Ольга Брюс

Старородящая

Ирина пришла в женскую консультацию, чтобы в очередной раз услышать о своём возрасте, который кричит о климаксе и тщательно намекает на приближающуюся старость. Вот уже почти два месяца она посещает врача, чтобы ей помогли облегчить болезненное состояние.

— Поймите, я так больше не могу, — сквозь слёзы молила молодую женщину измученная Ира, — с утра мучает тошнота. Я похудела на шесть килограммов, — и это за каких-то семь недель. Головная боль посещает меня, как по расписанию — ближе к вечеру. Внизу живота спазмы, да такие частые, что из туалета не вылезаю. А вчера меня стошнило, когда муж поставил жарить рыбу. Меня то знобит, то бросает в пот. Вот, посмотрите, уже руки трясутся, как у девяностолетней бабки.

— Ну, а что Вы хотели? — женщина в белом халате смотрела на пациентку с полным безразличием, — Вам, на минуточку, сорок восемь. Приливы, гормоны — уже пора. У многих это начинается и в сорок, а Вам повезло. Радуйтесь. Пропьёте гормональные курсом — и отпустит. И, судя по анализам, с циститом мы так и не справились. Вы все предписания соблюдаете?

— Все… — Ира подняла глаза кверху, копаясь в собственной памяти, — а может, и не все… Ну вот, — прижала рукой свою шею и глотнула, — опять.

— Тошнит?

— О-очень, — запрокинув голову назад, Ирина тяжело задышала, словно пыталась что-то протолкнуть обратно в пищевод.

— А диета? Вы её соблюдаете?

— Кроме воды, ничего есть не могу. — приняв нормальное положение, Ира покраснела. — Уф-ф, душно, — замахала рукой перед лицом.

— Ну вот, опять приливы, — врач была довольна собой. — Признаки налицо. Вернее, на Вашем лице. Вы поймите, это природа. Женский организм претерпевает сложнейшие изменения. Все там будем, — упёрлась спиной в спинку стула и закинула ногу на ногу. — Не Вы первая…

— Ни у моей матери, ни у бабушки не было подобного. Одна я, как проклятая.

— Организм у всех разный, — доктор взяла ручку со стола и что-то написала в медкарте. — Сейчас я Вам пропишу новые лекарства, они должны помочь.

Возвращаясь домой, Ира зашла в аптеку и купила то, что прописал врач. Закинув в себя таблетку, побрела в магазин. Становилось всё хуже и хуже. Пот прошиб лоб и спину. Ноги отяжелели. Открывая дверь продуктового магазина, Ирина потеряла сознание.

— Быстрей, у неё кровотечение! — кричал кто-то в темноте и тяжело дышал над головой. — Поднимайте! Несите!

Ира то проваливалась в чёрную бездну, не ощущая земли под ногами, то открывала глаза и видела мутные силуэты, одетые в белые одеяния.

— Я умираю, — еле слышно прошептала женщина, когда голоса вокруг замолкли.

— Не сегодня и не в мою смену, — грубоватый женский голос прозвучал у изголовья. — Господи, самой полтинник, а всё туда же.

Недовольная дама покрутила ролик на трубке капельницы, поморщила лоб и ушла.

— Где я? — ничего не соображая, Ира приподняла голову.

Белые стены, четыре койки, капельница — на рай не похоже.

— Ну-с, — в палату вошёл мужчина в белом колпачке, присел на край кровати и дружелюбно улыбнулся, — как наша молодая будущая мамочка себя чувствует?

— Чья мамочка? — Ира подумала о своей матери.

— Я о Вас говорю.

Голос врача был настолько успокаивающим, что пациентка прослезилась.

— К сожалению, у меня нет детей, — всхлипнула Ира и отвернула голову.

Болезненная тема была давно уже закрыта, когда Ирине было двадцать восемь. После замершей беременности ей поставили бесплодие. Окончательное и бесповоротное. Смирившись со страшной участью, женщина перестала мечтать о роли матери.

— Нет, так будут. Полежите у нас пару недель и бегом на учёт.

— Вы ошибаетесь. Я не могу иметь детей. Это невозможно.

— Вы так не переживайте. В вашем положении это вредно. С кровотечением мы с правились. Теперь дело за Вами. Никаких стрессов, ешьте побольше витаминов и следите за питанием.

— Какое положение? — Ирина уставилась на врача, как на диковинку. — Я Вам русским языком объясняю…

— Успокойтесь, — доктор встал и произнёс с улыбкой, — у Вас будет ребёнок. Конечно, если Вы этого хотите.

Не может быть! Ребёнок… Боже, как такое возможно? Столько лет прожила в слезах и ожидании, и, когда мечта уже отпущена белым голубем в небо, случилось чудо. Ира долго не могла поверить в божью благодать. После выписки рассказала мужу, матери и близкой подруге. И началась словесная атака с применением тяжёлой артиллерии — напоминание о возрасте.

— Да ты с ума сошла! — мать и муж объединились для промывки мозгов. — Тебе сколько, двадцать? Ну, ладно бы тридцать — куда ни шло, но у тебя полтинник на носу!

— Сережёнька, — Ирина медленно помешивала сахар в кружке, поглядывая на ошалевшего мужа, — помнишь, как ты ждал, мечтал о сыне? Говорил, будете в футбол играть и заниматься спортом…

— Когда это было? Двадцать лет назад?

— Если о себе не думаешь, — мать металась туда-сюда и размахивала руками, — о ребёнке хотя бы подумай! Это ж такой риск! А если даун родится, а? Кто его растить будет? Кому он будет нужен?

— Вот так всегда, — Ира занервничала, — у тебя все мысли о плохом. Чуть что — бросаешься в крайности.

— В твоём возрасте бабками становятся, а ты молодухой хочешь остаться? Куда тебе? Посмотри на себя в зеркало! — схватила дочь за подбородок и подняла её голову кверху. — Морщин не счесть! Стыд-то какой! Что люди скажут?

— Ты всю жизнь живёшь, оборачиваясь на чужое мнение, — Ира убрала руку мамы и встала, — «а что Галька скажет? А как Нинка посмотрит? А что о нас родственники подумают?» Я наконец-то стану матерью. Бог услышал мои молитвы — значит, тому и быть. Буду рожать.

— Сергей! — мать затрясло от переживаний. — Хоть ты ей в башку втемяшь, куда вам дитё заводить?

— Правда, Ир, через десять лет тебе шестьдесят стукнет, а мне шестьдесят пять. Здоровье и так зашкаливает, а тут возись с уроками и секциями, — Сергей положил руки на стол и судорожно застучал пальцами по столешнице.

— Это дар божий, и я от него отказываться не собираюсь, — твёрдо сказала Ира и ушла в свою комнату.

В положенный срок у семьи Ивановых родился здоровый мальчик, но с небольшим дефектом. У маленького Сашеньки на лице расщелина, которая носит название «заячья губа».

— А мы ведь тебя предупреждали, — бабушка приехала посмотреть на внука, — родила уродца. И чего тебе не хватало? Сделала бы аборт и жила себе дальше. Нет же, надо было выпендриться. За молодухами не угонишься, а мужик твой теперь на сторону поглядывает.

— Откуда ты знаешь? — Ирина положила сына в кроватку.

— А что ж не знать? — с ехидством ухмыльнулась мать, —