– …теперь в своей Силе, – говорил одутловатый первый лейтенант, короткопалой рукой поправляя на голове форменное кепи. – А нам отдуваться перед Административным отделом, как он погиб, да что.

– Правильно ты сказал, – отвечал другой офицер, его планку я не смог разглядеть, – надо хоть выпить, прежде чем докладывать.

– Это, вроде, ты говорил? – вяло удивился первый. – А, не всё ли равно, кто сказал! Выпьем за недобрую память нашего Повелителя. Молодой, ты как?

– Вы же знаете, сэр, я больше пиво люблю, но по такому случаю, наверное, да.

Я слушал этот разговор с улыбкой: кому-кому, а мне было понятно, кто именно внёс предложение хорошенько напиться. И повод Осока назвала вполне реальный, гибель их начальника, «повелителя», как они его именовали. Больше им узнать об этом было неоткуда.

Дождавшись, пока закроется пандус, имперцы направились к выходу из ангара внутрь станции. Едва они скрылись, их корабль приподнялся на репульсорах и с коротким импульсом реверс-моторов покинул ангар через внешние ворота.

– Сворачивайтесь живее, – распорядилась Рийо, – Капсула ждёт.

Через четверть часа в ангаре транспортного корабля «Олифант» осмотрели трофей более детально. От «Амидалы» серийная «Мгла» отличалась довольно существенно. Причём, внутри – гораздо сильнее, чем снаружи. Конструкторы сместили палубы вниз и изменили планировку помещений по принципу лимузина: верхний уровень – для экипажа, причём, вход в рубку сделали оттуда же, нижний – для важных персон. Как результат, в самом низу получился не полноценный трюм, а так, небольшой подпол, только картошку и хранить. Сюда же, вниз, перенесли аппаратную сенсорных систем, а оборудование связи и отображения, не такое роскошное, как на «Амидале», затолкали на тесный «чердак» за потолок верхней палубы. Вызвав негодование наших механиков: «как всё это обслуживать-то, умники, согнувшись в три погибели, что ли?» В том месте, где у нас располагались носовые спарки, на серийной «Мгле» установили две пушки от штурмовика, более мощные, но с сильно ограниченными углами поворота. И посчитали, что этого будет достаточно. В крыльевых установках здесь стояли лишь нелетальные ионные пушки. Хорошо, хоть точки подвески для ракет сохранили. В остальном это был всё тот же корабль, манёвренный, послушный и, возможно, даже более быстрый на досвете за счёт меньшей массы. Жаль, гиперпространственный коэффициент не превышал 0.75: очевидно, повторить уникальный гиперпривод «Амидалы» было слишком сложно или чересчур дорого, как и фюзеляж из мандалорианского железа.

– Интересно, экипаж уже его хватился? – сказал Иан, обтирая руки ветошью.

– Что ты, – засмеялась Осока. – Я им велела набраться до потери пульса, да потом пока проспятся…

– Надеюсь, у них хватит ума сразу дать дёру, не дожидаясь трибунала, – заметила Рийо.

– Не хватит, значит, туда им и дорога, – пожала плечами Осока. – Нам-то что?

– Неужели тебе их не жаль? Они же не ситы, просто военные.

– Не ситы, – согласилась моя подруга. – Именно поэтому я не отправила их на тот свет. Военные, знаешь ли, тоже разные бывают. Помнишь того имперского лётчика? Соло. Вот его подставлять под трибунал мне было бы жалко. А эти… Думаешь, они по разнарядке попали Инквизитора возить? Как бы не так! В Особой эскадре на персональные корабли тот ещё отбор. Только самых благонадёжных и проверенных в деле. На акциях устрашения.

– То есть, против мирных жителей? – уточнил я.

– По-разному. Как минимум – разгон местной власти на какой-нибудь планете с бомбардировкой дворцов и показательными казнями чиновников.

Механики в дискуссию не вступали, однако, слушали внимательно, и по лицам их было видно, что позицию Осоки они одобряют.

– Наверное, ты права, – после некоторой паузы согласилась Рийо. – Что с кораблём будем делать? Продадим на чёрном рынке или себе оставим?

– Предлагаю оставить, – сказал Иан. – Годится и как курьер, и как сторожевик. Дефлекторы хорошие, а вооружение добавим, образец перед глазами.

– Правда, – поддержал я. – Зачем продавать, у нас денег, что ли, не хватает? И Килиан, помнится, очень хотел такой корабль.

– Имей в виду, имперцы его в розыск объявят, – предупредила панторанка.

– Значит, в населённые системы пока не заходить. А можем вообще до поры до времени оставить на главной базе. В качестве сторожевика, как Иан говорит.

– Хорошо, так и поступим, – Рийо тронула комлинк, включая режим часов. – О, закопались мы, рабочий день давно кончился. Пойдёмте-ка домой, ужинать.

– Я думал, ты сегодня уже и не предложишь, – съехидничал Базили.

– А я думала, новый интересный корабль способен заставит вас забыть обо всём на свете, – парировала панторанка.

– Ну, не о еде же! Голод, знаешь ли, не тётка.

– Да, мне рассказывали, он – дядька, – с ангельской улыбкой отозвалась Рийо, ко всеобщему веселью.

Спокойно поужинать нам, как всегда, не дали. В разгар трапезы Падме сообщила, что поступил вызов по межзвёздной связи. Пришлось нашей начальнице подниматься идти в рубку к большому голопроектору. Двери она не закрыла, и со своих мест мне и Осоке было видно, что над линзой сконденсировалось изображение начальника одного из ремонтных доков. Лицо его было хмурым и озабоченным.

– Похоже, летим прямо сейчас, – шепнула мне подруга.

Я кивнул. Срочность вызова и выражение лица собеседника подсказывали, что «Амидалу» вновь ждёт прыжок через пол-Галактики. А нас – новые заботы и дела. Возможно, даже великие свершения, как знать? Большие дела подчас начинаются с малозначительных моментов, как лавина в горах – с маленького камешка. И чем всё закончится, одной только Силе известно.