— Вряд ли мы знаем, что на самом деле представляет собой бабушка и на что она способна.

— Ты считаешь, она больна? У нее какой-то приступ? Но что вызвало такой дикий поступок?

— Ненависть. Ненависть, чистая и неприкрытая. Мы должны куда-то увезти отсюда Утрату. Как ты считаешь?.. Лидия?..

— Конечно. У меня машина перед домом. — Эдвин помедлил в нерешительности. — Я скажу Роукби, хорошо? О разгроме в комнате… Я бы не хотел, чтобы кто-либо из слуг…

— Из слуг? При чем здесь слуги? Лучше найди дедушку. Ему придется узнать о том, что произошло, рано или поздно.

* * *

Аликс наблюдала, как автомобиль Эдвина удаляется по подъездной аллее и заворачивает к воротам. Она уже повернулась, чтобы идти обратно в дом, но услышала звук другого, более мощного мотора.

— Я встретил по дороге Эдвина, он мчался во весь опор как дьявол, — сказал Майкл, вылезая из «бентли» Фредди. — Это с ним Утрата?

Аликс бессмысленно пялилась на него, мысли ее витали далеко.

— Извините, я прослушала. Вы прибыли к чаю?

— Что, неподходящее время? — спросил Майкл, вглядываясь в ее лицо. — Я договорился заехать, немного поболтать с вашим дедушкой.

— О, понимаю. Тогда… — Аликс неотрывно смотрела на «бентли». — А Фредди прячется на заднем сиденье или вы просто увели его машину?

— Фредди сегодня полдня корпит над своими медицинскими фолиантами.

— Занимается?

— Да. Эти медики постоянно что-то изучают. Ортопедия подразумевает хирургию, а она означает уйму дополнительных экзаменов для его диплома. Поэтому я спросил, не возражает ли он, если я возьму «бентли», и Фредди ответил, что нет.

Аликс пыталась собраться с мыслями.

— Простите, вероятно, я кажусь негостеприимной. Сегодня здесь неспокойно.

— Конечно. Я понимаю. Мне принести свои извинения сэру Генри и удалиться? Или я сумею чем-либо помочь?

Может ли она ему довериться? Правильно ли будет посвящать постороннего человека в обстоятельства произошедшего сегодня? Да наплевать! Бабушка пусть думает что ей угодно, а сейчас самое главное — убедиться, что с Урсулой все в порядке. Майкл не похож на болтуна.

— Пожалуй, да. Сегодня Урсула подверглась нападению, там, внизу, у озера. Нет, не ищите полицейскую машину, полицию не вызывали. Бабушка твердо намерена сохранить инцидент в тайне. Но я считаю, что Урсулу непременно надо показать врачу, и мне только что пришло в голову…

— Когда вы сказали «подверглась нападению», что имели в виду? — перебил ее Майкл.

— На нее набросился мужчина. Она гуляла одна, и… все могло бы получиться очень скверно, если бы мимо не проезжал тот американец, что поселился в «Гриндли-Коттедже» вместе со своей таинственной партнершей. Урсула получила несколько ударов, но серьезно не пострадала. — Аликс помолчала. — У нее распухла губа и есть синяки. Судя по ее словам, этим все и ограничилось. Ее не изнасиловали, — напрямик высказалась Аликс. — Но я бы чувствовала себя намного спокойнее, если бы показала ее врачу. Просто чтобы удостовериться: ничего не сломано и не требуется наложить швы.

— Значит, вас интересует, не могу ли я привезти сюда Фредди? А правильно ли это будет? С этической точки зрения? Если здесь у нее есть свой врач, не лучше ли обратиться к нему?

— Сейчас не время для щепетильности! — нетерпеливо тряхнула головой Аликс. — В конце концов, осматривал же Фредди мою лодыжку! Я ведь не прошу его проводить операцию, а хочу, чтобы он определил, не нуждается ли Урсула в медицинской помощи, что бы там ни говорила бабушка.

— А отец девочки знает?

— Бабушка позаботится об этом. Заявит, что Урсула ушиблась, катаясь на коньках, или сочинит еще какую-нибудь историю. Ее отец не станет тревожиться. Он не испытывает к ней особых чувств.

— Я заметил.

— Пожалуйста!

Майкл, благодарение Господу, не собирался спорить.

— Хорошо, Фредди так Фредди. Мне вернуться и привезти его сюда?

— В этом-то и проблема. Ему нельзя сюда приезжать, бабушка его к ней не допустит. Она стережет Урсулу.

— Чего ради? Боже милостивый, не думает же она, что нападавший предпримет новую попытку?

— Нет, все ради соблюдения секретности.

— Да, некоторые люди ее поколения чрезмерно волнуются о добром имени девушки.

Пусть так и думает, решила Аликс: на данный момент это избавит ее от объяснений.

— Роль сторожа при ней выполняет бабушкина горничная Липп — воистину страшная личность.

— В таком случае это будет трудновато. Что вы предлагаете?

Аликс немного подумала.

— Было бы гораздо лучше увезти Урсулу из «Уинкрэга». Бабушка очень сердита на нее, и Урсуле тяжело здесь оставаться.

Аликс практически читала мысли Майкла. Любопытство подбивало его спросить, что за чертовщина тут происходит, но воспитанность удерживала.

— Мне придется попросить дедушку на время отвлечь Липп. Он найдет способ. Тогда я смогу похитить Урсулу.

— Урсула ведь гостит у вас, не получится ли так, что сэр Генри воспротивится тому, что ее увезут из вашего дома?

— Мы уже в значительной мере перешагнули границы подобных условностей.

— Значит, я в вашем распоряжении, — произнес Майкл, сделав гостеприимный жест в сторону машины. — Давайте бегом в дом и умыкните Урсулу. Я по дороге заеду за Фредди, и затем мы отправимся в Лоуфелл. — Он забрался в автомобиль. — А после, — прибавил он тоном, не допускающим возражений, — я съезжу за Сеси. Кто-то из родственников должен побыть с Урсулой.

— Сделайте одолжение, я сама собиралась ей позвонить, но так будет лучше. Только не пугайте ее… и, ради всего святого, проявите сдержанность, если рядом окажется кто-нибудь еще.

— Я буду сама деликатность.

Когда Аликс повернулась, чтобы идти в дом, ее губы тронула улыбка. Ей нравился Майкл, и она предположила, что он станет подходящей парой для Сеси.

Временным пристанищем Лидии служил каменный дом на Саут-стрит. Там она могла отвлечься от ужаса, что нагнал человек, набросившийся на нее на улице с оскорбительными нападками. Какие бы тяжелые чувства ни вызвал в ней тот эпизод, это было ничто по сравнению с происходившим на континенте, в пугающем европейском мире, который она покинула. Лидии помогло прийти в себя искреннее и ненавязчивое участие американки Тины, так свойственное Новому Свету, а еще — возмущение Эдвина по поводу вопиющего и столь неанглийского инцидента. Им удалось унять ее боязнь оставаться в этом городке и убедить удержаться от первоначального импульса бежать обратно, на юг.

— Лондон — малопригодное место дня вас, милая, — сказала Тина. — В самые лучшие времена это мрачный старый город, и, как я предполагаю, именно там околачивается большинство чернорубашечников.