22. Крепость Грозная. По недостатку продовольствия оставлено при войсках от казаков, прочие отпущены по домам. При артиллерии оставлено по одному ящику, и обозы весьма уменьшены.

Погода продолжается ненастная; прочищать леса невозможно; войска распущены на линию.

Март. Приехал генерал-майор князь Меньшиков, отправленный в Персию с объявлением о вступлении на престол императора. Главною целью были переговоры о границе, дабы положить конец давно продолжающимся спорам и неудовольствиям. Правительство, вероятно побуждаемое особенными причинами, готово было, невзирая на сделанные мною весьма выгодные предложения персидскому шаху и даже значительные уступки, сделать еще вновь некоторые для удержания мира. Хорошо, если персияне по невежеству своему не почтут сего за боязнь войны!

Я весьма буду доволен, что наконец увидят, сколько нечистосердечно поведение персидского правительства и наглы его требования.

В продолжение всего почти марта местная погода была самая гнусная, и дороги в самом худом состоянии, почему и невозможно было выступить в поход.

Апрель. (Началось прочищение лесов; во многих селениях вырубались сады в наказание жителей. Брались селения.)

Май. (Следствием этих порубок, движений и сшибок было то, что) по всему пространству Чечни сделаны удобные дороги и войска даже в малом количестве могут обращаться безопасно. Расчищенные далее выстрела от дороги леса лишают неприятеля возможности делать нечаянные нападения, которые одни доселе были опасными. Взяты от большого числа селений аманаты.

Июнь. Новая дорога от Екатеринограда, судя по недавнему ее учреждению, по количеству произведенных работ, при малых средствах, может по справедливости называться удивительною. Она несравненно безопаснее и удобнее прежней, которая проходила гористыми и безводными местами. Теперь, проходя, я весьма улучшил ее, много расчистивши леса.

Июль. Тифлис. Отсутствие мое продолжалось 11 месяцев и 10 дней.

Я нашел те же продолжавшиеся с Персией споры о границах, но ожидал, что оные приведены будут к концу князем Меньшиковым, который, для большого успеха в переговорах и желая сделать угождение Аббас-Мирзе, потребовал от генерал-лейтенанта Вельяминова 1-го, командовавшего в отсутствие мое, дабы прекращено было построение временного укрепления при урочище Мирак на границе Эриванского ханства. Известно уже было, что князь Меньшиков весьма хорошо принят в Тавризе и отправляется к шаху в Султанию.

Я получил известие, что сардар Эриванский в больших силах атаковал пост миракский и войска наши, вышедшие из оного, преследовали до укрепления Гумры, что сообщение между оным и Каракимшою совершенно прервано. В то же время на речке Гамзачиман отогнан казенный табун Тифлисского пехотного полка, и около Каракимши и селения Аманды появились персидские войска.

Итак, при всех постоянных усилиях отдалить войну с Персией, при готовности для достижения того на некоторые даже пожертвования, возгорелась она совершенно неожиданным образом, тогда особенно, как князь Меньшиков находился в Персии единственно по сему предмету.

Август. Прибыл генерал-адъютант Паскевич, назначенный командовать войсками под главным моим начальством. Он сообщал мне, что государь представлял себе дела наши в столь худом положении, что при отправлении его сказал, что: «Быть может, он встретится со мною уже на Кавказской линии». Не знаю, что могло дать повод к такому заключению?

Аббас-Мирза со всеми регулярными войсками и конницей, всего вообще до 25 тыс. человек, перешедши Араке, вступил в Карабахскую провинцию.

Полковник Рвут, оставив квартиры свои в селении Чанахчи, укрылся в крепости Шуше. Три роты его полка с двумя орудиями находились при селении Герюсы, и хотя г. Реут имел предписание присоединить к полку отряд сей, но он командующему оным подполковнику Назимке позволил остаться несколько дней, и он атакован был персиянами, с которыми соединившись изменники карабахские его окружили. Некоторые из приверженных нам беков предлагали ему отступить горами к Туше, чему неприятель не мог воспрепятствовать; но он не решился бросить орудий, должен был драться в невыгодном местоположении, потерял много людей и с остальными взят в плен.

Аббас-Мирза окружил крепость Шушу. Один из его братьев с частью войск вступил в Ширванскую провинцию, с ним вместе прибыл прежний Мустафа-хан, и провинция возмутилась. Также прислан из Персии бывший бакинский хан. Он, обложив крепость Баку, наклонил к бунту жителей провинции.

В Кубинской провинции обнаружились признаки мятежа, и войска наши, занимавшие Старую Шамаху, должны были ее оставить, дабы сохранить Кубу, где находились все средства продовольствия и куда из Ширвани последовал брат Аббас-Мирзы. Надлежало воспрепятствовать ему в успехах.

Дагестан оставался спокойным, невзирая на все старания Аббас-Мирзы возмутить оный, и сильнейший в оном акушинский народ непоколебимою своею верностью удержал многих других.

Верный генерал-майор Аслан-хан Кюринский и Казикумухский отразил прежнего владетеля Сурхай-хана, который, изгнан будучи прежде, жил в Тавризе весьма уважаемый Аббас-Мирзою и был главнейшим его советником. Он прислал его для возбуждения Дагестана; но он вскоре умер, всеми презираемый и никого не склонив к возмущению.

Я приказал выступить двум ротам, находившимся в Елисаветпольском округе, которых положение сделалось опасным после того, как жители Шамшадильской дистанции передались персиянам. При выступлении из Елисаветполя роты выдержали нападение жителей города.

Также должно было оставить Нухинскую провинцию, где находившаяся одна только рота выступила тогда уже, как прежний владетель, бывший в бегах в Персии, вступил в пределы провинции. Чарские лезгины совокупно с жителями взбунтовавшихся владений елиссульского султана не успели отрезать отступления роты.

Сомнительно было поведение жителей Барчалинской и Казахской дистанций. Последние явно уклонились от содействия роте Тифлисского полка, которая послана была подкрепить Балыкчайский пост. Дабы удержать их от возмущения, я расположил отряд войск в землях их, и они повиновались.

Нельзя было отвечать за спокойствие Грузии и особенно в Кахетии. Чарцы ожидали прибытия Александра-царевича, который имел приверженцев в Кахетии и между ними довольно легкомысленных, которые верили его обольщениям. В самом Тифлисе многие предавались отчаянию, что и понудило меня не оставлять города, который успокаивало мое присутствие.

Я пригласил грузинское дворянство составить ополчение по примеру прежнего времени. Оно совершенно было бесполезно; но я имел в виду занять молодых людей, которые, будучи праздными, могли быть вредными не только кривыми толками, умножая страх по легкомысленности, но иногда и самою неблагонамеренностью. Ополчение составилось с неимоверною скоростью и с большим усердием.

Сардар Эриванский не умел воспользоваться превосходством своих средств и нашею малочисленностью, не успел воспрепятствовать соединению разбросанных частей войск. Отряд из укрепления Гумры, рота с Балыкчайского поста пришли без затруднения в Каракалиссу. Я приказал тогда оставить оную и войскам, перейдя за гору Безобдал, расположиться на Каменной речке, где устроено укрепление для прикрытия продовольствия и запасов, которые должны заготовляться для наступательных действий.