Дел было много, но она механически проделывала работу, из которой ушло главное – мотивация. Нина не понимала, для чего ей все это теперь нужно. Миша заглядывал к ней ежедневно, принося то букетик цветов, то мелкие подарочки. Но был еще один человек, который навещал ее чаще, чем требовали его профессиональные обязанности – доктор Сергей Медведев. Молодой врач-нейрохирург по професии и психотерапевт по собственному желанию с неприглядной внешностью – редкие пшеничные волосы, круглое лицо и большие голубые глаза, – но обаятельный и скромный. Нина пополнила ряд его пациентов сразу, как пришла в себя. В больнице они каждый день разговаривали, и эти беседы вызывали явно не только профессиональный интерес Сергея. Ему нравилась Нина, ему было жаль ее. А когда она встревоженно спрашивала: «Почему я лежу здесь целыми днями просто так?» – Сергей с доброй улыбкой разъяснял: «Наша коллега природа в вашем случае играет главную роль».

Каждые несколько дней он внимательно обследовал Нину и заносил что-то в свой блокнот.

– Что вы делаете?

– Работаю.

– Расскажите, как мне жить дальше.

– Вы справитесь.

Постепенно Нина привыкла к его визитам и даже стала их ждать. Они разговаривали с ним о том, о чем она избегала говорить с другими: о своей любви к мужу, о своих мечтах, о сыне.

– А вы были когда-нибудь женаты? – спросила она однажды. Его смущение удивило ее.

– Нет.

– Почему?

– Не знаю. Наверное, потому, что вряд ли гожусь в мужья. Я постоянно нахожусь в больнице.

– Но девушка у вас есть?

Сергей неожиданно залился краской:

– Ну… ничего постоянного. Так, случайные встречи.

– Да ладно скромничать, все медсестры в больнице от вас без ума, я точно знаю! – Нине захотелось поддержать его.

– Спасибо за комплимент, но я вам не верю. Я точно не герой-любовник.

С этим Нина, пожалуй, согласилась бы, но на самом деле, когда она говорила с кем-либо в больнице о докторе Медведеве, в ответ всегда слышала только восторженные отзывы: «Он гений!» «Этот парень творит чудеса», – в унисон твердили медработники. Она слышала об уникальных методах лечения врожденных заболеваний у детей и взрослых, которые он успешно применял, но, когда Нина попросила его рассказать об этом, отмахнулся:

– Я должен помочь каждому пациенту.

Лежа на больничной койке, Нина прекрасно понимала доктора Медведева, который работал не ради славы и денег. Но в действительности ее заинтересованность не шла дальше праздного любопытства. Она не собиралась продолжать их общение вне больничных стен. У Сергея было другое мнение на этот счет, и он преодолевал большие расстояния, чтобы приехать к ней в офис и провести очередной терапевтический сеанс незавершенного лечения.

– У вас нет других пациентов?

– Таких, как вы, нет. Кстати, я случайно прочитал про вашу компанию «Ториченок». Вы много делаете для детей-сирот, почему вы не рассказывали мне об этом раньше?

– Потому что я всего-навсего один из учредителей и креативный директор, а идея и авторство методики принадлежат моей подруге.

– Вы часто бываете в детских домах?

– Ни разу там не была.

– Почему?

– Не знаю… Зачем…

– Знаете что, – он внимательно посмотрел на нее, – в следующий раз, когда я приду к вам, а я приду только через две недели…

– Вы уезжаете? – Нина почувствовала волнение, и от него оно, конечно же, не укрылось, но он не подал виду, что что-то почувствовал.

– Всего-навсего краткосрочная командировка. Так вот, я хочу, чтобы к моему приезду вы посетили ваших подопечных на их территории, и мы потом обсудим это.

Нина медленно покачала головой:

– Не уверена, что это нужно.

– Нужно, – его голос был тверд.

– Я не обещаю, но попробую найти время.

– Спасибо, я… буду рад.

После его ухода Нина, словно под гипнозом, набрала номер Анжелики:

– Я хочу сходить в детский дом.

– Отлично. Пойдем вместе?

– Нет. Я одна. Дай мне адрес и контактное лицо, завтра утром съезжу.

– Через минуту вышлю в сообщении. Какие планы на вечер? Мы с Милой одни, хочешь – приезжай, напеку блинов.

– Нет. Спасибо. У меня еще много дел.

Поздно вечером позвонил Миша и пригласил Нину на завтрак. Его вопрос требовал немедленного разрешения, и Нина с внутренним облегчением поменяла планы. Утром она приехала раньше, Миша опоздал на четверть часа.

– Извини, через студию проехал, – он поцеловал ее и уселся напротив.

– Привет.

Нина приободрилась, ей было приятно в его обществе, он отвлекал ее, заражая своей неуемной энергией. Миша заказал омлет с травами, свежевыжатый сок и кофе.

– Они обо мне говорили так, словно меня не было. Обсуждали мою внешность, обсуждали, как я читаю, и не стоит ли мне прочесть еще раз, – Мишка закинул в рот большой кусок омлета.

– И что? Тебе было сложно прочесть еще раз?

– А зачем?

– Ну конечно, незачем, – сказала Нина, нетерпеливо постукивая ногой, – режиссер сказал, что у тебя внешность героя и камера тебя любит.

Мишка хмыкнул:

– Ты знала, что они попросят меня показать торс?

– Не строй из себя ханжу! Если у тебя сцены в постели, разве они не должны видеть твое тело?

Миша обратил внимание на ее пустой стакан:

– Заказать тебе еще?

– Нет, спасибо.

– Чувствовал себя стриптизером. Ну и что ты думаешь, дадут они мне эту роль?

– Поживем – увидим, – Нина не хотела заранее его обнадеживать: американский блокбастер, снимающийся в Москве, в главной роли известный голивудский актер. В Москве талантливых ребят, желающих принять участие в этом проекте, хоть отбавляй.

– Когда мы закончили, приехал Ковальчук, переобнимался со всеми и уселся рядом с помрежем.

– С Моникой.

– Да, – Миша утвердительно кивнул, – он наверняка с ней спит. Я так далек от интриг, представляешь, каково мне было после трех часов, проведенных на площадке, наткнуться на ее холодный взгляд! Она смотрела сквозь меня, словно я пустое место.

– Какое тебе до нее дело? Наплюй!

– Нина, я хочу эту роль!

– Не сомневаюсь.

– Есть какой-нибудь план?

– Я бы не отправила тебя на пробы, если бы у меня не было плана.

– Ты мое чудо!

Неожиданно ее глаза наполнились слезами. Заметив его смятение, она извинилась: