил на всякий случай, надеясь, что в них могут оказаться улики против Хэйла. «Если это подтвердится, то он, конечно, будет молчать».

В тот день, когда он устроил перестрелку с бандитами, лежа на крыше гостиницы, Тайлер стал свидетелем того, как в кабинете у адвоката рылись какие-то люди. Один из них до сих пор залечивал полученное ранение, а вторым, как подозревал Тайлер, был Том, который сейчас сидел в салуне и пил, оплакивая свои карточные неудачи. Это были единственные сообщники адвоката, которых он знал. И Тайлер решил их немного потрясти.

Над крышами домов уже занимался рассвет, когда Тайлер выехал из города, изо всех сил нахлестывая лошадь. Два допроса, которые он устроил ночью, принесли свои плоды: он получил необходимую информацию, но она породила в его душе сильный страх. Давно Тайлер не испытывал такого ужаса. Сердце в груди билось так, что, казалось, сейчас выпрыгнет, в висках стучала кровь.

«Сейчас все иначе, — убеждал он себя. — Я теперь мужчина, а не зеленый напуганный юнец. Война давно закончилась, а противостоит мне всего лишь один алчный адвокатишка».

Но эти мысли как-то не успокаивали, и Тайлер знал почему. Потому что он боялся не за себя, а за Эви. И с каждой минутой осознавал это все четче. Тайлер не хотел терять ее. Последние две недели без нее он прожил как в тюрьме у янки: в душе и вокруг была одна пустота, безнадежный вакуум. Тайлеру казалось, что оп еще во время войны убил в себе все чувства, так что же сейчас заставляло его сердце биться столь часто? Уж во всяком случае, никак не трезвый расчет и не логика.