Когда Лиан опрокинулся спиной в дверной проем, время для меня стало как то тесто – оно растянулось в бесконечную упругую ленту, и я успел увидеть очень много...

...Я увидел, как живая плоть проходит сквозь доски, не встречая препятствий.

...Увидел, как в тот же миг деревянная створка превращается в сияющую ослепительную пустоту.

...Как это сияние выплескивается в наш мир.

...И как длинные светлые пряди взмывают вверх, струясь в потоках солнечного ветра. На одной из них мелькнула белым резным боком заговоренная бусина степного шамана...

Не думая ни о чем, я метнул себя вперед, прочно хватаясь за эту прядь. В одно мгновение у меня в горсти оказались и сияющие волосы, и бусина, и сама жизнь моего брата. Изо всех сил я дернул его к себе, и, слыша, как он кричит от боли, сам зарычал от ярости. Лиан вылетел из дверного проема, точно пробка из бутылки со старым вином, и мы кубарем покатились по земле, царапаясь о мелкие камни и ударяясь о крупные. Мне казалось, что весь мир сотрясается от невообразимого грохота, словно вместе с нами обрушилась целая скала.

А потом стало тихо. Совсем тихо. Только наше прерывистое дыхание оглушительно звучало у меня в ушах. Я разлепил засыпанные землей глаза и увидел перед собой испуганное лицо брата, украшенное парой длинных царапин. Он смотрел на меня в упор и пытался что-то сказать, но губы его не слушались, и в конце концов он просто зажмурился, а затем обмяк безвольной тряпичной куклой.

– Эй, Ли! – я осторожно тряхнул его за плечи и только теперь понял, что братец больше не похож на ребенка – он снова был таким, каким я знал его, каким он ушел вслед за Ивой в Эймурдин. – Хвала богам... Ты снова стал собой...

Лиан открыл глаза и выдохнул еле слышно:

– Так не бывает...

– Как не бывает, дурья башка? – я осторожно сел, чувствуя, что весь правый бок у меня содран о камни до кровавого мяса. Словно падали мы не с высоты моего роста, а, по меньшей мере, с вершины высокого холма. Но это были такие мелочи... Зато Лиан – вот он, живой, настоящий и, похоже, даже вполне прозревший.

Братец сесть даже не пытался. Он лежал, уставившись на небо и походил на человека, которому дали доской по голове.

– Я должен был остаться... там... Я не м-мог выжить... – мне вдруг показалось, что он сейчас расплачется. Вот этот взрослый Лиан с мелкой щетиной на подбородке и драконьим узором на спине. – Я же не мог...

В его глазах все еще стояло нечто, чего я увидеть не успел. Возможно, мой брат и в самом деле успел заглянуть в лицо смерти.

Я положил руку ему на лоб, забирая этот страх.

– Ты здесь, Эли. Ты живой. А Врата открылись. Посмотри. Ты ведь снова можешь видеть, правда?

Ухватившись за мою ладонь, Лиан медленно, как пьяный, сел и уставился на то место, где прежде была деревянная створка, а теперь зиял светящийся провал, излучающий такой поток силы, что перехватывало дыхание.

Потом он медленно перевел взгляд на меня.

– Но в-ведь Врата не могли о-открыться просто так... – его знатно трясло, совсем, как меня еще недавно. Зуб на зуб не попадал и язык заплетался. – Я должен был заплатить своей жизнью... – Лиан поднес ладони к своим глазам и уставился на них. – А ко мне даже зрение вернулось...

Я усмехнулся. Наверное, и правда должен был. Но вот мы оба здесь, Врата открыты и еще... Я присмотрелся к брату, ища над ним ту прореху, которая была рядом с Лианом всегда. Я вглядывался очень пристально, так что он даже поежился под моим взглядом, но не увидел и следа этой холодной колючей дыры.

– Ли... твое проклятье... Его больше нет.

Лиан вдохнул глубоко-глубоко и замер с закрытыми глазами.

– Да... – прошептал спустя несколько мгновений, – больше нет.

И улыбнулся. А потом все-таки расплакался.

Я оторопело смотрел на этого большого парня, который не скрываясь, утирал слезы с перепачканного расцарапанного лица, и не знал, что тут сказать.

– Нам пора домой, Ли. Идем?

Братец кивнул, утер глаза рукавом и вдруг рассмеялся.

– Чего ты? – изумился я, боясь не повредился ли младший умом.

– Просто... – его улыбка была счастливой и бескрайней, как у ребенка, впервые увидевшего море. – Он заглянул встретился со мной взглядом и рассмеялся еще звонче, не пытаясь вытирать новые слезы. – Просто жить так хорошо...

– Это пока ты не встретился с Шуной, – я решил немного вернуть братца в реальность. Но восторг Лиана был так велик, что никакие слова не могли притупить его ощущение счастья. Он снова повалился в траву и лежал там, глядя на небо над собой, заново возвращая себе привычный прекрасный мир.

Я легонько двинул его пяткой в бок.

– Вставай, Заноза. Нам правда пора.

– Не могу, – хихикнул Лиан. Он все больше походил на пьяного. – У меня сил совсем не осталось... Проклятье, я не представляю, как нам вернуться!

Я нахмурился, думая о том же. И в этот момент над плато пронесся теплый ветер, шевельнув наши волосы и рванув подолы рубах. Плечи мои вспыхнули жаром, как будто крылья дракона снова рвались прорезаться из моей плоти. Шальная мысль ударила мне в голову и выбила дыхание из груди.

Я осторожно подошел к краю обрыва и посмотрел вниз.

Плечи зудели и полыхали.

Ощущение всесилия и могущества накрыло меня всего целиком.

– Мы выберем другой путь, – сказал я тихо.

– Что? – Лиан даже перестал смеяться. Хмель счастья немного выветрился из его головы. – Какой путь, Верзила?

– Быстрый, – я подошел к нему и подхватил с земли. – Не бойся, я знаю, что делать. Держись крепче!

И прежде, чем Лиан успел сказать в ответ хоть слово, я разбежался и, оттолкнувшись от земли, бросил свое тело в теплый надежный поток воздуха. Крылья распахнулись у меня за спиной во все небо, и, прижимая испуганного брата к груди, я полетел к земле.

1

Реальный мир возвращался постепенно, и первыми появились звуки – голоса, шорохи, вздохи, стук моего собственного сердца... Какое-то время я оставался недвижим и не решался открыть глаза. Сознание все еще было текучим, прозрачным, полным образами из другого измерения. Но вдох за вдохом мое тело все больше обретало вес и плотность, я чувствовал движение своих ребер, прохладу камня, на котором сидел, и свежее прикосновение цветочного аромата.

Глаза распахнулись сами собой, и я заметил поблизости озаренные нежным золотым сиянием силуэты.

Отец. Дани. Шуна. Вереск. Ива. Кайза.

Видеть их всех было таким счастьем...

– Братец, да ты никак очухался?! – радостный возглас кузена раскроил тишину пещеры, и я разглядел его счастливую физиономию прямо над собой. – Смотрите-ка, он вернулся! На-ка, вот, глотни водицы, небось пересохло все!