живой, ввергнуть его в страдания, вернуть в безнадежное одиночество. Сказать «да» – значит выйти замуж без любви, окончательно проститься с мечтой об идеале, который Мария Рачковская, может быть, еще надеялась встретить. Так проходит еще месяц, и терпение Александра Карловича иссякает. Во время венчания общих знакомых, когда он был шафером жениха, а Мария Даниловна – подружкой невесты, он заявил ей: «Если Вы сейчас же не скажете, что готовы стать моей женой, я лягу на пол и буду громко кричать и бить ногами». И он выполнил свою угрозу, и Марии Даниловне ничего не оставалось, как тут же, в церкви, назначить день венчания. Им стал день 8 ноября 1902 года. Венчание состоялось в Покровской церкви на Ковалёвке. Жениху было сорок лет, невесте тридцать пять. Таинство совершал священник Сорокин с диаконом Ивановым. Поручителями со стороны жениха были потомственный гражданин города Михаил Афанасьевич Михалевич и полковник Владимир Дмитриевич Ильин (муж Веры Карловны), а со стороны невесты – муж Ольги Даниловны, капитан Александр Васильевич Гусев, и штаб-ротмистр Григорий Викторович Беренс.

Валерий, Валя, Валюся

8 ноября 1902 года Мария Даниловна и Александр Карлович обвенчались в Елисаветграде в Покровской церкви, что на Ковалёвке. Кончился мучительный для обоих период ухаживания, наступила ясность и тишина в их отношениях.

Через год с небольшим, 12 октября 1903 года, у Тарковских родился сын Валерий. Крещен он был в Успенском соборе (ныне не сохранившемся) только через три месяца. Вероятно, Мария Даниловна боялась, что младенец простудится при крещении, и ждала, чтобы он немного окреп.

На детских фотографиях Валя похож скорее на отца, чем на мать. В его позах чувствуется внутренняя свобода и если не абсолютная уверенность в себе, то по крайней мере отсутствие комплексов.

Валя был одаренным ребенком, а условия, в которых протекало его детство, способствовали его развитию. Муж сестры Марии Даниловны, Ольги Даниловны, полковник Гусев, преподавал в юнкерском училище физику и электротехнику. Дядя Саша Гусев серьезно относился к техническим увлечениям Вали и поддерживал в нем любовь к авиации, электричеству и астрономии. На Валином «Плане аэроплана, соединенного с цеппелином» дядя Саша написал: «План рассмотрен и одобрен, с тем, чтобы масштаб был (1:60). 30 мая 1912 года. Полковник Гусев».

Астрономией Валерий увлекается серьезно, читает специальную литературу. Его захватывает теория о возможности жизни на Марсе и о каналах на нем.

8 мая 1916 года он делает во Втором коммерческом училище, где проходил курс наук, доклад о планете Марс. На лекции присутствовали преподаватели, ученики и гости. В конце были показаны «туманные картины», и Валя был награжден шумными аплодисментами. А после брат докладчика, Ася, возбужденный его успехом, вышел на середину зала и сказал: «А я могу показать, как чешутся марсианские обезьяны!»

Родители, тетя Вера (сестра Александра Карловича) и Ася подарили Вале за лекцию два рубля. Валя не спешил их тратить. Через полтора года началась революция, и два рубля так и остались лежать в конверте и лежат там до сих пор.

Литературу в семье любили все. Александр Карлович был профессиональным литератором – журналистом, автором рассказов и очерков, поэтом и переводчиком стихов.

А Мария Даниловна с юных лет привыкла выражать свои чувства и мысли стихами. Она их писала и без повода, и по поводу – на дни именин и рождений, в минуты тяжкого горя и тоски.

Естественно, что и Валя сочиняет стишки, рассказы и пьесы, которые сам же и ставит. Актерами были все дети «детской колонии», как называл дядя Гусев дом Тарковских и свою дачу на Соколовских хуторах, куда собирались на лето дети сестер Марии Даниловны. Кроме Вали и Аси Тарковских там был сын Ольги Даниловны Геня Рачковский и дочери Александры Даниловны – девочки Мирандовы из Харькова – Лена, Оля и Фира.

Вот «Программа вечера в саду Тарковских»:

Пьеса «Медведь и девочка».

Танцы. Мартышкин танец. Кадриль.

Акробаты. Хор.

Туманные картины.

А вот еще симпатичное сообщение о детях из «колонии»:

«В редакцию “Голоса Юга” поступило 4 р. от спектакля, устроенного детьми: Е. и Ф.Мирандовыми, Н.Кременецкой и А.Тарковским, в пользу детского очага мужской и женской гимназий». (Газета «Голос Юга», 2 июня 1917 года.)

В школьных сочинениях Вали-подростка чувствуется его ум и полемический дар, к тому же и темы сочинений были интересными. «Правда ли, что знание – сила?» «Да, – отвечает Валя, – знание громадная сила, но, к сожалению, часто применяемая не для улучшения быта человека, а для его уничтожения».

«Правда ли, что торговля является проводником цивилизации?» «Нет, торговля не есть проводник цивилизации, а наоборот, – гибель, порабощение и упадок для народов».

Интересно, как бы сложилась судьба Вали, «мальчика выдающихся способностей», как писала о нем его мать, если бы не роковой поворот истории? Валя не мог знать своей судьбы, когда в феврале 1917 года вносил в свой дневник записи:

12 февраля, среда. Были в «Колизее». Шло «Бедный Федя», «В руках правосудия».

15 февраля, среда. Сегодня в училище стянули градусник, и у нас устроили складчину для покупки его.

17 февраля, воскресенье. Начинается революция.

«Начинается революция». Эта фраза не увенчана восклицательным знаком, но я чувствую в ней напряженную радость Вали. Ему четырнадцать лет, он полон энергии и любви к опасностям.

Мария Даниловна всегда бдительно следила, чтобы дети не играли опасными предметами – палками, ножами, спичками. Когда Вале и Асе было соответствеенно одиннадцать и семь лет, она отобрала у них каким-то образом попавшую им в руки зажигалку. Не дай Господь, обожгутся или дом спалят!

Дорогая мама! Прошу отдать нам зажигалку. Просим и умоляем!!!!! Целуем руки!!!!

9 марта 1914 года.

В.Тарковский и Ася.

Кстати, два брата были совсем разные. Назар Юрьевич Тобилевич, почти папин ровесник и его двоюродный племянник, вспоминает, что Валя был отчаянным заводилой, а папа – тихоней.

Когда вслед за Февральской и Октябрьской революциями началась Гражданская война, Валя уже играет во взрослые и по-настоящему опасные игры. С семнадцатого года он уже революционер, эсер. Став одним из организаторов кружка революционеров-анархистов и примкнув к украинской Конфедерации анархистов «Набат», он обзаводится огнестрельным оружием. Напрасно отец, которому политика испортила жизнь и карьеру, старается охладить революционный пыл Вали, тот не обращает внимания ни на шутливые пародии Александра Карловича, высмеивающие шумные собрания анархистов, ни на серьезные его доводы. Валя с головой увлечен революцией. Он пишет пламенные статьи и стихи под разными псевдонимами, одним из которых была романтическая джеклондонская фамилия Кид.

Вот выдержки из его статьи «Контрреволюция»: «На всех устах, на всех знаменах, во всех газетах