Ты схватился с ним, и ты проиграл. Сделавшись Хозяином Ливня.

Давным-давно, задолго до моего рождения. Я – не человек, вдруг подумала Сильвия. Мне открыты другие пути.

Я принимаю твой путь, отец. Я не буду биться в силках, подобно беспомощной, бессильной птичке. Дед, когда порол меня, хотел, чтобы я стала сильной и злой. Истинной чародейкой Красного Арка.

Я научилась, дед. Я вспомнила, папа.

Вы стали врагами, вы не поделили Силу – оно и понятно, не зря же простолюдины так любят пословицу об одной берлоге и двух медведях. Но я свожу воедино далеко разбросанные концы. Во мне оживут и Хозяин Ливня, и глава Красного Арка.

Я – Сильвия, и у меня своя дорога. Горе тем, кто встанет передо мной!

Я принимаю уготованную мне судьбу.

…На сей раз она даже не закричала, когда сквозь левую ладонь прямо в сердце прянула разящая молния. Стянувшиеся сети рвались, словно старые гнилые верёвки; фламберг запылал красным, и вокруг Сильвии всклубился столб густого горячего пара. Золотая пайцза заполыхала, но Сильвия не чувствовала боли.

Уже не превращаясь в сову, она почувствовала, что легко поднимается над поверхностью воды. Чёрный меч горел, став цвета раскалённого железа; и Сильвия, ощущая себя непобедимой и неуязвимой, ринулась на ближайшую галеру, подобно огнедышащему дракону.

И немногочисленные маги – защитники Ордоса увидели, как над морем поднялась исполинская призрачная фигура, жуткое страшилище в изъеденной ржавчиной броне, с громадным чёрным мечом в одной руке, что мог, казалось, дотянуться до самого солнца, и черепом, нанизанным на спинной хребет, – в другой. Призрак грозно потряс клинком, из глазниц черепа вырвались два потока ядовито-зелёного пламени; там, куда они попадали, галеры Империи Клешней разлетались мелкими обломками, словно кто-то раздирал их изнутри. В потоках струящегося из глазных провалов огня металась крошечная тёмная фигурка, один за другим отправлявшая на дно чёрно-зелёные боевые корабли.

Никогда Сильвия не чувствовала такого восторга, такого упоения, такого счастья. Кажется, по лицу текли слёзы – она не замечала. Она не видела вообще ничего, кроме взлетающего и падающего фламберга в своей руке. Судьба. Богиня свирепого и беспощадного мщения. Непобедимая и неуязвимая.

Отец, я иду к тебе. В наших жилах одна кровь. …Но среди обломков кораблей упрямо барахтались ; не желавшие тонуть воины Империи Клешней в ало-зелёных доспехах. Многих утащили на дно гибнущие галеры, многие зомби захлебнулись (ибо воздух им всё-таки требовался) и с заполненными водой лёгкими отправились в последний путь. Остальные же, цепляясь за плавающие бочонки, реи и тому подобный мусор, понемногу выгребали к заветному берегу, где защитники Ордоса схватились с разрозненными отрядами нападавших, сумевших таки выбраться на сушу. Но даже немногочисленные, потерявшие строй и порыв, не прикрытые пытавшимися остановить Сильвию магами, зомби сеяли вокруг себя смерть и опустошение. Памятные ещё по Арвесту косы заработали, вздымаясь и опускаясь, разрубая щиты, рассекая доспехи и плоть. Ордосские ополченцы, воспрянувшие было духом при виде смерти, обрушившейся на вражьи корабли, подались назад, отступая за баррикады, разряжая самострелы в наступающих; увы, здесь не оказалось ни Белых Слонов, привыкших держаться до последнего, как в Скавелле, ни владыки Мельина, как никто, умеющего собирать вокруг себя всех, способных носить оружие и обрушиться на врага волной разящей атаки.

Флот вторжения разворачивался, растягивался, галеры далеко оттянувшихся крыльев налегали на вёсла, стремясь пробиться к берегу, пока неведомая чародейка увлекалась уничтожением центра армады.

Не дремали и чародеи. Те из них, что покамест ощущали под ногами не глубину, а кажущиеся такими прочными толстые доски палубы, вновь стягивали кольцо вокруг Сильвии.

…Хозяйка Ливня боролась с удушьем, воздух вокруг неё сделался словно бы разреженным, она задыхалась, с сипением втягивая его через сжатые до хруста зубы.

Один за другим с дальних кораблей взмывали, устремляясь к ней, шары бледно-зеленоватого пламени; устрашающая фигура с черепом в левой руке исчезла, задние галеры ровняли строй; к заклинаниям добавились сотни стрел и десятки копий, пущенных корабельными баллистами. Она отбивалась фламбергом, и наконечники вражьих болтов разлетались со звоном, столкнувшись с чёрной сталью.

И всё горячее и горячее становились крупинки в левой руке.

Безоблачное весеннее небо над морем подернулось первыми тучками – низкими, клубистыми, серыми. Они появились словно бы из ниоткуда, их не пригнало ветром, горизонты оставались чистыми; мало-помалу их становилось всё больше и больше, солнце скрылось, низкие космы потемнели, из серых становясь почти что аспидно-чёрными. Прогрохотал первый гром, прянула первая молния, расщепив мачту имперской галеры; но сама Сильвия сейчас могла лишь защищаться – такой мощный и плотный обрушился на неё обстрел. От шаров зелёного пламени она уворачивалась, копья и дротики – отбивала фламбергом, или, вернее сказать, их отбивал сам чёрный меч, защищая свою хозяйку.

Злость и подступающее отчаяние, сменившие безумную эйфорию. Всё больше и больше галер обходили её, устремляясь к берегу; гавань Ордоса заполнилась уже наполовину, с грохотом падали штурмовые трапы, новые и новые отряды мервецов в зелёном и алом топали по мосткам, перебегая с палубы на палубу, с корабля на корабль; и в конце концов оказывались на портовых пирсах.

От бело-розовых шпилей, золочёных колоннад, выгнувшихся, словно коты на солнце, акведуков – навстречу ало-зелёной волне летели огненные шары, облака ледяных игл, с потемневших небес срывались короткие росчерки молний, и сперва они находили цель – по пирсам чья-то рука словно набросала россыпи облачённых в шипастые доспехи тел: «новые зомби» Империи Клешней не обладали неуязвимостью мертвяков, подъятых обычными некромантическими заклинаниями. Однако наступавшие не обращали внимания на потери: страха смерти они не испытывали, равно как и боли. Вдобавок кто-то из имперских магов вновь попытался прикрыть их незримым щитом – растянуть его на всех не удалось, однако там, где ало-зелёная волна глубже всего проникла в город, огнешары и молнии защитников лишь бессильно отскакивали от непроницаемой преграды. Быть может, милорд ректор Анэто нашёл бы способ справиться с призрачным барьером; но, увы, немногочисленные деканы и адъюнкты Академии Высокого Волшебства не смогли переломить ход битвы.

И Сильвия не смогла тоже. Ей сейчас приходилось больше думать о том, как уцелеть самой – в облаке нацеленных на неё стрел и заклятий.

Не отступлю. Не сдамся. Ибо я – наследница Красного Арка и Смертного Ливня…

…впервые сражающаяся не за себя.

Нет, силы не хватает. Зачерпнуть больше, резче, глубже!..

…В охватившей всё тело боли тонет ожог от раскалившихся крупинок. Сильвия наяву видит шагающего по мельинским пределам Хозяина Ливня, видит гонимые им смертоносные тучи, видит ржавые шлем и нагрудник, видит жуткий череп на позвоночном столбе, пляшущие огни в глазницах; острые края золотой пайцзы режут тело, Сильвия беззвучно кричит, надрываясь от вопля агонии; она забывает даже о чёрном мече.