— Бросьте, Сантьяго, не можете же вы и в самом деле считать меня глупой и бессовестной особой, — лукаво произнесла она. — А если можете — к чему вам мое мнение?

Он тоже улыбнулся.

— Может, мне нравится слышать из ваших уст комплименты? Они тем дороже, что я знаю вас как искреннего и безыскусного человека, а значит, могу без всякого опасения верить вашим словам.

— Звучит как комплимент от вас, Сантьяго, — тепло заметила Кристина, а он подал плечами.

— Признаюсь, это не самое сильное мое место, и мне стыдно, что даже в честь дня рождения я не могу побаловать вас красивыми словами. Впрочем, примите мое восхищение: оно столь же правдиво, как ваше доброе отношение к этому псу и ваша необъятная благодарность за столь непритязательный подарок.

Кристина опустила голову, скрывая новую улыбку и собственные намерения. Ужасно хотелось похулиганить. А раз уж Сантьяго как будто сам подбивал ее на это, грех было не воспользоваться моментом.

— Позвольте узнать, что именно восхищает вас во мне, сеньор? Мой покладистый характер? Моя очаровательная внешность? Мое безупречное поведение? У вас богатый выбор. Можете воспользоваться подсказками.

Сантьяго улыбнулся, однако не позволил ей выиграть этот бой.

— Ваше здравомыслие, Кристина, ваша доброта, ваша смелость и бескорыстие, — легко и очень понятно ответил он. — Они привлекли мое внимание еще в день нашей первой встречи — помните, когда вы спасли Хуго, заступившись за слабого, не боясь королевского гнева и не рассчитывая ничего получить в ответ? Словно глоток свежего воздуха среди погрязшего в дрязгах двора. Я опасался, что жизнь во дворце и служба в свите инфанты испортит даже такое чистое создание, как вы, Кристина, но вот прошел почти год, и я продолжаю восхищаться вами — и даже сильнее, чем прежде. Мне повезло, что я вас узнал. И я очень хочу, чтобы вы ценили себя так же, как я ценю вас. Тогда, возможно, вы увидите, что у вас есть друг, и перестанете чувствовать себя столь изводящее одинокой!

Кристина слушала его со всевозрастающим изумлением. Кажется, она по-прежнему ничего не знала о Сантьяго Веларде, потому что тот, кого она им представляла, никак не мог восхищаться ей, ценить ее и на самом деле желать быть ей другом. Он был из другого мира, где Кристины Даэрон просто не существовало, а существовал лишь его долг, в котором ей отводилась короткая и совершенно определенная роль, как и всем окружающим его людям. И какие бы чувства Кристина к нему не испытывала, это не имело к герцогу Веларде Солару никакого отношения. Это были только ее чувства, которыми она ни с кем никогда не смогла бы поделиться, потому что тот, кто их вызвал, не нуждался ни в них, ни в самой Кристине и, наверное, даже не понял бы, что такое Кристина выдумала.

Но это был не Сантьяго, который только что сказал ей о восхищении и озабоченности ее одиночеством. И не тот, что вспомнил об их первой встречи и подарил ей собаку. И не тот, что стоял сейчас босиком и в мокрой расстегнутой рубашке, одной рукой отпихивая любопытного Хуго и с читаемым волнением на лице ожидая ответа Кристины. И она ощущала, как ему важен ее ответ. И это лишало всякого разума.

— Расскажите мне о себе!

— О себе? — удивился теперь уже Сантьяго, и Кристина быстро хигро улыбнулась.

— О своем детстве, — объяснила она. — О вашей жизни в Нидо-эн-Рока. О вашей дружбе с молочным братом. Похвастайтесь каким-нибудь подвигом или поведайте о какой-нибудь проказе. Только не спрашивайте, зачем мне это: я и сама не знаю. Просто хочу… почувствовать себя вашим другом. Которому вы хоть немного доверяете.

Это была скользкая тема, но Сантьяго не стал углубляться в нее, вспоминая о своих тайнах и отношению к ним Кристины. Вместо этого только пожал плечами.

— Нет ничего проще, — отозвался он. — Но в качестве ответного жеста и вас придется рассказать мне историю из своего прошпого. И даже не пытайтесь убедить меня, что оно было скучным и безынтересным. Уж не у человека, готового отстаивать свою деревню с оружием в руках и не способного пройти мимо творящихся несправедливостей!

Кристина улыбнулась, но оспаривать его выводы не стала. Ей было что припомнить из своего детства. Но сначала она хотела послушать Сантьяго.

Он снова взял у нее поводья и, сойдя с тропы на траву, неспешно направился в сторону поместья. Кристина пристроилась с другого его бока. Хуго потрусил за ними следом.

— Покаюсь вам в самом страшном своем грехе, Кристина, — задумчиво начал Сантьяго и, вместо того чтобы увидеть ее реакцию, посмотрел в сторону. — Я до сих пор не знаю, известно ли о ней Матильде и был ли в курсе отец: мы с Алехо очень тщательно заметали следы, но совесть — такая штука, от которой ничего не скрыть. Побудьте же моей совестью, Кристина, у вас это очень хорошо получается.

Первым желанием Кристины было немедленное недоверие в том, что он способен на низости, но что-то в позе Сантьяго ее остановило. Если он хотел услышать ее приговор, она не имела права ему отказать.

— Это случилось незадолго до гибели короля Ламберта — возможно, потому у отца и не дошли руки до того, чтобы пролить свет на наше преступление, — продолжил Сантьяго, дождавшись ее недоуменного согласия. — Нам с Алехо тогда было по тринадцать, а его брату — около года. Знаете Бето Луго? — уточнил он. — Младшего сына Матильды? Впрочем, вы не можете его не знать. Вы вынули его подобно Хуго из петли. А мы с Алехо его продали.

Кристина уставилась на него во все глаза, не веря, что это может быть правдой. Но Сантьяго не смотрел на нее, безмолвно подтверждая собственные слова и убеждая, что он вовсе не ангел.

— Как — продали? — только и выдохнула Кристина, желая не столько услышать эту историю, сколько немедленно найги Сантьяго оправдание и убедиться, что он ни в чем не виноват.

Однако ее желанию не суждено было исполниться.

— Очень просто: утащили его в цыганский табор, что стоял тогда неподалеку от Нидо-эн-Рока, и предложили купить крепкого смышленого малыша за десяток талиантов, — продолжил Сантьяго, все так же глядя поверх головы своего коня куда- то в облака, то ли ища там себе оправдание, то ли ожидая от небес кары за подобное злодеяние.

— И они согласились? — не дыша спросила Кристина, мысленно напоминая себе, что Бето Луго вообще-то жив и здоров, а значит, вся эта история не имела непоправимых последствий. И все же ожидая ответа с чувствительной тревогой.

— С радостью, — кивнул Сантьяго. — Думаю, они сразу поняли, что подобная сделка сможет принести им куда больше, чем они вложили, и были правы. Но мы хотели лишь избавиться от Бето и были вдвойне рады, что вдобавок сумели неплохо заработать.

Тут уже Кристина не сдержалась.

— Этого не может быть! — категорично заявила она. — Я не знаю, для чего вы придумали подобную сказку, Сантьяго, но я отказываюсь в нее верить! Десять талиантов для вас, Веларде, это капля в море, и взять ради них грех на душу вы никак не могли! А уж чтобы родной брат Бето решил от него избавиться!..