«Зебра» кончилась. Андрей Духов перешагнул через покосившийся серый бордюр, остановился на тротуаре и оглянулся. Половина пути осталась за спиной, мандраж усиливался. Поджав губы, Духов сглотнул и почувствовал, как живот наливается тяжестью. Впрочем, иначе и быть не могло, ведь Андрея ждала очень важная встреча.

Взявшись за ремень маленькой сумки через плечо, Духов пошел дальше.

Интересно, как это будет? Андрей представил себя – долговязого девятнадцатилетнего парня с чуть скособоченной копной каштановых волос, серыми глазами и широким носом. Вот он сидит за столом, положив перед собой руки, сцепив пальцы. А напротив – собеседник. Владимир Абрамович Кагановский, писатель-фантаст, автор двадцати с лишним романов и полусотни рассказов – жутких, временами чересчур жестоких, но всегда захватывающих.

Андрей видел его только на фотографиях. Кагановский напоминал старого ворона: цепкий горящий взгляд маленьких темных глаз, внушительный горбатый нос и тонкие губы. Одежда – только серая или черная. Он сутулился, и Духов, разглядывая снимки, все ждал, что писатель оживет, распрямится… и взлетит. Глупости, конечно, но ощущения никуда не денешь.

«А теперь я с ним встречусь вживую», – подумал Андрей и поежился.

Он волновался неспроста, поскольку шел к Кагановскому не за автографом и не за тем, чтобы с блеском в глазах выразить неподдельное восхищение его писательским талантом. Духову предстояло взять интервью. А это посерьезнее, чем выстоять на экзамене в универе.

Неделю назад он и помыслить не мог, что первое задание будет таким серьезным. Все началось с похода в редакцию «Вестника», главной городской газеты. Андрей заканчивал второй курс филфака, собирался стать журналистом. Кое-кто из его группы уже работал, и Духов не желал отставать. Еще только поступив, он пообещал себе стать одним из лучших. Потому и отважился попытать счастья в «Вестнике» – туда мечтали попасть не только студенты-журналисты, но и многие опытные акулы пера. И вот, выбрав день с самыми пустяковыми парами, Андрей с чистой совестью прошел мимо универа и направился в редакцию.

На входе его встретил охранник – добродушный усач внушительной комплекции.

– Там оперативка сейчас, подожди пока в коридорчике, – сказал он, с интересом разглядывая Духова.

«Оценивает, – невольно подумал тот. – Сюда ведь много кто из студентов приходит».

Охранник объяснил, как дойти до конференц-зала. Андрей миновал узкий светлый коридор с зелеными стенами, повернул и остановился у тяжелой серебристой двери. Из зала доносились голоса. Потом кто-то засмеялся. Духов сглотнул и пару раз прошелся по коридору.

Наконец, в зале залязгали стулья. Спустя несколько секунд дверь открылась, и в коридор стали выходить сотрудники «Вестника». По одному, по двое, веселые и сосредоточенные, с блокнотами, ручками, распечатками. Невысокая женщина в сером брючном костюме, в очках с толстыми линзами и с короткими седыми волосами окинула Андрея любопытным взглядом, сдержанно улыбнулась. Остальные, казалось, не замечали высокого, растерянного паренька в пестрой ветровке и синих потертых джинсах, прижавшегося к стене.

«Может, так оно и есть», – Духов сглотнул. Он не раз слышал, что в «Вестнике» работает элита городской журналистики, а потому новичков берут редко.

– После вычитки ко мне неси. И не позволяй затягивать, материал им нужен, а не нам!

Услышав громкий и довольно высокий голос, Андрей вздрогнул и повернулся к дверям конференц-зала. Вот он, главный редактор «Вестника» Юрий Миронович Бобылев. Коренастый, пузатый, с обширной лысиной. Одетый в зеленую рубашку и широкие штаны с потертостями и множеством карманов и застежек. Он разговаривал с высоким усатым мужчиной в черном костюме. Тот поспешно кивнул, пробормотал что-то сиплым голосом и направился к лестнице на второй этаж. Путь к главному редактору оказался свободен.

«Пора», – сказал себе Андрей и сделал первый шаг.

Бобылев уже заметил его и, прищурившись, застыл в дверях.

– Юрий Миронович, здравствуйте. – Духов подошел, протянул руку. Бобылев ответил на рукопожатие, и Андрею немного полегчало.

Приободрившись, он назвался, рассказал, что учится на отделении журналистики филфака и хотел бы работать в «Вестнике». Секунд пять Бобылев молчал, и Духов успел изучить его лицо: чуть обвислые щеки с редкими оспинами, маленький курносый нос, прохладные глаза за прямоугольными линзами очков. Потом редактор кивнул, тихо сказал:

– Хорошо, пойдемте побеседуем, – и прошел в конференц-зал.

Андрей последовал за ним и, остановившись у длинного овального стола, бегло огляделся. Серебристые стены украшали большие снимки в рамках – в основном рабочих с комбината: металлургов на фоне пылающих ручьев жидкого металла или рядом с дождем оранжевых искр, экскаваторщиков, машинистов, строителей. Было несколько промышленных пейзажей: высокие, покрытые сажей здания с маленькими окнами, дымящие трубы, длинные железнодорожные составы под серыми горами шлака. В углу, на нескольких стульях, лежали кипы газет. Подоконник, прятавшийся за вертикальными жалюзи, устилали черно-белые распечатки. Их было немало и на столе – аккуратно разложенных по стопочкам, исчерканных красной ручкой.

– Ты садись, потом налюбуешься, – сказал Бобылев, устраиваясь за столом.

«Вот и на «ты» перешел, – мысленно отметил Андрей, отодвигая стул рядом с редактором. – Хороший ли это знак?»

Юрий Миронович дотянулся до пульта с маленьким экранчиком и множеством кнопок, нажал на одну. Под потолком загудел кондиционер.

– Так, – Бобылев крякнул, взял ручку. Повертел в пальцах, отложил. – Значит, хочешь у нас работать?

– Да, – для убедительности Андрей кивнул.

– Хорошо, – редактор задумчиво смотрел в пол. Пожевав губами, он тихо проговорил: – Нам вообще парни-журналисты нужны… Ну а как планируешь работать? По заданиям или какую-то определенную тему поднимать?

– Наверное, сначала по заданиям, – ответил Духов. Слова Бобылева про нужду в парнях-журналистах приободрили. – А уже потом, когда освоюсь, начну и с определенными темами работать.

– Если освоишься, – Юрий Миронович сделал ударение на «если». По спине Андрея пробежал холодок. – Вас, юных дарований, ведь много приходит. Шанс мы даем каждому, но не все его используют. Так что, в случае чего, обиды на нас не держи. Понимаешь? – он посмотрел на Духова поверх очков.

– Понимаю, – тот робко кивнул. – И обещаю стараться.

«Идиот! – тут же мысленно обругал себя Андрей. – Ничего умнее сказать не мог?!»

– Ладно, – пробормотал Бобылев. – Если так… Скажи-ка, увлечения у тебя какие?

– Спорт люблю, акробатикой десять лет занимался… Музыка, компьютерные игры…